к сексу. Толкаю его локтем в бок, и мы оба смеемся. В какой-то момент наши взгляды встречаются. Воздух вокруг меняется. Лица оказываются близко-близко, так что горячее дыхание оседает на губах. Я облизываю свои. Льюис хмыкает.

Я не планировала снова с ним целоваться. Поцелуи Макса сбивают меня с толку и заставляют мой мир переворачиваться. Но мы на расстоянии вдоха, и уже оба искрим. Если он наклонится, я не стану отстраняться.

Закрываю глаза, не справляясь с напряжением.

И магию разрушает звонок телефона в моем кармане. Я резко выпрямляюсь, достаю мобильный и принимаю вызов, пока Макс тихонько смеется.

– Да, Эш. Все в порядке?

– Эм, нет, – звучит растерянное. – В смысле, я рада, что ты жива и тебя не сожрал медведь, но ты где, Си?

– Я в полном порядке. – Осматриваюсь, ища оправдание. – Гуляю у озера. – Я практически не вру.

– Иисусе, Сиенна! Ты что, там с Максом?

Эшли всегда удается моментально меня раскусить. Она визжит в трубку, я слышу голос Дэйва на заднем плане. Даже знать не хочу, чем занимались эти двое в мое отсутствие!

– Да, – отвечаю коротко, пока Макс распускает руки, обнимая меня.

Его губы касаются моего виска. Я вздрагиваю.

– И он сейчас рядом с тобой?

Ладонь Макса опускается мне на бедро, пальцы поглаживают кожу ниже кромки шортов. Эмоции коротит от этого касания. Я вся как оголенный провод, любое прикосновение к которому приводит к короткому замыканию.

– Да.

– О мой бог, Сиенна! Я знала, что так будет!

– Это не то, что ты думаешь. – У меня горят не только щеки, но и кончики ушей.

Макс обхватывает меня и усаживает к себе на колени. Одной рукой цепляюсь за его шею. В один миг «не то, что должна думать Эшли» превращается именно в то.

– Я думаю только о том, что тебе нужно трахнуть этого красавчика и наконец-то расслабиться. – Она вдруг замолкает, а после невинно продолжает: – Прости, родной, но даже ты не можешь отрицать, что Макс очень горяч.

Льюис тихо смеется и одними губами говорит мне заканчивать. Я толкаю его кулаком в плечо и хмурюсь, надеясь, что он поймет намек и прекратит подслушивать. Макс качает головой и утыкается носом в мою шею. Мне жарко и щекотно, но я не могу отстраниться, потому что он крепко держит меня.

– Эш, пожалуйста! Ты заставляешь меня краснеть.

– Лучше красней от оргазмов. Как минимум два, Си!

О, черт! Макс проводит языком по коже. Мурашки устремляются вскачь по телу. Кусаю губы, чтобы не выдать себя с потрохами. Свожу бедра, между которых уже все ноет. Кажется, еще одно такое прикосновение, и я загорюсь как спичка.

– Мы не будем это обсуждать.

– Поэтому просто пойди и сделай! Все, люблю, целую. Оторвись на полную катушку! – С последними словами она сбрасывает вызов, не дав вставить и двух слов.

– Эй, хоккеист, ты всегда так смело распускаешь губы и руки?

– Ты слишком мило смущаешься, я не удержался, – бессовестно улыбается этот засранец. – И мне понравились слова про оргазмы. И те, где я горяч.

– Я убью ее. – Закатываю глаза. – И тебя, к слову, тоже. От свидетелей нужно избавляться в первую очередь.

– Я же говорил, ты одержима контролем. – Макс не воспринимает мои угрозы всерьез.

– Тебя это возбуждает.

– Меня возбуждает все, что касается тебя. – Он поправляет меня у себя на коленках так, чтобы я почувствовала бедром его стояк. Если это не бутылка пива, то у Льюиса там все очень хорошо.

– Кажется, ты забыл достать из кармана пистолет.

Мы смотрим несколько секунд друг другу в глаза, а потом взрываемся смехом. Макс, забравшись рукой под плед, проводит вверх по моему плечу. Я полностью сосредотачиваюсь на этом движении, забывая даже дышать. Завороженно наблюдаю за процессом. Он поднимается выше, обводит ключицу, почти невесомо скользит пальцами по шее, повторяя движение языка. Шумно сглатываю, прикрываю глаза.

– Пойдем на свидание. – Пальцы скользят по щеке, обводят контур губ. – Скажем, завтра вечером.

Шальной взгляд Макса лениво блуждает по моему лицу. Я напрягаюсь, сидя у него на руках. Ничто не предвещало беды: нам было весело и классно вместе ровно до слова на букву «С». Свидание – значит ожидание, надежда на что-то. А мне не нужны очередные обманутые ожидания. Я сыта ими по горло. Это в начале все хорошо, ведь каждый старается друг друга впечатлить. А спустя месяц начинается реальность, в которой все очень далеко от идеала, показанного в первые недели.

У меня нет сил проживать это снова.

Но я уже слишком возбуждена, чтобы оставлять все как есть, поэтому прижимаюсь ближе и, облизнув его нижнюю губу, тихо спрашиваю:

– На заднем сиденье твоей машины достаточно места для нас двоих?

Макс

Помогаю ей забраться в машину и запрыгиваю следом. Руки сразу же находят ее тело, губы тянутся к губам. Сиенна стонет, когда я притягиваю ее за майку к себе, и я съедаю стон, толкаясь языком в манящий рот. Мне сносит крышу от того, что происходит в этот момент. От наших поцелуев, от бешеного ритма, который отбивает сердце, от того, что сейчас она моя.

Я посылаю к черту всю мораль. У меня будет целое завтра, чтобы убедить Сиенну в том, что все это не только секс. Я не знаю, почему ввязываюсь в это перед турниром. Соревнования, перелеты, режим – все это моя рутина на девять месяцев в году. И в этом графике сложно выкраивать время для другого человека, точнее, не каждая будет готова ждать. И здесь действительно нужно быть готовой, потому что одного желания недостаточно.

Недостаточно.

Внутри что-то зудит. Это долбаное предчувствие, которое включается каждый раз, когда я пру напролом, не прогнозируя возможные итоги. И каждый раз после этого жизнь доказывает мне, что спешка никогда не была кстати.

Но девушка уже стягивает с меня футболку, и я не готов отказаться от Сиенны, поддавшись секундному сомнению. Прохладные ладони опускаются на мою грудь, контрастируя с жаром кожи.

Я пялюсь на ее тело, провожу руками по ткани, поднимая ее вверх. Сиенна не сопротивляется и позволяет снять с нее майку. Перед моими глазами оказывается небольшая грудь с твердыми сосками, и я давлюсь воздухом.

– Вау. – Облизываю губы и, подавшись вперед, целую Сиенну в ложбинку. Она стонет от удовольствия, запрокинув голову. Мое сердце сбивается с ритма. Скольжу языком по коже. Сиенна – самый вкусный из всех десертов, которые я когда-либо пробовал. – Ты охренительная, ты в курсе?

– Ты тоже ничего. – Она