litbaza книги онлайнСовременная прозаЛегенды нашего рока - Евгений Додолев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Перейти на страницу:

Поэтому к рок-лидерам изначально предъявлялись иные требования, нежели к эстрадным музыкантам. От них никто не ждал, что они будут чисто петь и записываться на профессиональной аппаратуре. Они могли позволить себе выступать на концертах как умеют, без всякой фонограммы. Не за то их любили, что у них были соловьиные голоса, а за то, что именно они пели.

Помню свою беседу с формальным руководителем культовой программы «Взгляд» Сергеем Ломакиным. На мой пассаж: «Согласись, “Взгляд” эксплуатировал закономерный интерес публики к социальному року», он ответил:

«…И показал массовой публике лучшие команды: ДДТ, “Наутилус Помпилиус”, “Кино”. Это была настоящая гражданская поэзия, и мы пробили этой музыкой брешь в цензурной стене. Параллельно с нами и с нашей помощью на музыкальные площадки страны прорывались подпольные музыканты. На т. н. “большой” планерке в Останкино один из музыкальных редакторов однажды сказал: “Огромное спасибо “Взгляду” за то, что он открыл стране советский рок”. Бутусов, Цой, Шевчук – это литература неравнодушных людей. Именно литература, просто текстами это не назову. И их помнят и слушают по сию пору. Будет ли кого-нибудь через 20 лет интересовать сегодняшняя эстрада? Сомневаюсь. Тогда музыка делала революцию…»

Да, так и было. Но! Но рок-культура, которая существовала в нашей стране до 80-х, как и творчество эстрадников, не была подкреплена жизненной философией. Поэтому никогда не поймет Градский, со своим безупречным вокалом, почему стадионы пели стоя на концертах «Кино». Не поймет Макаревич, чем он принципиально отличается от Гребенщикова. И не узнает Высоцкий, что он на самом деле был первым настоящим рок-философом.

Русский рок 80-х, как и всякая философия жизни, не была изначально предназначена для потребления большинства. Весьма адекватно это описал Макаревич в своих мемуарах «Сам овца»:

«Занимаясь много лет музыкой, я часто замечал с некоторой печалью, что очень немного людей отличают хорошую музыку от плохой. Один мой товарищ, старше меня на пару лет (замечательный, кстати, человек), любил группу “Ласковый май” и все время заводил ее в своей машине, а на мой вопрос, не сошел ли он с ума, отвечал: “А мне нравится!” – и диалог заходил в тупик. Просто в детстве его никто не научил отличать хорошую музыку от плохой. При этом, как ни странно, в других областях все может быть в относительном порядке…

Советская власть записывала в леваки всех уклонявшихся от принципа социалистического реализма, и они уже вызывали сочувствие и симпатию как смелые люди и борцы с режимом. Это был некий фронт, и кто как рисовал, было вроде не самым главным. Квартирные выставки, подпольные мастерские, километровая очередь в павильон “Пчеловодство” – как же меня туда тянуло! Советская власть сдохла, и вдруг стало ясно, что никаких индульгенций в плане искусства борьба с режимом не дает. И что фронт – не един, а есть там художники хорошие, а есть – разные. Это, оказывается, очень тяжело – когда не с кем бороться. Продвинутые, не мысля себя вне борьбы, принялись бороться с формой. (Это проще, чем с советской властью – она не дает сдачи.) Вся эта тусовка вокруг прогрессивного искусства напоминает мне какой-то садик. Там свои правила, свой язык, свои игры и небывалое высокомерие по отношению ко всем, стоящим за оградой. Интересно, что, как только кто-то из садика начинает вдруг интересовать широкую общественность – скажем, его работы появляются на других выставках или вдруг начинают хорошо продаваться, – его тут же с негодованием выпихивают из садика за забор – он стал коммерческий, и я слышу в хоре негодования нотки зависти. То, что при этом художник ни на йоту не изменил своим работам, совершенно неважно – важно, где он с ними оказался. Какая-то в этом есть гадость, ибо видели ли вы художника, который не хочет, чтобы его работы покупали? А если ты действительно этого не хочешь – зачем выставляешься? Выставляйся дома. Очень похожее происходило в середине восьмидесятых в так называемой Московской рок-лаборатории – последней судорожной попытке умирающего комсомола сплясать кадриль с неформальной молодежью. Чтобы попасть в эту рок-лабораторию, надо было быть альтернативным во всех проявлениях и с презрением относиться, скажем, к “Машине Времени” как к зажравшимся и продавшимся ретроградам. Умение петь, играть или сочинять музыку было отнюдь не первостепенной важности вещью. Стоило группе “Браво” обрести популярность, выходящую за рамки этой песочницы, как их дружно облили фекалиями и выгнали из садика – они продались. Оказывается, важно, не что и как поешь, а – с какой поляны. Все-таки страшно интересно – это отголоски классовой борьбы или просто от зависти? Имел я длинный спор с кинорежиссером Сергеем Соловьевым. Речь шла об одном очень ловком молодом человеке, который вдруг взял и стал концептуальным художником, очень удачно попал в красную волну, которая накрыла Америку, умиленную словами Gorbachoff и Perestroyka (и схлынула, кстати, через пару лет, оставив американцев в некотором недоумении.)

Я печалился по тому поводу, что прокатились на этой волне за океан самые ушлые и шумные, убедив на время наивных американцев в том, что они и есть соль русского современного искусства. Они заслонили собой многих действительно хороших художников, которые в это время сидели и рисовали. Соловьев мне отвечал, что победителей не судят и что талант – это не просто нарисовать занимательную картинку, но еще и добиться того, чтобы человечество ее полюбило. Наверно, сегодня дело именно так и обстоит. Но мне все-таки кажется, что это два каких-то разных таланта. И если первый отсутствует, то самые невероятные проявления второго вызывают у меня разве что чувство неловкости за его обладателя. Победителей, кстати, тоже судят. Их судит Время!».

Да, повторю, русский рок 80-х, как и всякая философия жизни, не была изначально предназначена для потребления большинства. И тот факт, что эта музыка в какой-то момент стала популярной без всякой помощи средств массовой информации, говорит лишь о том, что в нашей стране философски настроенных лиц гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Эта культура была создана теми и для тех, кто не хочет жить по среднему статистическому, кто помнит о вечном и, как пел Петр Мамонов, кто «умеет летать».

Очень точно про контркультуру написал как-то в Facebook’е Андрей Графов:

«Внемли, хипстер. От поколения отцов обращаюсь к тебе.

Мы, неформальная молодежь 90-х, были тебе предтечи. Мы – первое свободное поколение в новой России. Первое и последнее. Ибо ты, хипстер, фуфло, а не поколение. И сейчас я объясню почему.

Вот, к примеру, был у нас журнал. Назывался *Забриски Rider*. Ты хоть понимаешь, причем тут Забриски и откуда взялся Rider? Да нихрена ты не понимаешь… Но это был журнал! Настоящий, бумажный. Там печатались такие материалы, как сейчас говорят, *в интернете не найдешь*. А тогда и интернета не было, прикинь?

У нас было радио. Представь себе: в FM-диапазоне передавали хорошую музыку. Радио *Ракурс*, например; чуть позже *Милицейская волна* (да, мы тоже угорали над названием). Но это радиостанции, которые можно было найти в эфире, покрутив ручку приемника. Когда ты в последний раз крутил ручку хотя бы от чего-нибудь?

Были женщины. Настоящие, живые, без депиляции. Были нежные девушки с фенечками. Были матерые тетки, которые хлебали портвейн из горла. Были боевые подруги, с которыми мы таскались повсюду и доверяли им, как самим себе. А ты доверяешь своей подружке, хипстер? У тебя подружка-то есть?

1 ... 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?