перед ним, и о тех двух, которых они задержали утром. Получалось следующее: утром они поймали двух пилотов первого ранга, у которых выпало время дежурства. На связи с их истребителями сейчас командир штаба флота и первый зам адмирала. Сам адмирал был болен, как и достаточно большая часть людей. Доступа к медицинским капсулам у них не было. Весь ужас ситуации был в том, что из выживших в битве техника старше второго уровня не было, а про инженеров и говорить не приходилось. Были летчики, были десантники, были аналитики, было несколько докторов, но без модулей они были почти бесполезны. В общем, с учетом всей этой информации они были на грани вымирания, и это лишь вопрос времени. Включив трансляцию, первым делом Флемер предложил представиться человеку, который выдавал себя за адмирала. Пожилой мужчина, сухой, но не тощий, невысокого роста, уверенный в себе, обладающий проницательным взглядом, сидел в кресле в командной рубке флагманского линкора. Его взгляд не сулил Флемеру и его друзьям ничего хорошего.

— Меня зовут адмирал Эштан Марк Уйлслоу. С кем я говорю? Кто вы такой, молодой человек? — проговорил командующий штабом. Флемер вспомнил: такой взгляд был у людей, которые испортили ему жизнь и карьеру, относились они к разведке флота. Неудержимая злость или даже ненависть промелькнули на лице Флемера.

— Насколько я понимаю, — проговорил Флемер, сдерживая свою ярость, — вы считаете нас идиотами, которым можно первого попавшегося старикашку выдать за адмирала флота. Такой, как вы, тянет максимум на сержанта полотера, а не на адмирала. Поэтому, раз вы не готовы представить мне человека, который имеет полномочия, я, пожалуй, уничтожу транспорт, а потом перейду к уничтожению вашего поломанного флота. Кроме того, ваша база, которая находится на противоположной стороне планеты, хорошо защищена от атаки из космоса, но против тяжелых штурмовых танков она бесполезна. Подавлю батареи и выжгу вашу колонию полудохлых пенсионеров до центра планеты. — С этими словами Флемер повернулся к Миле и Маше. Ему нужно было выдохнуть, такой ярости он от себя не ожидал. Лица командира штаба и его подчиненных на командирском мостике перекосили злость и удивление от осведомленности этого наглого юнца. И, главное, они никак не могли найти его корабль. Флемер выдохнул, повернулся к экрану. — Я не понял, вы там совсем в маразм впали? Давайте адмирала или на крайней случай этого глупого старикашку, начальника его штаба, раз адмирал болен.

На мостике линкора на лицах не было эмоций, но в реальности царила паника: они не знают ничего, а этот юнец явно знает больше, чем говорит, и откровенно издевается над ними. Наконец начальник штаба взял себя в руки, решил представиться вновь:

— Я начальник штаба, капитан первого ранга Штейн Ибрагим Петрович. А с кем я разговариваю?

Флемер уже успокоился и решил сыграть по-другому.

— Вы, уважаемый, могли представиться сразу, кем являетесь, а во-вторых, когда разговариваете с лейтенантом, извольте стоять по стойке смирно. Обращаться ко мне можно Флемер, на данный момент для вас я царь, отец и бог. Вам должны были те два вредных старикашки, которых мы поймали утром и которые попытались нас обмануть, передать наше предложение о полной вашей капитуляции, иначе мне придется приступить к выполнению своих обещаний.

Лицо Штейна, по мере того как говорил Флемер, приобретало красный цвет. Этот юнец — еще и лейтенант, совсем потерял страх, его нужно срочно приструнить, но как? Его корабль они до сих пор не засекли. Нужно было тянуть время, пока они найдут корабль этих проходимцев, и скоро должна подойти эскадра эсминцев со второй базы, может, они смогут найти.

— Уважаемый Флемер, мне не докладывали о вашем предложении, вас не затруднит его повторить? — проговорил максимально ласковым тоном Штейн. Флемер посмотрел на него.

— Повторяю, Штейн: когда говорите со мной, вы должны стоять по стойке смирно, раз вы не поняли, то придется вас встряхнуть.

Флемер подключился к икскину линкора и поиграл с гравитацией внутри корабля. Вначале все взлетели в невесомости, но спустя несколько секунд были брошены на пол и придавлены повышенной гравитацией. Через несколько мгновений Флемер вернул нормальную гравитацию. Пожилые командиры соскребали себя с пола. Некоторые получили травмы, Штейн разбил нос при падении.

— Повторяю: встать по стойке смирно, еще одно неподчинение — и один из ваших эсминцев будет уничтожен. — С этими словами система захвата цели линкора взяла в сопровождение один эсминец напротив. С эсминца тут же прилетели запросы. Штейн, не понимающий толком, что уже происходит, встал с кресла и вытянулся по стойке смирно, весь командный состав тоже встал. Флемер поднялся со своего кресла, отдал всем честь и после этого разрешил всем сесть. Штейн сел в кресло, ему доложили, что захват эсминца снят.

— Теперь слушайте меня внимательно: на всех ваших посудинах и на эскадре эсминцев, которая сюда подходит, тоже рекомендую послушать, — начал Флемер. — Мы являемся представителями нового государства и готовы принять вас как граждан к себе. От вас будет требоваться полное повиновение и преданность нам. Предательство будет выявлено еще на стадии принятия гражданства. Поскольку рабов у нас нет, предатели будут просто уничтожены. Вариантов оставить вас умирать тут при условии, что вы обладаете флотом, который может нам мешать развиваться, мы не готовы. Поэтому выбор у вас минимальный: вы все, кто пойдет процедуру проверки, станете гражданами или будете уничтожены. На принятие решения у вас есть десять минут, после этого мы ничем вам помочь не сможем, — закончил свою речь Флемер.

— Мы можем задать вам вопросы? — подал голос Штейн.

— Да, спрашивайте. Но время все равно идет.

— Как будет проходить процесс принятия гражданства?

— Все, от младенцев до адмирала, который сильно болен, будут после лечения, если нужно, подвергнуты допросу с применением спецсредств. Вы зря думаете, что сможете их обойти, попытки сделать это приводят к летальному исходу.

— Что мы будем у вас делать и где будем жить?

— Тут все просто: вы будете служить нам за хорошие деньги, а жить на одной из станций или планет, если вам там привычнее.

— Кто является руководителем вашего государства?

— Хороший вопрос. У нас несколько руководителей, и каждый принимает решения в определенной ситуации. Главного, кто принимает решения, у нас нет. Обычно коллегиально.

— Какая численность вашего государства?

— Боюсь, это может вызвать у вас иронию, но численность наша очень невелика на данный момент, для государства точно.

— Мы сможем