— Явился, чтобы услышать ваши хорошие новости, — невозмутимо ответил герцог.

— О! — Она светло улыбнулась. — Настоящее чудо, правда?

— Да.

— Но вы, кажется, что-то говорили об экономке?

— Экономке поручено заботиться о моем старшем сыне, — пояснил Вильерс. — Теперь предстоит найти пятерых оставшихся. Одному Богу известно, на какую жизнь обрек их негодяй-стряпчий. Кстати, он сбежал и, судя по всему, не забыл прихватить с собой крупную сумму.

— А сыщика ты уже нанял? — уточнил Элайджа.

Леопольд кивнул:

— Не столько из-за денег, сколько на тот случай, если не удастся самому отыскать кого-нибудь из детей.

— Надо срочно за ними ехать! — воскликнула Джемма. — Чего же вы ждете?

— Совета, — честно признался Вильерс.

— Но я ничего не понимаю в воспитании! — расстроилась она. — Может быть, надо пригласить няню. Точнее, даже не одну. И гувернантка потребуется. Этим как раз вполне сможет заняться экономка.

— Дело не в воспитании. — Вильерс поднял шпагу и принялся пристально рассматривать ножны, словно увидел впервые в жизни. — Мне необходима жена. То есть няня, конечно, тоже нужна. Две. А еще лучше три. Но без жены никак не обойтись. Двух невест я уже потерял.

— Да, вам, конечно, нужна добрая и мудрая супруга. — Джемма задумалась. — Но, Леопольд, вы действительно хотите собрать детей? Можно ведь отдать их на воспитание в хорошую семью и часто навещать.

— Нет. — Вильерс и сам не понимал, что случилось, но отослать Тобиаса в неизвестность, вновь подвергнуть сына опасности он не мог. Расстаться с отвратительным маленьким чудовищем не было сил. — А мне казалось, что вы в восторге от внебрачного сына вашего брата, — заметил он.

— Так и есть. Но год назад Элайджа устроил скандал и запретил оставлять малыша в доме. А ведь это всего лишь один ребенок, а не шесть! — Джемма шутливо ткнула мужа локтем.

— Даже пытался что-то доказать на этот счет в парламенте, — смущенно признался Бомон. — Теперь понимаю, что напрасно. — Он поцеловал жену в волосы.

— Нужно найти женщину, которая не испугается вашего выводка, — предположила Джемма. — А это означает, что большинство дебютанток не годятся. Так ведь, Элайджа?

— Проблема заключается не в том, как справиться с детьми сейчас, — медленно, веско заключил герцог. — Необходимо думать о будущем: что произойдет, когда они достигнут брачного возраста?

— Обеспечу всех щедрым приданым, — заверил Вильерс. — В конце концов, столь же состоятельных людей в стране немного. К счастью, почти все мое богатство не имеет ограничений в отношении наследования, так что дети смогут беспрепятственно жениться и выходить замуж. — Он ничуть не удивился, услышав в собственном голосе высокомерие и заносчивость отца и деда.

— Да, вопрос непростой, — снова заговорила Джемма. — Может быть, удастся вспомнить какую-нибудь приятную вдову?

— Нет! — отрезал Элайджа. — Герцогиня не должна уступать Вильерсу в статусе.

— Понятно. Хочешь сказать, что если бы удалось найти дочь герцога, то общими усилиями вы смогли бы убедить общество принять детей?

— Сомневаюсь, что пуритански настроенные круги вообще когда-нибудь согласятся их признать, — задумчиво заметил Элайджа.

Вильерс не смог скрыть гнева.

— Но это мои дети! — с вызовом напомнил он.

— Факт рождения вне брачных уз преодолеть практически невозможно, — уверенно парировал друг.

— Итак, срочно требуется дочь герцога, — заявил Вильерс, игнорируя авторитетное мнение члена палаты лордов.

— Дело за малым: осталось всего лишь найти достойную молодую леди, да еще убедить ее выйти замуж за человека столь пикантного семейного положения.

— Только покажите достойную молодую леди, а уж я сумею ее взять, — невозмутимо заверил Вильерс.

— Но нельзя же просто «взять»! — Джемма смерила самонадеянного жениха сердитым взглядом.

— Придет время — увидите.

— Есть, например, дочка герцога Монтегю, — вспомнил Элайджа.

— А если точнее, в семействе Монтегю целых три дочери. Старшая, Элинор, чрезвычайно горда. Говорят, вообще не обращает внимания на джентльменов с титулом ниже графского.

— К счастью, по этим меркам я вполне подхожу, — улыбнулся Вильерс. — А две оставшиеся столь же разборчивы?

— С младшей из сестер я встречалась всего два-три раза и все же успела заметить, что она такого же высокого мнения о себе, как и сестры. Должно быть, это фамильная черта.

— А у герцога Гилнера нет дочери? — спросил Элайджа. — Он мне всегда нравился. Появляется в парламенте нечасто, но выступает вполне разумно.

— Есть, Лизетта. Но она не подходит, — ответила Джемма.

— Почему? — заинтересовался Вильерс.

— Потому что ненормальная. Совсем безумная. Не провела в свете ни одного сезона: говорят, не умеет держаться на людях.

— Наверное, есть и другие.

Джемма покачала головой.

— В таком случае придется выбирать среди девиц Монтегю. Как, вы сказали, зовут старшую? Элинор?

— Элинор, Анна и Элизабет. Назвали их в честь трех королев. Кажется, сейчас сестер в городе нет, но как только вернутся, сразу приглашу их на чай.

— Буду чрезвычайно признателен, — поклонился Вильерс. — Счастлив видеть тебя в добром здравии, — заметил он, обращаясь к Бомону. — Остается лишь поручить надежному лакею, регулярно доставлять чудодейственное лекарство.

— А ведь это ты нашел доктора, который посоветовал обратиться к Уидерингу.

— Отлично. Значит, есть основание освободиться от чувства вины за то, что год назад, после злосчастной дуэли, ты спас мне жизнь.

Герцог Вильерс вышел на залитое утренним солнцем крыльцо и остановился, размышляя о трех герцогских дочках с именами королев.

Два месяца спустя

Середина июня 1784 года

Весь Лондон с энтузиазмом обсуждал благотворительный костюмированный бал, который герцогиня Бомон давала в пользу реставрации римских терм. Ходили слухи, что присутствовать на празднике будут четыре герцогини, а возможно, и сам король. Разумеется, гости должны явиться в античных нарядах.

Миссис Могг и ее приятельницы дежурили у калитки старого парка с раннего утра.

На их глазах десятки лакеев пронесли бесчисленные цветочные гирлянды.

— Не иначе как будут украшать деревья, — важно заметила миссис Могг. — Когда герцогиня давала бал в Париже, то поступила именно так. Тогда муж и жена жили отдельно, — пояснила она. — Герцогиня уехала во Францию, а герцог остался здесь. Но потом она вернулась, и любовь вспыхнула с новой силой, как в сказке.