Это был Стюарт Литтл, рыскавший в траве рядом с учителем латыни.

– Простите, что прерываю, но кто-нибудь из вас видел мой скейтборд? Я почти уверен, что оставил его прямо здесь.

– Наш дом находится чуть дальше по Кейн-стрит, на Чивер-стрит, – сказала Мэнди Пичес.

– Я знаю.

В последнее время Пичес казалось, что она знает все. Это было не самое приятное чувство. Ее раздражало, что у нее были ответы на все вопросы, а остальные люди вокруг казались какими-то потерянными. К тому же она была довольно пьяна и под сильным кайфом, отчего все вокруг казалось слегка неправильным.

– Я как-то выгуливала собаку возле твоего дома. Она умерла. Ей было лет сто.

– Нужно перейти улицу, – скомандовала Мэнди. – На школьной площадке есть туннель, примыкающий к горке. Я хочу попасть внутрь.

– Ты серьезно? – спросила Пичес, но Мэнди уже переходила улицу.

Уже стемнело. Они заглянули через ограду школьного двора. Красный металлический туннель пережил пожар и остался нетронутым. Деревья шелестели сухими листьями. Чистый прохладный ноябрьский воздух пах дымом от каминов, расположенных в домах по соседству.

Мэнди провела Пичес на школьный двор, нырнула под полицейскую ленту и бросилась головой вперед прямо в туннель. Он был длиной в половину ее тела. Мэнди лежала на спине, согнув колени и упершись ногами в землю, и удовлетворенно вздыхала:

– Здесь очень уютно.

– Мне бы пригодилось вот это, – сказала Элизабет, держа голубой фейерверк, пока Таппер зажигал его.

Таппер чувствовал себя так, как будто был в отпуске. Он провел так много времени наедине с женой и был рад оказаться с ней среди своих соседей и друзей. Он думал, что Элизабет может напугать людей, особенно после того, как устроила это шоу с «рождением» из вонючего мешка со слизью, а затем отправилась в тюрьму. Но его жена была такой же частью Коббл-Хилл, как Рой и Венди. Во всяком случае, соседи не имели ничего против нее и даже гордились этим знакомством.

Они попятились, и фейерверк взмыл в воздух, взорвавшись серией небольших вспышек, похожих на римские свечи, которые быстро зажглись, повисли в воздухе, как голубые звезды, а затем медленно опустились на землю.

– Мы могли бы устроить фейерверк вместе, – взволнованно предложил Таппер, зажигая следующий. – Может быть, в Барде, над Гудзоном, с леммингами.

«Вот что отличает мою работу от его, – подумала Элизабет. – Он всегда возвращается к милым грызунам или экзотическим птицам».

– Возможно, – с усилием ответила она. Элизабет думала, что останется здесь или возьмет Таппера с собой, но она не могла это сделать. Он был счастлив здесь. Именно в этом месте он произвел на свет свои лучшие работы. Таппер заслужил стипендию Макартура. А ее лучшая работа создана не с ним и в другом месте.

– Кто хочет зажечь красный? – крикнул Рой. Он потерял след Венди, когда помогал Стюарту Литтлу разыскать его скейтборд. Они еще не закончили разговор. Ничего страшного в том, что она не читала его книг и таким образом присоединилась к тем, кто тоже этого не делал. И ничего страшного, что ее уволили с работы – она все равно ее ненавидела. Сегодняшний вечер должен был быть романтичным. Они с Венди обручились в Ночь костров миллион лет назад. Она точно должна зажечь красный фейерверк.

Костер оказался огромным и осветил весь сад. Там был Стреко, который, как бомж, спал в траве. А еще там стояла Венди: она разговаривала с щеголеватым седовласым джентльменом в дорогих кожаных туфлях. Она выглядела немного помятой, глаза были полуприкрыты, а волосы выбились из укладки. Венди веселилась как подросток, и она действительно это заслужила.

Элизабет зажгла красный фейерверк. Он взмыл в ночное небо, когда она шагала к дому.

– Туалет будет сразу, как только пройдешь кухню, – крикнул ей вслед Рой. Он посмотрел на небо, когда Таппер запустил еще один. Шай все пропустила. Может быть, Изабель, Серан и Беттина смогут увидеть его с Марса. И наверное, Рой все-таки выбросит этот черновик – или бóльшую его часть – и начнет все сначала.

В небе взрывались фейерверки. Мэнди скользнула вниз по туннелю так, что ее голова высунулась из нижней части. Там были красные вспышки, которые взрывались крутящимися красными звездами; синие, которые образовывали кружащиеся, медленно движущиеся вниз полосы; белые, которые взлетали прямо вверх и взрывались идеальными кругами, искрились и медленно лете- ли вниз.

– Ого, – выдохнула она, – надеюсь, Стью вывел Теда на улицу, чтобы он посмотрел на все это.

Она попросила Венди передать Стью, чтобы он отвез Теда домой, когда тот захочет. Венди предполагала, что мальчик где-то в комнате смотрит телевизор.

– Фейерверки были изобретены в средневековом Китае, – сказала она, – чтобы отпугивать злых духов.

Мэнди узнала об этом от Теда.

– Где же они их раздобыли? – изумилась Пичес. Грег, должно быть, сейчас затыкает уши: он ненавидел фейерверки. – Они, должно быть, стоили целое состояние. А я-то думала, что в штате Нью-Йорк их запрещено покупать.

«Что это еще за чертов фейерверк?» – недоумевал Брюс, яростно шагая по Дегро-стрит. Теперь его никто не услышит.

– Пожар!

Он чувствовал себя гребаным Полом Ревиром[66].

– Пожар!

– Рой, – хрипло позвала Венди, – пойдем, я познакомлю тебя с доктором Конвеем.

Какое облегчение было рассказать обо всем мужу. Но Рой и Таппер были заняты тем, что зажигали новые фейерверки, которые Венди заполучила у этого сумасшедшего в Стейтен-Айленде. Они были великолепны и наверняка украдены с какой-нибудь специальной витрины для Олимпийских игр или коронации королевы. Все это выглядело очень профессионально. Манфред и Габби были бы впечатлены, а Виндзоры точно позавидовали бы такому фейерверку.

– Это наш друг Таппер Полсен, – объяснила Венди доктору. – Он и его жена очень изобретательны. Таппер недавно выиграл стипендию Макартура, а его жена попала в тюрьму, – добавила она шепотом.

– Ничто не сравнится с этим фейерверком, – заметил доктор Конвей, глядя в небо. Его кожа была почти опалового цвета. Он напомнил Венди идеальных вампиров из фильма «Сумерки», который они с Габби недавно смотрели в офисе, лежа на коврике для йоги и поедая мороженое.

– Мы с Роем обручились в Ночь костров, – сказала Венди, – на вершине Примроуз-Хилл. Кажется, это было сто лет назад, а может, только вчера. – Она тяжело вздохнула: – Мне очень жаль. Я весь день была в ужасном состоянии.

– Вот, – доктор Конвей протянул ей липкий леденец. Венди положила его в рот. Сегодня она решила соглашаться на все.

– Я только что купил себе новое банджо, – сказал Грег. Черт бы побрал эти фейерверки! Может, он говорил слишком громко? Стюарт Литтл вообще слышал? С этими шумоподавляющими наушниками ничего нельзя было сказать точно. – В Нэшвилле есть магазин, где я люблю делать заказы. Они позволяют в течение недели абсолютно бесплатно играть на любом музыкальном инструменте.