— Извини, Вась, но дело слишком серьезное, — продолжил Перец. — Или я, или ты. Кто-то из нас должен пойти. И тормозить нельзя. Если люк захлопнется, мы потеряем единственный шанс.

— А если он захлопнется сразу, как мы войдем? — резонно спросил один из дружинников.

Влад зло зыркнул на него и ничего не ответил.

Постояли, покурили еще минут десять, поговорили по большому счету ни о чем. О чем говорить, если каждый на взводе, а мысли плывут клинышком, да с жалобным стоном, точно черные журавли. В общем, покурили. И двинулись в путь. Трое с калашами в авангарде — типа разведка, за ними четырнадцать бойцов группы Кукиша и сам Гудвес. Следом унылой колонной почти четыре десятка дружинников.

Коридор вел вверх под крутым углом, заворачивая по часовой стрелке. Освещение на всем протяжении нехорошее — сумерки перед зимней ночью, и так же холодно — сверху изливалось ледяное дыхание.

Вскоре кто-то из авангарда остановился и подал знак. Впереди виднелся конец коридора, и там мелькнула чья-то фигура.

7

После выброса пламени (или черт знает, что там выпрыгнуло) из выработки, уменьшилась гравитация, одновременно открылись люки — такое не могло быть случайным совпадением. До этого Мякушев допер сразу. Не то что прошареный мент, даже обезьяна в последних событиях заметила бы подозрительную связь. И военный как бы подтвердил ментовскую догадку:

— Видать, Кирюш… Ну это так я думаю в силу своей ограниченной технической грамотности: мы плавили, плавили и наконец проплавили какой-то канал энергоснабжения, — армейский капитан хмыкнул, косившись на Лугина, все топтавшегося возле воронки в полу. — Вот поэтому-то. Ты же орал: «Жечь! Все к единям собачьим жечь!». В общем, как заказывал.

— Я тоже так думаю, — тряхнул седой головой Николай Степанович и продолжил, ощущая колючую сухость в горле: — Наткнулись на энергоканал. Отсюда синяя вспышка. Как только нас всех не сожгло?! Хотя энергии бывают разные. Мы знаем ограниченное количество ее разновидностей. А здесь, видимо, что-то людям пока неведомое. Не взаимодействующее с биообъектами, то есть с нами, но успешно работающее для нужд звездолета. Хотя как знать: может и взаимодействующее, только не сразу, а по типу радиации — с зависимой от дозы задержкой. Но об этом пока рассуждать бессмысленно. Энергоканал порвали, теперь их машина, создающая искусственную гравитацию, работает не в полную мощность. Вот вам и потеря веса. И люки, лишенные энергопитания, открылись. Все логично и как бы просто. Просто, пока не начнешь вдаваться в подробности.

— Ладно, нам подробности до задницы. Есть практический результат, от него и пляшем. Вес меньше — легче носить стволы. Люки открылись — тоже зашибись. Так, гражданин Лужок? — милиционер подступил к мичману. — Говоришь, там три прохода и один круто вниз. Раз вниз, значит точняком в Нововладимирск. Других вариантов быть не может. Короче так предлагаю: надо поспешить, пока сюда не нагрянули кафры или пока не закрылись люки. Лишнее барахло прячем здесь, в начале туннеля в пенолитовых карманах. Потом, может, будет случай вернуться. А сейчас ноги в руки и налегке к раскрытым люкам. Или я что-то неправильно говорю?

— Чешем в Нововладимирск! — поддержала Миронова. — Я пить хочу! Я хочу кушать!

— Я хочу к маме! — передразнил ее Серафимцев, вскидывая на плечо плазмомет и готовый в путь. Пить и вправду хотелось, что каждый чувствовал себя вяленой воблой — ногтем ковырни, и кожа начнет отслаиваться вместо чешуи. Мысли о нескольких глотках воды, булькавшей в армейской флажке, сверлили мозг с каждым часом глубже. Только бы добраться до биотронов! Там сразу рожей под струю влаги. Плевать, что холодно, что вода здесь ледяная — главное потушить пожар внутри. А потом неплохо бы погрызть кафравских овощей. Хоть чем-то набить пустое брюхо.

Собирались недолго. Только Ляхов тормознул на пару минут, прикидывая, что из брошенного барахла выгоднее утащить с собой. Закинул за плечо один из ранцев, вроде того, что Лугин навязал Красиной, и, чуть подумав, взял козлобой. Мичман с Черноволом, точно не дураки, и знают толк в оружие — чего же не последовать здоровому примеру? Действительно, эта штука с массивным и непривычным прикладом, коротким стволом в решетчатом кожухе, более удобная для человеческих рук, чем плазмометы — суперутюги дурацкие. А плазмомет, если судьба расположит добраться до Нововладимирска, можно обменять на любые блага. Едва народ увидит, какие дыры эта фиговина в пенолите жжет, так отбоя не будет от желающих.

Макс Ляхов догнал товарищей за вторым изгибом коридора, где под оранжевой подсветкой проступали в стене уродливые жилы с синюшными узлами. Шли вперед быстро, но соблюдая осторожность. Ведь не могли кафры долго сидеть, сложа руки — итак уже везло беглецам до неприличия. Но везение имеет свойство прекращаться в самый неподходящий момент. И, если о разорении землянами оружейки, кафры могли по счастливой случайности не знать (допустим, не предусмотрено было инопланетными мозгами нахальное проникновение через стену), то пробой энергоканала наверняка засекли, и двинули сюда ремонтников, может и боевую группу.

Когда дошли до зала со вскрытыми люками, Ляхов окликнул милиционера:

— Кирюш, а чего сразу бегом вниз? — он зыркнул спускавшийся в глухой сумрак ход и осторожно потрогал скукожившуюся паутину — она облегала выступ светло-серым кольцом. — Может в средний нырнем разведкой. Иногда полезно знать, что слева, что справа.

— Слушай, военный, иди ты козе в трещину со своей разведкой. Нам до биотронов надо. Чего неясного? Лично я давно загибаюсь. Сушняк как с крутого бодуна, — достав фляжку, Мякушев свинтил крышечку и демонстративно плеснул воды в рот, пополоскал зубы и с наслаждением проглотил. — Или у кого другое мнение?

— А чего, Макс прав, — вмешался Черновол. — Во-первых, не факт, что твой Нововладимирск внизу. А во-вторых, за десять-пятнадцать минут, от жажды никто хвоста не завернет. Подождете, я по-быстрому обследую средний ход. Тот, что наверх, смысла нет. Раз мы туннелем спускались сверху, то вверх скорее к «жукам» и «моргу» с «живодерней», откуда мы сбежали. А средний, по моему мнению, короткий — ведет не на другой уровень, а в соседний отсек.

— Тихо! — насторожившись, процедил Лугин. Из тускло освещенного коридора донеслись голоса и поскрипывание пенолита. Померещилось или нет?

В наступившем молчании и Кирилл разобрал какие-то звуки.

— Отходим, — полушепотом произнес он, взмахом руки отсылая Верочку и Серафимцева с другом скорее покинуть средину зала.

Волей-неволей пришлось отступить в средний проход, который непонятно чем привлекал Тараса. Мичман оттеснил спиной Красину вглубь и занял место справа у выступа, вскинув козлобой и держа на прицеле темный овал, обрамленный металлической паутинкой.