Защитник поджег все костры и огонь окружил скованных тритом магов. Они стонали от боли, а их глаза, полные ужаса, глядели на толпу, которая завороженно наблюдала за тем, как они умирают.

Языки пламени поднялись высоко и полностью скрыли лица тех, кто уже умер, но оставил свою плоть сгорать на потеху ошеломленным дастгардцам. Когда огонь стал меньше, паладин еще раз проткнул мечом измученные тела волшебников.

– Начало положено! После того, как Орден Защитников изловит всех магов в Дастгарде, он отправиться по всей Дордонии, а потом и по всему континенту выискивать и истреблять проклятых чародеев!

Один из толпы бросил камень в обугленной тело. Другие люди и нелюди последовали его примеру и принялись закидывать всем, что было под рукой, бездыханные тела. Иллайа в ужасе развернулась и проталкиваясь на свободу из тисков беснующихся дастгардцев покидала площадь.

– Пожертвуй несколько сетимов, милочка! – нищий схватил ее за руку и вырвал из толпы.

– Но… У меня нет…

– Значит отдай что есть! – рявкнул он и сильно сжал ее кисть.

– А ну отпусти, девочку! – какая-то старушка заступилась за Иллайю и как следует ударила тростью по шее приставучему нищему. – Пойдем со мной, – она взяла ее за руку и потянула за собой. – Сегодня творится настоящее безумие. Бедняжка, ты совсем продрогла…

Старушка завела волшебницу в свой дом.

— Вот. Возьми. Укутайся в одеяло. Сейчас я налью тебе горячего молока.

Женщина в хлопотах забегала по комнате и через некоторое время принесла гостье кружку. Иллайа взяла молоко и благодарно кивнула.

– Пей, милая. Что с тобой произошло? Ты выглядишь так, будто сбежала с одного из костров, сложенных для чародеев… – хозяйка подняла глаза и посмотрела на волшебницу. – Боги! Дак ты магичка?

Иллайа испугалась и опрокинула кружку с молоком.

– Прости меня. Прости. Не бойся, – она вдруг перешла на шепот. – Вчера король объявил охоту на всех магов Неймерии и приказал истреблять таких как ты Ордену Защитников. Ты вероятно не из Дастгарда и поэтому не знала этой новости и еще не сбежала из города?

– Рогар создал Инквизицию? – робко спросила волшебница.

– Да-да. Так и называется. Сегодня они схватили первых магов и сожгли их. О, Боги! Куда катится этот мир.

– Вы сказали, что Инквизиция появилась только вчера?

– Только сегодня! Пойманные маги эту ночь провели еще в своих постелях. С твоими глазами срочно нужно что-то делать. А лучше всего бежать из Дордонии, пока защитники не пришли за тобой…

Детский плач послышался из-за навеса. Старушка убежала и вернулась с ребенком на руках.

– Это моя внучка. Позволь мне укачать ее прежде, чем мы продолжим беседу.

Иллайа посмотрела на ребенка.

– Спи, моя хорошая девочка, – звучали мысли старушки в голове у зеленоглазой. – Очень скоро твои родители вернутся за тобой, Иллайа. А пока поспи…

Словно молнией пронзило волшебницу, и она не смогла удержаться и не задать вопрос.

– Как вы сказали зовут девочку?

– Я не говорила., – старушка внимательно посмотрела на гостью. – Ее зовут Иллайа. Я присматриваю за младенцем, пока ее родители заканчивают дела в городе. Возможно, они смогут помочь тебе с…твоими способностями…

Волшебница заглянула в зеленые глаза ребенку и замерла в исступлении.

– Мы совсем забыли представиться, – старушка вырвала гостью из ступора. – Ты можешь звать меня Грида. А как твое имя, милочка?

Иллайа несколько мгновений поколебалась и ответила:

– Люция… Меня зовут Люция.

Отрывок из, переведенных Седриком, заметок чужеземца,

найденных в покоях Лианы Уйлетан после битвы у Торчащего Клыка.

«…Дорогая, Лиана! Мы не знакомы, но я очень хорошо знаю тебя. Знаю каждого из вас. Тех, кто спасет этот мир и не даст ему кануть в Бурлящую бездну. Но обо всем по порядку.

Я родом не из этих мест, поэтому будет проще, если история запомнит меня, как чужеземца, пришедшего на Неймерию с великой миссией. Я был глупцом, когда думал, что моя задача заключается только в том, чтобы поведать миру о ваших приключениях. Теперь я знаю, что мне было суждено сыграть свою роль в судьбах героев этой невероятной эпопеи и поэтому, уже умирая, я услышал «зов времен» до которого мне удалось доползти и перенестись в эпоху задолго до твоего рождения, оставив это послание. Я должен был воспользоваться шансом рассказать ту правду, которую от тебя утаят люди, желающие смерти страннику и поэтому пишу эти строки.

Тебе будут говорить, что Сарвилл Кхолд и есть Великое Зло, но это не так. Медведь – не единственный выживший странник на Неймерии. Убив его, ты не добьешься ровным счетом ничего. Дракон освободится, хочешь ты того или нет. Боги уже давно задумали это. Но Сарвилл – единственный человек, который сможет успешно противостоять чудовищу. Конечно, нити судьбы могут сплестись иначе, но лишать неймерийцев единственного, известного мне, шанса на победу будет опрометчиво и опасно.

Мне нужно сказать еще кое-что… К сожалению, но твоя болезнь не излечима. Даже в тех местах, откуда добрался я, с ней не научились бороться. Она постепенно пожирает разум и от человека не остается ничего, что делало из него того, кем он являлся. Признаюсь честно, чувства странника к тебе могут вспыхнуть с новой силой – он никогда не переставал любить тебя, Лиана. Но принять эти отношения будет значить – разгневать Богов, давших нам жизнь. Боюсь, только самое страшное предположение может убедить тебя не добиваться странника. Представь, что однажды, приступ заставит тебя убить его? Готова ли ты возложить на себя такое бремя? Сможешь ли ты его унести?

Я знаю, что прошу слишком многого – поверить тому, кого ты никогда не видела и кто рассказывает такие вещи, понятия о которых ты не имела до сегодняшнего дня. Но если ты послушаешь свое сердце, то поступишь так, как будет поступить правильно.

Я уже пожертвовал собой ради Сарвилла Кхолда, но один чужеземец, как бы он этого не хотел, не сможет склонить чашу весов на сторону Добра. Справедливость собирает души тех, кто борется за нее прежде, чем восторжествовать. Ты прекрасная женщина и великая правительница, Лиана, я рад, что когда-то имел честь знать тебя и говорить с тобой…»

Конец третьей книги.