Лепиду к его старым провинциям была прибавлена еще Дальняя Испания, так что под его властью оказалось все средиземноморское побережье европейского материка и весь Пиренейский полуостров.

Тогда же триумвиры составили первый список своих врагов, состоявший из 17 человек, приговоренных к смерти, и отправили его в Рим. Консул Педий сразу же опубликовал этот список, положивший начало жесточайшему террору.

После заключения союза все три армии двинулись на Рим. Из каждой был выделен один легион, который во главе с командующим вступал в город. Сразу же после оккупации Рима собственными легионами народный трибун Публий Тиций созвал народное собрание и предложил без всякого обсуждения принять закон, по которому создавалась комиссия из трех лиц, т. е. Лепида, Антония и Октавиана, для упорядочения республики, которой вручалась высшая власть сроком на пять лет. Таким образом, второй триумвират превращался из соглашения трех друзей в официальное государственное учреждение. И первым своим делом триумвиры сочли необходимым ввести по примеру Суллы проскрипции. В изданном по этому случаю эдикте первым стояло имя Лепида. И ему было предложено первым внести в проскрипционный список тех, кого он считает необходимым приговорить к смерти. Союзники как бы предоставляли инициативу оформления террора Лепиду. И он первым включил в этот список своего сводного брата Лепида Павла, вменив ему в вину то, что тот голосовал в сенате за объявление Антония и Лепида вне закона. Правда, одновременно он дал солдатам тайный приказ пощадить Павла, и тот сумел бежать в Азию и затем поселился в Милете. Позже, когда проскрипции были отменены, триумвиры приглашали Павла вернуться в Рим, но он не захотел и остался в Милете до конца жизни. Вместе с братом Лепид включил в проскрипционный список и его сына, который тоже, однако, избег смерти, может быть, не без помощи дяди, а позже даже сумел достичь должностей консула и цензора.

По решению триумвиров Лепид стал консулом в 42 г. до н. э. Это было его второе консульство. Его коллегой стал Люций Мунаций Планк, который в свое время был одним из восьми префектов города, управлявших им вместе с Лепидом. Позже Планк управлял завоеванной Цезарем Галлией, в то время как Лепид был наместником уже давно подчиненной части этой страны. По решению Цезаря Лепид и Планк вместе основали колонию Лугдун (Лион) почти на границе между провинциями обоих. Будучи довольно близким к Цицерону, Мунаций Планк отказался, однако, участвовать в войне против Антония, а затем триумвиров, чем и заслужил благодарность последних. Так что оба консула уже давно сотрудничали друг с другом. Триумвиры решили, что Лепид останется в Риме осуществлять руководство государством и обеспечивать порядок в Риме и Италии, а Антоний и Октавиан отправятся на войну с республиканцами. Для этого Лепид должен был передать им большую часть своей армии, оставив в своем распоряжении только три легиона для сохранения порядка.

Лепид мог быть счастлив. Он был не только триумвиром, но и консулом. В эдиктах триумвиров его имя упоминалось первым. После отъезда Антония и Октавиана на Балканский полуостров он оставался без друзей-соперников. Планк таким соперником явно быть не мог. Правда, и действовать особенно ему не приходилось, ибо предшествующие репрессии триумвиров привели практически к полному уничтожению и в Италии, и тем более в самом Риме, всякого намека на оппозицию, не говоря о настоящем сопротивлении. По Италии в это время уже бродили шайки беглых рабов, дезертиров, проскрибированных, но пока они не представляли серьезной опасности. В действительности же это консульство стало началом заката Лепида. Он был почти без войска и без ветеранов, которые могли бы стать его опорой в обществе. Не было у Лепида и настоящей военной славы. Встав во главе государства, он устроил себе триумф по случаю побед в Испании и приказал всем его торжественно праздновать под угрозой внесения в проскрипционные списки. Это вызвало еще большую ненависть к нему римлян. В Риме говорили, что именно жадность Лепида стала причиной проскрипций. И все это проявилось очень скоро.

После окончательного разгрома республиканцев Антоний остался в Греции, а затем двинулся дальше на восток, а Октавиан вернулся в Рим. И он стал там действовать совершенно самовластно, абсолютно не обращая внимания на Лепида. Октавиан миловал проскрибированных, игнорируя мнение коллеги. Из эдиктов триумвиров и с их монет исчезает имя Лепида. Сразу же после своей победы Антоний и Октавиан, не спрашивая Лепида, договорились о новом разделе провинций. И в этом разделе Лепиду не было места. Испанские провинции были переданы Октавиану, а южная часть Галлии — Антонию. При этом Лепид был лишен командования даже теми легионами, которые еще у него оставались. Понимая, что это вызовет возмущение Лепида, влияния и силы которого еще опасались, его коллеги пустили слух, что тот вступил в какие-то предательские связи с Секстом Помпеем, укрепившимся на Сицилии, а может быть, даже был связан и с республиканцами. Ведь второй женой Лепида была Юния, дочь Сервилии от второго брака с Децимом Юнием Силаном, т. е. единоутробная сестра Брута, а Сервилия была дамой весьма энергичной и могла повлиять на своего зятя. По своему происхождению Лепид относился к той сенатской олигархической группировке, которая в целом была оппозиционна прежде Цезарю, а теперь триумвирам. Действительно ли триумвиры подозревали Лепида или это подозрение было лишь предлогом для его устранения, сказать трудно. Во всяком случае, политическая карьера Лепида на этом и оборвалась, причем именно тогда, когда он сам чувствовал себя на вершине власти и могущества. Правда, в утешение ему было объявлено, что если подозрения не подтвердятся, то ему будет дана в управление провинция Африка.

Однако новые события заставили Октавиана все же снова обратиться к Лепиду. Брат Антония Люций развернул активную пропаганду против него. Поскольку Лепид официально из триумвирата выведен не был, то предметом нападок Люция Антония стали они оба — Октавиан и Лепид. А затем Люций Антоний и жена Антония Фульвия не только на словах выступили против Октавиана, но и поднялись против него с оружием в руках. И тогда Октавиан вспомнил об униженном им недавно коллеге. Ведя войну в других частях Италии, он поручил Лепиду охрану Рима, оставив ему для этого два легиона. Однако Лепид не сумел справиться с задачей. Ионий, назначенный охранять городские ворота, впустил отряд Люция в город и сам присоединился к нему. Лепид попытался было сопротивляться, но неудачно и бежал к Октавиану. И в дальнейших военных действиях он уже участия не принимал. В конце концов Октавиан одержал победу. И то, что Лепид в этой опасной ситуации не присоединился к его врагам, побудило его снять с Лепида ранее высказанные подозрения, если они действительно существовали, а не были лишь более или менее благовидным предлогом. Важнее было то, что в предвидении возможной в ближайшее время схватки с Антонием Октавиан решил на всякий случай помириться с Лепидом. И он теперь, как это и было предусмотрено ранее, уступил Лепиду Африку. Это была бывшая территория Карфагенской республики, сведенная после разгрома Ганнибала к сравнительно небольшой области вокруг самого города (эта территория приблизительно совпадала с современным Тунисом). После присоединения к Риму Нумидии та стала называться Новой Африкой, а уже до этого принадлежавшая Риму провинция либо по-прежнему именовалась просто Африкой, либо Старой Африкой. Именно Старая Африка теперь и перешла под власть Лепида. Это решение было подтверждено во время свидания между Октавианом и Антонием в Брундизии, заключившим там договор осенью 40 г. до н. э.