из осколков, но никогда не позволял себе и им сдаться. И они делали для меня то же самое.

Это и стало для меня толчком к решающиму шагу. Это и Марина. Будучи одним из верховных главнокомандующих я получу куда больше власти, чем если останусь в клубах, а эта власть уже поможет мне добиться всего остального. Да, даже без статуса во главе «С.Б.Р.Р» я имел доступ к лабораториям и складам, но во многом мне приходилось обращаться к ребятам за помощью, а я этого не любил. За годы в моём уникальном бизнесе я привык получать желаемое без необходимости просить, но когда хочешь получить то, что по сути почти нереально, приходится переступать через себя. И я был безумно благодарен парням, что они всегда протягивают мне руку.

Даже сейчас никто из них и не подумал отказать в помощи, а всеми силами старались предоставить всё необходимое. Лекарства, персонал, операционную, даже привезли мне старого ушлёпка. И это было безумно ценно для меня — моя семья приняла Марину и считает её одной из нас. Остался лишь маленький шажок, только приодолеть его безумно сложно из-за сраной статистики и точных цифр.

Глава 33

Грешник

— Спи, Котёнок. Я буду рядом.

Держа маску с наркозом на её лице, внимательно следил за ритмом сердцебиения. Она была напугана и крепко сжимала мне кисть, но чем дольше дышала, тем слабее становились пальцы. Огромные голубые глаза вяло открылись в последний раз, и моя девочка уснула. В последний раз провёл пальцем по бархатной щеке, и анестезиолог убрал маску, позволяя мне самому вставить кислородную трубку.

Я не собирался покидать операционную и намеревался остаться до конца, сколько бы времени на это не потребовалось. И на случай, если ублюлок решит возомнить себя Богом или вдруг слетит с катушек, у меня за поясом есть пистолет.

— Можно начинать, — донёсся расплывчатый голос девушки справа от меня, и я отошёл назад.

Все восемь часов я стоял тенью в двух шагах, готовый выхватить оружие и выпустить пулю, но кардиохирург справлялся на ура. Он мастерски владел инструментами, однако, треск костей грудной клетки Марины всё же взорвался в голове шумовой гранатой. Марину быстро подключили к АИК, точными движениями отделили старое сердце и поставили на его место новое, не забывая показывать мне насколько идеально сделаны надрезы и последующие швы. Каждую минуту я ожидал что что-нибудь пойдёт не так и был готов сам продолжить операцию, но облегчённо выдохнул когда сделали последний стежок. Вымотанный до предела Фёдор Анатольевич поднял обе руки и сделал шаг назад вместе с остальными помощниками, внимательно смотря на показатели.

— Операция прошла успешно. Пациентка в идеальном состоянии.

Две медсестры и анестезиолог радостно захлопали в ладоши, выкрикивая поздравления друг другу, но расслабляться было рано. У меня впереди ещё много работы до полного выздоровления Марины, а пока нужно заняться переводом моей девочки в палату и закончить со стариком.

Когда хирурга увели в допросную, снял с лица медицинскую маску и ещё раз проверил шов. Я позаботился чтобы рубцы от старого разреза были убраны, и новый удовлетворил своей тонкостью. Остаётся лишь маленькая полоска, которую я смогу убрать за считанные минуты, и Марине больше ничего не напомнит об этом дне.

— Как она?

Я обернулся на голос Кирилла и кивнул. Друг стоял на пороге во врачебном халате, как и положено, но подходить близко не стал.

— Всё хорошо.

— Тебе нужен сон. Выглядишь паршиво.

Я усмехнулся, скептически смотря на Демонова. Он редко когда разговаривал и всегда по делу. Тоже не любил шум и понимал меня с полуслова.

— Заботиться о здоровье моя работа, не твоя. Что привело тебя ко мне?

В ожидании ответа обработал рану моей девочки антисептиком и наложил повязку, но Кирилл будто не знал с чего начать, а я не стал давить. Если он медлит, значит, что-то важное для него, и оно тесно связано со всеми нами.

— Мне нужен совет.

А это уже интересно. Кирилл и совет вещи не совместимые, но не дать его я не мог.

— Данил просит меня сталь генеральным в «ТрагерИкс». По связям с общественностью и медиа.

От удивления я даже замер на месте. Кирилл по связям с общественностью и медиа? Серьёзно? Он ещё больший социопат чем кто-либо из нас, а в этой сфере толпы, но дело в том, что именно Кирилл отлично разбирается в людях, интуитивно чувствуя каждого.

— Ты сомневаешься?

Друг наклонил голову и кивнул.

— Я ОМОНовец, Илья. С меня выйдет плохая офисная крыса.

Я усмехнулся. Что правда, то правда.

— И службой в «ОМОН», будучи майором и основателем отдела, ты нарушаешь очень много правил. Работа в холдинге поможет их решить. — Кирилл кивает, но не отрывает взгляда от Марины за моей спиной, и я решаю перенаправить его интерес. — Тем более ты большую часть сможешь перекинуть на помощника. Найди подходящего человека и пусть он занимается рутиной.

Он снова кивает, но мрачный взгляд всё равно направлен на ещё спящую девушку, что уже порядком меня напрягает. Именно Кирилл доставил мне весь персонал в лаборатории, освободив этим время, но почему он так задумчив я не мог понять. Сомневается? Недоволен?

— Не жалеешь? Она слишком молода.

Так вот оно что. Интерес. Посмотрел на прекрасное создание в полной отключке и уверенно покачал головой.

— Она сильнее чем кажется.

— Она знает о «Полыни»?

У некоторых людей дар портить всё лишь одной фразой, ведь именно об этом клубе я совершенно забыл.

— Нет.

— Скажи ей. Или покажи. Пока не поздно, и ты ещё можешь её отпустить.

Демонов был прав по всем фронтам. Подобное ни одна девушка не сможет принять, если только ничего не испытывает к спутнику, и Марина ещё не стала дорога мне настолько чтобы я боялся расставания с ней. Это не так страшно как смерть, потому что буду знать что она жива и здорова. И мне этого будет достаточно. Но её гибели я точно не смог бы пережить.

— Она узнает, — уверил друга, потому что это действительно надо сделать. — Но позже. Сначала я всё подготовлю.

Кирилл кивнул и вдруг улыбнулся, чего от него крайне редко можно ожидать.

— Грешник становится праведником. Завтра точно с неба падут звезды.

Я улыбнулся, но покачал головой.

— Ещё неизвестно как лягут карты. Может, расклад будет в мою пользу.

Демонов поднял ладони в знак капитуляции и начал разворачиваться к выходу.

— Этой грязи мои уши не должны слышать. Удачи, брат.

— Удачи, — ответил я уже