можем заняться этим вместе. Вдруг вы заметите какую-то ошибку?

— С удовольствием вам помогу, — ответила Виола, радостно улыбаясь. — Хотя, зная, что всю работу выполнил Эдриан, уверена, что никаких ошибок быть не может.

Нора бросила на нее удивленный взгляд.

— Вы были с ним знакомы?

Виола помрачнела.

— Нас, египтологов, не так уж много. Доктор Мензис рассказал мне о том, что случилось. Я не в состоянии это понять. Какой ужас вам пришлось пережить!

Нора в ответ лишь кивнула.

— Я знала Эдриана как профессионала, — продолжала Виола, уже спокойнее. — Он был замечательным египтологом, хоть и считал себя настоящим подарком для женщин. Но я никогда не думала, что… Какой ужас! — Она замолчала.

Повисла неловкая тишина. Наконец Нора взяла себя в руки.

— Он оставил о себе хорошую память, — медленно произнесла она. — Я имею в виду его работу по подготовке выставки. И хоть это звучит и банально, жизнь продолжается.

— Думаю, вы правы, — ответила Виола и уже немного веселее добавила: — Я слышала, что светозвуковое шоу — это что-то потрясающее.

— Да, и в нем будет все, даже говорящая мумия.

Виола рассмеялась:

— Звучит заманчиво!

Они продолжили путь. Нора, сверяя надписи на табличках со своими записями, в то же время незаметно разглядывала Виолу Маскелин, которая внимательно изучала содержимое стеклянных витрин. У одной из них, где была выставлена очень красивая канопа, женщины остановились.

— Боюсь, эта канопа Восемнадцатой династии, — сказала Виола. — Она кажется немного анахроничной в сравнении с другими экспонатами.

Нора улыбнулась:

— Да, я знаю. У нас нет всех нужных артефактов Девятнадцатой династии, поэтому пришлось пойти на хитрость, немного расширив временной период. Эдриан объяснил, что в захоронения, даже во времена фараонов, часто клали старинные предметы.

— Совершенно верно. И зачем только я об этом заговорила! Я слишком придираюсь к мелочам.

— Именно это качество нам и нужно.

Они обошли погребальную камеру: Нора — сверяясь со своим списком, Виола — читая надписи на табличках и внимательно разглядывая артефакты.

— Вы умеете читать иероглифы?

Виола кивнула.

— Что вы можете сказать о надписи над дверью, на которой изображен глаз Гора?

Маскелин рассмеялась:

— Это самое страшное проклятие из всех, которые мне приходилось видеть.

— В самом деле? Я думала, они все страшные.

— Напротив. Множество египетских гробниц вообще не защищены проклятиями. В этом не было необходимости: все и так знали, что грабить фараона — все равно что грабить самих богов.

— Тогда зачем проклятие высечено на этой гробнице?

— Думаю, дело в том, что Сенеф не был фараоном и, следовательно, не считался богом. Вероятно, он решил, что дополнительная защита в виде проклятия обеспечит сохранность его усыпальницы. А уж это изображение Аммута… Брр! Гойя и тот не написал бы его лучше.

Нора взглянула на чудовище и мрачно кивнула.

— Насколько мне известно, слухи об этом проклятии уже успели распространиться, — сказала Виола.

— Первыми о нем заговорили охранники, а теперь уже весь музей гудит. Технический персонал наотрез отказывается входить в гробницу с наступлением вечера.

Обойдя колонну, они наткнулись на женщину в сером костюме, которая сидела на коленях на каменном полу и собирала в пробирку пыль из трещин. Рядом с ней мужчина в белом халате раскладывал какие-то образцы в переносной химической лаборатории.

— Что это она делает? — шепотом спросила Виола.

Нора никогда раньше не видела эту женщину, совсем не похожую на сотрудницу музея. Скорее она напоминала офицера полиции.

— Давайте узнаем. — Нора подошла поближе. — Здравствуйте, меня зовут Нора Келли, я куратор выставки.

Женщина поднялась с колен.

— А я Сьюзан Ломбарди, из Администрации по контролю профессиональной безопасности и здоровья.

— Могу я узнать, что вы здесь делаете?

— Мы берем пробы на вредные вещества — токсины, микробы и так далее.

— Вот как? И в связи с чем возникла такая необходимость?

Сьюзан пожала плечами:

— Насколько мне известно, это задание полицейского управления Нью-Йорка. Причем очень срочное.

— Понятно. Благодарю вас.

Нора отвернулась, и Сьюзан Ломбарди продолжила свою работу.

— Странно, — задумчиво произнесла Виола. — Может, они опасаются какой-то эндемической инфекции? В некоторых египетских гробницах были обнаружены древние вирусы и споры.

— Скорее всего так и есть. Однако странно, что меня никто не предупредил.

Но Виола уже отвернулась и не услышала ее последних слов.

— Посмотрите, какой прекрасный сосуд для мази! В Британском музее нет ничего подобного! — С этими словами она бросилась к витрине с покрытым росписью сосудом из гипса, на крышке которого был изображен лев, приготовившийся к прыжку. — О Господи, это же орнамент самого Тутмоса! — Виола опустилась на колени, с восторгом разглядывая артефакт.

В облике Виолы Маскелин было что-то освежающее, живое, даже мятежное. Нора окинула взглядом ее старые брюки и выцветшую рубашку, вспомнила об отсутствии косметики и невольно подумала: интересно, эта женщина всегда будет являться в музей в таком виде? Она абсолютно не соответствовала образу того консервативного надутого британского археолога, который создала себе Нора.

Виола… Виола Маскелин… Имя казалось ей странно знакомым и словно о чем-то напоминало… От кого она его слышала? От Мензиса? Нет, не от него, от кого-то еще…

И вдруг она вспомнила.

— Это вас похитил человек, укравший коллекцию алмазов! — выпалила Нора, не успев как следует подумать, и тут же покраснела.

Виола поднялась и медленно отряхнула пыль с колен.

— Да, это была я.

— Простите, не понимаю, как у меня это вырвалось…

— На самом деле я даже рада, что вы об этом упомянули. Лучше уж выяснить все сразу и больше об этом не говорить.

Нора чувствовала, как пылают ее щеки.

— Все в порядке, Нора. Правда. Честно говоря, это было еще одной причиной, по которой я с радостью согласилась на эту работу и прилетела в Нью-Йорк.

— В самом деле?

— Для меня это как падение с лошади: если хочешь продолжать скакать верхом, нужно сразу же снова сесть в седло.

— Мне нравится такой подход. — Нора помолчала, потом спросила: — Значит, вы подруга Пендергаста?

Теперь настала очередь краснеть Виоле Маскелин.

— Можно сказать и так.

— Мы с мужем, Биллом Смитбеком, хорошо знаем специального агента Пендергаста, — пояснила Нора.

Виола взглянула на нее с интересом.

— Правда? А как вы познакомились?

— Я помогала ему в расследовании, которое он вел несколько лет назад. То, что с ним случилось, просто ужасно! — Помня о просьбе Билла, Нора не упомянула, чем занимается ее муж.

— Агент Пендергаст — еще одна причина моего возвращения, — тихо сказала Виола и замолчала.

Завершив обход погребальной камеры, они быстро проверили экспонаты в соседних. Нора посмотрела на часы:

— Уже час. Не хотите ли перекусить? Мы пробудем здесь как минимум до