— Глупости.

— Нет. Они прекращают отчаянно искать потенциального отца. Они хотят только играть.

— Ну что ж, — обернулась к нему Катрина, — тогда у меня есть дети. Во что вы хотите поиграть?

— А во что хотите.

— Отлично.

Певец закрыл глаза, вцепился в микрофон обеими руками и выдал протяжное крещендо.

— Праздник скучный, и я поехал домой. — Стёп поставил пустой бокал на проплывавший мимо поднос. — Я живу на Акер-Брюгге. Тот же подъезд, где редакция «Либерала». Последний этаж, верхний звонок.

— Я знаю, где это, — усмехнулась она. — Насколько вы хотите меня опередить?

— Дайте мне двадцать минут. И пообещайте, что вы ни с кем больше не будете разговаривать. Особенно с вашей подругой. Договорились, Катрина Братт? — Он смотрел на нее, надеясь, что не перепутал имя.

— Обещаю, — ответила она, и Арве Стёп заметил, что ее глаза светятся каким-то особенным огнем, напоминающим отсвет лесного пожара на небе. — Я заинтересована в нашей встрече так же, как и вы. — Она подняла бокал.

Стёп взглянул на нее в последний раз и пошел к выходу. За его спиной дрожал фальцет певца, все дальше и тише.

Грохнула дверь подъезда, и по улице Сейльдукс-гата прокатился громкий пьяный рев. Четверо подростков шли с вечеринки в Грюнерлёкку — район баров. Они прошли мимо автомобиля, который стоял у тротуара, и не заметили человека, который сидел внутри. Потом завернули за угол, и на улице снова стало тихо. Харри наклонился к лобовому стеклу и посмотрел на окна квартиры Катрины Братт.

Он мог бы позвонить Хагену, мог вызвать Скарре и патрульную машину, но вдруг это ошибка, сначала надо проверить.

Он вышел из автомобиля, подошел к двери и позвонил в неподписанный звонок, ведущий в квартиру на третьем этаже. Подождал. Позвонил снова. Потом вернулся к машине, достал из багажника ломик, возвратился к двери и позвонил на первый этаж. Ответил сонный мужской голос, на заднем плане звучал опус ТВ-бемоль. Секунд через пятнадцать мужчина спустился и открыл дверь. Харри показал ему удостоверение.

— Я не слышал никаких звуков взлома, — сказал мужчина. — Кто вас вызвал?

— Спасибо, обратно я уйду без вашей помощи, — не отвечая на вопрос, отозвался Харри.

На третьем этаже также не было таблички с именем жильца. Харри постучал, приложил ухо к двери и прислушался. Потом вставил острие ломика между дверью и косяком около замка. Поскольку дома в Грюнерлёкке в свое время строились для простых рабочих с фабрик вдоль Акера, то использовались тут самые дешевые материалы, и Харри взломал дверь без особого труда.

Он постоял секунду-другую в темной прихожей, прислушиваясь. Потом включил свет и посмотрел на подставку для обуви. Шесть пар. Все — маленького размера, мужских нет. Поднял одну пару, которая как раз сегодня была на Катрине, — подошвы были еще влажные.

Прошел в гостиную, включил фонарик, чтобы в случае чего она не смогла с улицы увидеть, что у нее гости.

Луч скользнул по растрескавшемуся сосновому полу, простому белому дивану, книжным полкам и эксклюзивному усилителю марки «Линн». В стене был альков, там стояла небольшая, аккуратно застланная кровать, кухонька занимала угол, где приткнулись еще холодильник и плита. Жилище было строгое, спартанское и чистое. Как у самого Харри. Луч света нащупал лицо, которое пристально уставилось на него. Потом еще одно. И еще. Черные деревянные маски с резьбой и красочным узором.

Он посмотрел на часы. Одиннадцать. Луч света пополз дальше. Вся стена над единственным столом была увешана газетными вырезками. Они покрывали ее от пола до потолка. Он подошел ближе. Скользнул взглядом вдоль скрепок и почувствовал, как сердце понеслось вскачь.

Вырезки были о расследовании убийств.

Много убийств, десять или двенадцать, некоторые произошли так давно, что газетная бумага успела пожелтеть. Но Харри отлично помнил все эти дела, потому что у них было кое-что общее: расследования вел он сам.

На столе возле компьютера лежала стопка папок. Рапорты следственной группы. Он открыл одну. Не его расследование, это материалы по убийству Лайлы Осен на горе Ульрикен в Бергене. В другой папке говорилось о деле Онни Хетланн, которая пропала в Фьелльсиден. В третьей были жалобы на Герта Рафто. Харри пролистал всю папку. Увидел те же фотографии, которые показывал ему Мюллер-Нильсен в своем кабинете. Теперь он смотрел на них и понимал все до конца.

Рядом с принтером он увидел листы бумаги. На верхнем было что-то нарисовано. Быстрый любительский карандаш, но, впрочем, разобрать было можно. Снеговик. Лицо удлиненное, как будто подтаявший снег стекал вниз, мертвые кружки глаз, тонкая длинная морковка смотрела вниз. Харри перелистал бумагу. На каждом листе по рисунку. Везде снеговики, большей частью только головы. Маски, подумал Харри. Маски смерти. У одной маски был птичий клюв, маленькие человеческие ручки по сторонам, а внизу — птичьи лапки. У другой — поросячий пятачок и цилиндр.

Харри начал обыскивать комнату, сказав себе то же самое, что Катрине тогда, на Финнёй: отбрось все мысли, голова должна быть пустой. Смотри, а не ищи. Прошелся по всем шкафам и ящикам, порылся в кухонной утвари, моющих средствах, одежде, экзотических шампунях и импортных кремах в ванной, где стоял запах ее духов. Пол в душевой был еще мокрый, а на раковине лежал тюбик туши для ресниц. Харри вышел. Он не знал, что ищет, но понял, что этого тут нет. Выпрямился и посмотрел вокруг.

Нет. Оно тут. Просто он еще не нашел.

Сдвинул книги с полки, открыл шкафчик на кухне, проверил, нет ли пустот под досками пола или в стенах, перевернул матрац. Посмотрел везде. Больше искать негде. Безрезультатно. Утешает только главное правило обыска: не найти — значит так же много, как и найти. И теперь он понимал, что искал все это время. Харри начал убирать за собой.

Положив рисунки на место, он вспомнил, что не проверил принтер. Верхний лист был пожелтевшим, толще обычной писчей бумаги и как-то по-особенному пах — как будто его посыпали специями и подпалили. Харри поднял его повыше и подсветил фонариком, чтобы разглядеть водяные знаки. Нашел — внизу, в правом углу, чуть заметные между тонкими бумажными волокнами. Вены на шее у Харри вздулись, как будто вся кровь хлынула в них, потому что мозгу срочно требовалось больше кислорода.

Харри включил компьютер. Посмотрел на часы, подождал, пока загрузится, нашел функцию поиска и вбил простое слово. Потом кликнул мышкой «искать». Появился веселый мультяшный пес, который подпрыгивал вверх-вниз и застыл, когда поиск был закончен. Харри прочитал: «Искомое слово найдено в 0 документах». Проверил, правильно ли он ввел слово. Тувумба. Харри закрыл глаза. Услышал, как машина урчит, словно довольная кошка. Потом урчание прекратилось. Харри открыл глаза: «Искомое слово найдено в 1 документах».

Он навел курсор на иконку вордовского документа. В желтом прямоугольнике появилось пояснение: «Последний раз изменен 9 сентября». Он почувствовал дрожь в руках и дважды кликнул мышкой. Белый фон документа осветил комнату. Текста было совсем мало. Сомнений не осталось. Это было письмо Снеговика.