«А террианец не глуп, коль смог просчитать все это», – подумал я и усмехнулся, посмотрев на него. Только вот нам он предложил не те условия.

– Уважаемый, – обратился я к нему, – ваше предложение очень лестно, но мы вынуждены от него отказаться. Я вообще подумываю об открытии офиса в другом месте.

Террианец напрягся.

– Только ради вас готов сбросить цену аренды до трехсот кредитов в месяц, – сразу назвал он вполне приличные условия. Только вот они опять меня не устраивали.

– Уважаемый, – обратился я к нему, – давайте говорить начистоту. – И я посмотрел ему прямо в глаза. – Сейчас ваше заведение наполнено клиентами только благодаря тому, что среди наемников бытует мнение, будто именно через ваш бар идет найм в некоторые кланы. Не буду никак подтверждать или отрицать эти слова.

Террианец выглядел очень удивленным, когда я рассказывал ему о том, что тут происходило.

– Но подумайте вот о чем, что произойдет с вашим баром, если мы отсюда уйдем и те люди, кого у вас приняли за тех, о ком идет речь, начнут появляться в другом месте.

Тот сидел с побледневшим лицом.

– Но Карг сказал, что эту схему не просчитать, – пораженно пробормотал он, глядя на меня. Смотри-ка, а он искренне так считает. Так, а это уже интересно.

– Кто такой Карг?

– Мой племянник, он иногда помогает тут, в баре, но так он финансовый аналитик, правда, как вы понимаете, работы тут в секторе для него нет.

Хм. А это интересно.

– Можешь устроить с ним встречу?

– Конечно, завтра он должен появиться на станции.

– Вот и договорись с ним на завтра-послезавтра. Мы тут пробудем примерно недели две, так что у нас есть время.

– Хорошо, – ответил террианец, а потом немного помявшись, спросил, – так что насчет моего предложения.

– Двадцать процентов от прибыли и посреднических отчислений за заключение контрактов в твоем баре, начиная с того дня, как только мы тут появились впервые.

Террианец весь покраснел. Он очень не хотел делиться.

Но я еще не закончил.

– И как ты сказал, эта комнатка, плюс обслуживание меня и моего отряда в баре за счет заведения. – И усмехнувшись, я добавил: – И мы готовы перенести сюда офис хоть сейчас, сразу после заключения договора.

– Да это чистый грабеж, – возмущенно прокричал террианец.

Я лишь пожал плечами на эти его слова.

– Если мы отсюда уйдем, у тебя не будет и этой прибыли, – жестко сказал я.

Тут можно было не миндальничать. Он полностью зависел от нашего решения и по своей глупости сам нам сказал об этом.

Тот сидел надувшись. Но, похоже, жадность или благоразумие все-таки победили в нем, и он согласился.

Ну, а дальше мы быстро подписали с ним контракт. И нам практически сразу перепало семнадцать тысяч, это те двадцать процентов, которые нам причитались.

После этого террианец, ворча, ушел к себе. Нам же тут больше делать было нечего.

– Ну что, – сказал я, обращаясь к своим, – пора и нам.

И как только я произнес эти слова, в нашу дверь опять постучались.

Мы переглянулись с троллом и сержантом.

Те пожали на мой вопросительный взгляд плечами. Никого нового мы не ждали и никаких других встреч тут у нас больше не планировалось. Да о нас тут по идее вообще не должны были знать. Но, как оказалось, кое-кто знал, но с ними мы уже переговорить успели.

«Тогда кто это?» – и я посмотрел на открывшуюся дверь.

– Позволите, – спросила, входя к нам в комнату, красивая и статная женщина с циничным, расчетливым и очень уж холодным взглядом, – я так много о вас слышала в последнее время, что решила все-таки сама встретиться с вами.

Ну вот. А я только что подумал о том, что о нас тут никто не должен знать. А, как оказалось, о нас очень много слышали в последнее время. Это интересно. Послушаем.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – и я указал даме на одно из свободных кресел, стоящих напротив меня.

– Спасибо, вы так галантны. – Не знаю, чего она хотела добиться, но после стреляющих глаз Леи или озорных Нары все остальные кажутся лишь жалкой пародией.

Я, конечно, вижу, что эта дама очень красива, но это все, что я пока вижу. И мне это не нравится. Особенно мне не нравится совершенно ровный эмоциональный фон моей новой собеседницы.

«Она очень опасна», – приходит сообщение по нейросети от тролла.

«Понял», – передал я ему.

– Вы не хотели бы пообщаться наедине, без присутствия ваших телохранителей. – И она указала на сержанта и тролла.

Я посмотрел на нее в ответ. Очень уж мне не нравилась ее какая-то холодная отстраненность и отчужденность, будто и не человек сидит передо мной, а какая-то кукла.

Кукла. Кукла. Что-то такое было.

Быстро. Вспоминай. Да, так называлась одна из методик подавления эмоционального фона. Защита как раз от таких эмпатов, как и я. Используется агентами внедрения Агарской империи.

Очень жестко прививается. Агента в буквальном смысле этого слова ломают, подвергают жесточайшим пыткам и издевательствам, мучениям и унижениям. И только у тех, кто прошел подобный стресс-прессинг, возможно стереть эмоциональный фон какими-то химическими препаратами.

Самыми главными во всем этом являются две вещи. О том, что им предстоит, кандидаты не знают, их вообще набирают на различные гражданские, очень мирные специальности, такие, как врачи, учителя, художники, специальности, далекие от войн и жестокости, а потом они попадают в руки палачей Службы безопасности Святого Престола. И второе, их эмоциональная оболочка затирается на всю жизнь. Они становятся словно бездушные куклы. Нет ни эмоций, ни чувств.

Кстати, главным, судя по той информации, что мне известна, среди тех, кто руководит этой процедурой и выбором кандидатов, является действующий глава Службы безопасности Агарской империи.

И он, кстати, тоже, насколько я понимаю, носит звание прелата.

«Вот и еще один прелат нарисовался, – подумал я, – уж не один ли это и тот же».

Все интереснее и интереснее.

Я киваю сержанту и троллу.

Послушаем, что хочет сказать мне агент Агарской империи.

Хотя нет.

Сделаем по-другому.

Эрая сидела напротив этого молодого парня.

Хоть она и читала его досье, но как-то не предполагала, что он будет настолько молод.

«Или это операция по омоложению? – задала она сама себе вопрос. – Да нет, вряд ли, слишком дорогое вышло бы прикрытие для обычного агента».

В то, что это матерый профессионал, она теперь, встретившись с ним, не верила. Видимо, ему кто-то помогал. А это лишь внешняя подстава. Именно поэтому его и не стали маскировать и внедрять очень тщательно, оставив множество хвостов, ведущих к нему.