— Чем дальше, тем больше мне кажется, что твои заботы становятся нашими — едко заметил Валяев и опрокинул рюмку в рот — Фффух! Если бы не наш приятель Киф, сколько бы негодяев до сих пор гадили у нас в компании по углам?

— Но не гадят же? — глянул на него безопасник — Так ли, иначе, но они получили то, что заслуживали. Всегда важен лишь один факт — сделано дело или нет. Мое — сделано. А вот тебе, согласись, похвастаться особо нечем. Ну, если не считать Арену, но насколько такое ли она большое достижение? Вот приедет скоро Старик и поинтересуется у тебя, насколько велики твои успехи — что скажешь? Макс выкрутится, я тоже, а вот ты… Не уверен.

— Он ведь только-только сменил гнев на милость — добавил Зимин — Как бы снова в опалу не попасть, братец!

— Спасибо вам, друзья! — Валяев отвесил поясной поклон и мазнул ладонью по полу — Приободрили! И тебе, Киф, спасибо!

— А я тут при чем? — мне даже как-то обидно стало — Слова же не сказал. Сижу, курю.

— Все твоя шпиономания — обличительно заявил обиженный функционер, мигом поменявший свое недавнее мнение обо мне — Пришел, развел очередные страсти-мордасти — и вот результат. Мы сразу перестали выпивать и начали ругаться. Ты прямо какой-то… Не знаю… Горевестник ты! Вечно придешь и все обосрешь!

— Так себе имя — возразил я — Лучше называй меня Бронко.

— Тьфу! — Валяев уселся в кресло, засунул ладони под мышки и уставился в стену.

— Так, может, тогда он завтра не за тебя сыграет, а за меня? — вкрадчиво предложил ему Зимин — Ну, раз он тебе неприятен? Киф, ты как на этот счет?

— Да без разницы, лишь бы гонорар остался тот же — ответил я и цапнул кусок сыра с тарелки, стоящей на столе — Если честно, мне и ехать-то никуда не хочется, только за уважуху к вам в этом всем участвовать согласился.

— Шиш тебе, Макс — буркнул Валяев — Я его на самый опасный участок поставлю, чтобы жизнь сахаром не казалась.

— Да она у меня и без того, знаешь ли, не медом намазана — возмутился я — Хочешь как лучше, а в ответ получаешь одни упреки. Теперь вот сижу, думаю, как вам еще одну новость рассказать. Вдруг вы меня после нее вообще в окно выбросите? А я не птица, летать не умею.

— Еще одну? — закашлялся Зимин, извергая из себя клубы сигарного дыма — Нет, прав Кит, надо заканчивать тебя в гости звать. По крайней мере по пятницам, когда на душе легко и светло. Ладно, выкладывай.

— В понедельник скандал небольшой случится — закинул ногу на ногу я — В редакции. Я с Голицыным сцеплюсь как следует, потому его родственники, те, которые вам по каким-то бизнес-соображениям, возможно будут звонить и возмущаться. Мол — наше дитятко родное обидели, что это такое, как посмели?

— Голицын? — глянул на Азова Зимин — А, понял о ком речь, льготы в телекоммуникационной сфере. Ну да, полезный пассажир. Киф, тебе прямо обязательно с ним конфликтовать? Никак без этого не обойтись? Я понимаю, ты строптив, самолюбив, но все же?

— Никак нельзя — мотнул головой я — Дело даже не в моем скверном характере. Я игрок командный, могу, если надо, свои интересы ради общественных в сторонку отодвинуть. Но этот хмырь начинает мешать работе, причем уже нешутейно. Сотрудников моих пробует шпынять, процессы тормозить, инсайдеров вон в редакцию заслал, причем сразу в двух экземплярах. Из-за этого мое присутствие там, в офисе, становится все более и более необходимым, следовательно, капитально начнет провисать игровой процесс.

— Это уже лишнее — не поворачиваясь ко мне, заметил Валяев — В игре ты нужнее.

— Именно — кивнул я — Потому в понедельник нашего золотого мальчика омоет, фигурально выражаясь, некий «золотой дождик», после чего он отправится вынашивать планы страшной мести, а это процесс не быстрый, пара-тройка недель у меня в запасе появится.

— Действуй, отмажем — уверенно заявил Азов, глянув на Зимина — Отмажем же?

— Куда мы денемся? — вздохнул тот — Да и, правды ради, не такая уж у него и влиятельная родня, сильно она нам не нагадит. Маловато каши для такого они ели. Что до преференций — не от них их получим, так от других, деньги все любят. Только все же попрошу без особого фанатизма. Ладно?

— Чутулю на нем потопчусь — и все — пообещал я — Не больше. Ну, может, в сопелку дам разок, для пущего ума.

— Кит, ты вредно влияешь на нашего юного друга — обратился к приятелю Зимин — Он всего-то лишь попал в твою команду, и вот, получите уже через пять минут — «потопчусь», «в сопелку». Кит, ты токсичен как атомные отходы, тебя к людям подпускать нельзя.

— Вдруг такие вещи не появляются — насупился тот — Киф никогда пай-мальчиком не был, просто маскировался ловко. «Я такой милый, такой безобидный». А, между тем, из-за этого безобидного уже несколько человек на…

Азов кашлянул, Валяев глянул на него, после на меня и закончил фразу:

— На периферию отбыли, лишившись своих мест. Которые, между прочим, трудовым потом и непомерной подлостью себе добывали. Прогрызали, так сказать, путь наверх!

— Вот и допрогрызались — Азов подошел ближе и потрепал меня по плечу — Все ты правильно делаешь, приятель. Никого не слушай.

— Да и не собирался — хмыкнул я — У меня на чужие мнения относительно собственной персоны иммунитет. Я их просто не слушаю. К слову — относительно отбывших на периферию. Так понимаю, госпожа Верейская отчалила на Урал, по причине перевода на другую должность, то есть надолго. Верно же? Не закралась какая ошибка в ту информацию, которой я располагаю? Илья Палыч, ничего не изменилось?

— Все так и есть — с искренней добротой глянул на меня безопасник — Отбыла. Как есть отбыла, и возвращаться не планирует. Ей на Урале очень понравилось. Люди хорошие, горы, шиханы, озера с островами — чего только нет!

— А нам как работать? — уточнил я — За ней связи с