Слегка влажные после душа волосы потемнели еще сильнее, на обнаженной коже блестели капельки воды. Поклясться могу, он это нарочно сделал, потому что его полотенца вытирают насухо. Я проверяла! Подавив желание запахнуть халат поглубже, невинно поинтересовалась:

— Я смогу переодеться без посторонних глаз?

— Нет, — сказало вконец обнаглевшее драконище и сверкнуло глазами так, что по сравнению с ними лучи Лаувайс показались карманными фонариками.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

Ну и ладно. Сам напросился.

Позволив халату сползти на пол, направилась к кровати, где оставила белье и найденное на полу платье. Пока одевалась, чувствовала на себе жадный, горячий взгляд, но старательно делала вид, что меня это не волнует. Да и с чего мне вообще волноваться. Разве что от того, как легко скользнули сильные пальцы по моим. Едва касаясь застежки белья, помогая с ней справиться. Кожа на спине снова покрылась мурашками, а по телу прошла дрожь.

Более-менее сносно я себя почувствовала, когда запаковалась в платье, — кто, спрашивается, просил меня его надевать? Помощь Халлорана чуть было не закончилась катастрофой, когда его ладони вернули воспоминание о первом прикосновении к шее. Словно мы прокручивали все случившееся в обратном порядке, только теперь он меня одевал. Вытряхнула шевелюру из бархатной резинки, позволяя волосам рассыпаться по плечам.

К счастью для меня, иртхан одевался быстро и без церемоний. Я же предпочла устроиться у окна, разглядывая низвергающийся вниз каскад окон. Стекла и металл сверкали под лучами солнца так, что резало глаза. От Гельеры поднимался туман, словно солнце упало в воду. Из-за стелющегося над заливом полупрозрачного марева создавалось ощущение нереальности происходящего.

Ну вот и что дальше, спрашивается?

— Леона. — Руки иртхана легли мне на плечи, разворачивая. — Пойдем. Пообедаем и вернемся к занятиям.

Как же у него все просто.

— Ты по-прежнему собираешься меня обучать?

Никогда не могла представить, что такое возможно: только что передо мной был один мужчина, который мгновенно преобразился. Зеленые глаза заледенели.

— Ты не передумала?

Под таким взглядом мне захотелось раствориться или по меньшей мере слиться со стеной.

— Я не уверена, что смогу заниматься с тобой.

— Почему? — жестко спросил он.

Потому что я не знаю, что будет дальше. Не представляю.

— Потому что мой огонь тянется к твоему при малейшем сквознячке. Потому что, когда я рядом с тобой, я не могу сосредоточиться.

— Значит, будешь учиться еще и этому.

Ну вот и как с ним разговаривать?

— Ты же можешь назначить мне преподавателя из Академии.

— Могу, но не стану.

— Неужели это так принципиально? Я смогу заниматься в будние дни. Так будет даже удобнее.

— Обучать тебя буду я. Это не обсуждается.

М-да, кажется, насчет небезнадежности я поторопилась.

Очевидно, мой взгляд был чересчур говорящим, потому что Халлоран еще сильнее потемнел лицом.

— Я уже говорил, что у тебя очень сильная кровь. Не хочу, чтобы об этом стало известно.

— Ну разумеется. Сильная кровь у девочки из низов — это скандал.

Особенно очень сильная. Если где-то в Рагране мой папаша сейчас икает на важном совещании, так ему и надо.

Иртхан грозно прищурился.

— Это первое, что пришло тебе в голову?

А также второе, третье и четвертое.

— Я не хочу, чтобы об этом знали, потому что ты — моя женщина, Леона.

Я? Его? Кто?

Слегка обалдевшая от такой незамутненной наглости, я уже почти позволила увести себя на лестницу, когда ко мне внезапно и с фанфарами вернулся дар речи.

— А меня ты спросить не забыл? — поинтересовалась я, даже не стараясь унять язвительность в голосе.

— О чем?

Действительно, о чем?

— О том, хочу ли я быть твоей женщиной.

Напряглась, готовясь сражаться, но рука, поддерживающая меня за талию, не окаменела. А голос его звучал по-прежнему ровно и даже вкрадчиво.

— Я и так это знаю.

Ну обалдеть!

Понимая, что до кухни из меня не вырвется ничего цензурного, я предпочла помолчать. Только окинула взглядом «поле боя», когда мы шли через гостиную: пальто, сапог и остатки второго валялись тут и там. У раскрывшейся сумки был отъедена одна ручка, а с дивана на меня немигающим взглядом взирала Эрристарна Менгар Лоргхен Третья. Потомственная аристократка уже не помню в каком поколении, не озабоченная манерами от слова совсем. Я прикрыла глаза и мысленно застонала, понимая, что такими темпами лишусь всего, что не на мне. Хорошо, если не лишусь того, что на мне вместе с конечностями — как-то кровожадно виари облизнулась.

Ну ладно, пигалица белая, война — значит, война!

Только с хозяином твоим для начала разберусь.

— Эрри. А ну иди сюда.

Голос Халлорана прозвучал так, что виари прижала уши. Но все-таки спрыгнула и подошла.

— Ты что устроила?

Так директор школы мог разговаривать с отличницей, которая нарисовала карикатуру на учительницу и вывесила на самом видном месте. И да, отличница смотрела бы так же — со слезой в больших «невинных» глазах. Ошейника на ней не было, поэтому Халлоран не поленился прогуляться до сапога и сумки и выразительно на них указать. Он ни слова больше не сказал, но Эрри поджала хвост, ушла в угол и свернулась клубочком. При этом она так печально вздыхала, что мне даже воевать расхотелось.

Рэйнар с невозмутимым видом устроил пальто и пострадавшую сумку на диване, после чего вернулся ко мне.

— Пойдем.

Да, с хозяином Эрри куда сложнее: он накрывал на стол как ни в чем не бывало. Словно между нами только что не произошло весьма сомнительного разговора, закончившегося ничем. Негромко кашлянула, а когда Халлоран наконец соизволил на меня посмотреть, приподняла бровь.

— Леона, твой огонь все сказал за тебя.

— Мой огонь сказал только, что у меня от тебя сносит крышу. Это и правда так, но…

— Сочетание и слияние — разные вещи. Если огни сочетаются, это еще не значит, что они способны объединиться.

Вот тут я искренне обрадовалась, что ничего не жую, потому что иначе подавилась бы точно. Таких тонкостей в материалах Рингисхарра не нашлось, ну или я читала невнимательно. Или одно самоуверенное драконище, не будем показывать пальцем, это только что сочинило. Очевидно, скепсис в моем взгляде отразился с лихвой, потому что Халлоран продолжил:

— Насколько ты знаешь, мы произошли от драконов. Изначально их магия очень капризна и своенравна, она не приемлет себе подобную. Именно поэтому у драконов одна пара на всю жизнь: если уж приняли магию друг друга, разорвать это невозможно.