хотя выглядит совсем непохоже.

— Я хочу, чтобы вы оба явились в офис службы безопасности. Бегом.

— Есть, сэр, как только закончим дежурство во дворе, сразу же…

— Я сказал бегом. Это значит сейчас же.

— Но, сэр, во дворе только два охранника — это мы…

— Фекто, я приказываю. Если вы не явитесь через девяносто секунд, обещаю, что завтра же ты отправишься в Северную Дакоту и будешь дежурить в ночную смену в Блэк-Роке.

— Но вы не…

Джерри не услышал ответа — специальный агент уже отключился. Он посмотрел на напарника: тот, конечно же, все слышал по собственной рации. Бенджи подошел к нему, недоуменно пожимая плечами.

— Мы не обязаны подчиняться этому ублюдку, — неуверенно произнес Джерри. — А ты как думаешь, мы должны делать то, что он сказал?

— Ты еще спрашиваешь? Пойдем-ка лучше.

Джерри вернул рацию на место, ощущая холод в желудке. Это убийство, по-другому не скажешь. Но они по крайней мере не будут при нем присутствовать. И их нельзя будет ни в чем обвинить. Разве не так?

Девяносто секунд… Он быстро пересек двор и открыл тяжелую металлическую дверь. Потом обернулся и в последний раз посмотрел на заключенного А. Тот по-прежнему стоял за баскетбольным кольцом, прислонившись к сетчатому ограждению. Члены шайки Поко уже начинали окружать его подобно стае волков.

— Помоги ему Бог, — пробормотал Джерри, посмотрев на Бенджи. Тяжелые металлические двери, громко лязгнув, захлопнулись за ними.

Глава 43

Джагги Очоа неторопливо ступал по асфальту, посматривая на небо, на ограждение, на баскетбольный щит с кольцом и на рассыпавшихся по двору приятелей. Обернувшись, он бросил взгляд на только что захлопнувшиеся металлические двери. Оба охранника ушли. Вот так-то. Он никак не мог поверить, что они вернули Альбиноса во двор — и оставили его там одного.

Вон этот ублюдок — стоит, прислонившись к металлической сетке, и сверлит его холодным взглядом.

Прищурившись, Очоа еще раз огляделся по сторонам. Чутье, обострившееся за годы, проведенные в тюрьме, говорило ему, что тут что-то не так. Это какая-то подстава. Очоа не сомневался, что другие считали так же. Им даже не нужно было обсуждать это между собой: каждый и так знал, о чем думали остальные. Охранники ненавидели Альбиноса не меньше, чем они. А кто-то наверху хотел, чтобы он был мертв. Что же, Очоа не нужно уговаривать.

Он сплюнул на асфальт и растер плевок ботинком, наблюдая за Боргесом, который медленно гнал мяч к кольцу. Боргес должен был проучить Альбиноса первым, и Очоа знал, что на его хладнокровие и упорство можно положиться. У них будет достаточно времени, чтобы решить эту проблему — красиво и не торопясь, так, что охрана не сможет замести кого-то одного. Естественно, это добавит им еще по нескольку месяцев одиночки, возможно, их лишат прогулок и других привилегий, но, в конце концов, все они отбывают пожизненное заключение. А эта расправа санкционирована. И каковы бы ни были последствия, они наверняка не будут слишком суровыми.

Он взглянул на видневшуюся вдалеке сторожевую вышку — никто не смотрел в их сторону; часовые следили главным образом за периметром тюремной стены. К тому же с вышки двор номер четыре не очень хорошо просматривался.

Джагги вновь повернулся к Альбиносу и с удивлением заметил, что тот не спускает с него глаз. Ладно, пусть смотрит. Через пять минут он все равно будет трупом.

Джагги скользнул взглядом по лицам приятелей. Они тоже никуда не торопились. Этот ублюдок Альбинос умел драться, чертовски хорошо умел, но в этот раз они будут осторожнее. К тому же сейчас он не сможет двигаться достаточно быстро. Они вырубят его как нечего делать.

Бандиты подходили ближе, сжимая кольцо. Боргес уже достиг линии броска. Отточенным движением он послал мяч точно в кольцо — но тот не упал на землю, а оказался в руках Альбиноса, который в последний момент неожиданно быстро шагнул вперед.

Бандиты остановились, не сводя с него тяжелых взглядов, а он держал мяч в руках и смотрел на них подчеркнуто равнодушно.

Джагги заметил в глазах противника вызов, и его охватила ярость. Он быстро оглянулся — охранников по-прежнему не было видно.

Боргес шагнул вперед, и Альбинос что-то быстро сказал ему, понизив голос настолько, что Джагги не смог разобрать ни слова. Подойдя поближе, Очоа засунул руку в штаны и нащупал спрятанный в нижнем белье тонкий металлический стержень. Самое подходящее время проткнуть ублюдка и наконец-то покончить с этим делом.

— Постой-ка, парень, — вдруг произнес Боргес, жестом приказав выступившему вперед Джагги остановиться. — Я хочу дослушать.

— Что дослушать?

— Вы же сами понимаете, что вас хотят подставить, — говорил тем временем Альбинос. — Они хотят, чтобы вы меня убили. И вам это известно — это известно каждому из вас. А знаете почему? — И он обвел внимательным взглядом собравшихся перед ним людей.

— Кому, на хрен, есть до этого дело? — выкрикнул Джагги и сделал еще один шаг вперед, сжимая в руке металлический стержень.

— Так почему же? — спросил Боргес и опять предостерегающе выставил руку в сторону Джагги.

— Потому что я знаю, как можно отсюда сбежать.

Повисла тяжелая тишина.

— Дерьмо, — сказал Джагги, бросаясь вперед со своим стержнем.

Однако Альбинос был начеку и швырнул в него мяч. Бросок застал Очоа врасплох, и, стараясь увернуться от мяча, он не удержался на ногах. Мяч, пару раз подпрыгнув, откатился в сторону.

— Значит, вы хотите убить меня и потом остаток жизни провести в тюрьме, так и не узнав, что я говорил правду?

— Этот ублюдок полное дерьмо. Он пришил Поко, или вы забыли? — Джагги снова кинулся на Альбиноса, но тот отпрыгнул в сторону и развернулся, как матадор.

Боргес схватил Очоа за руку и сжал ее железной хваткой.

— Этот ублюдок убил Поко!

— Дай человеку договорить.

— Свобода, — продолжал тем временем Альбинос, и от того, как он растянул это слово, оно прозвучало еще заманчивее. — Неужели вы так долго просидели за решеткой, что забыли, что это такое?

— Боргес, отсюда никто никогда не сможет удрать, — встрял Джагги. — Хватит уже об этом.

— Джаг, заткнись и стой спокойно.

Джагги оглянулся и увидел, что остальные члены шайки молча смотрят на него. Он не верил своим глазам: неужели Альбиносу удалось заморочить им голову?

— Дайте ему договорить, — произнес бандит по имени Роани, и все кивнули.

— Этот парень уделал Поко, — повторил Очоа, но уже не так уверенно.

— Ну и что? — спросил Боргес. — Может, Поко заслужил, чтобы его проучили?

Альбинос продолжал говорить все так же тихо:

— Боргес пойдет первым, потому что он первым