- Ударила его? - воскликнула мама.

Они сидели на диване в бывшей Наташиной комнате.Девушка сама удивилась, как неожиданно начала делиться с мамой своимипереживаниями.

- Наташ, пощечина - это чересчур! Ты можешь датьпощечину мужику, который лезет к тебе с непристойными предложениями, нолюбимому мужчине... С любимыми надо разговаривать, а не лезть с кулаками.

- Меня разозлило, что он изменял, - привелааргумент в свое оправдание жертва. - И к тому же, так долго, мы ведьсозванивались, и он врал мне!

- Ты хотела бы, чтобы он сообщал тебе об этом?Ну, изменял. Ну и что? Тебя рядом не было, а он нормальный здоровый мужчина, -мама явно была на стороне Макса. Она снова сочувственно вздохнула и добавила: -Наташ, это жизнь. А ты рассчитывала на сказку?

Просила разрешения остаться здесь ночевать, иконечно, мама не возражала. Только призналась:

- Мне тебя жаль. Ты не любишь этот дом. Истрадаешь здесь из-за своей гордости и взрывного характера.

Где-то в полдесятого вечера зазвонил телефон.Мама подняла трубку.

- Евгения, здравствуйте. Это Максим. Наташа не увас, случайно?

Он уже звонил Андрею и Кириллу. К остальнымдрузьям Наташа пойти ночевать не могла - у них есть жены, которых Наташа неосмелилась бы провоцировать на тревожную бессонную ночь. Квартира ее родителейбыла, практически, последней надеждой.

- Да, Максим, у нас. Но она просила не звать еек телефону.

- Можно, я приеду? Не слишком поздно?

- Приезжайте.

Когда мужчина вошел в коридор, мама, выдав емукомнатные тапки, не удержалась:

- Вы ее чем-то обидели?

Наташа часто жаловалась, что мама постоянновмешивается в ее жизнь. Каждый раз, общаясь с Евгенией, то же самое мог сказатьи Максим.

- Да, - кивнул мужчина, всем своим видомпоказывая, что больше ничего объяснять не будет, и направился в комнату Наташи.- Она там?

- Да, проходите.

Максим приоткрыл незапертую дверь. Наташа лежалана диване, одетая, но съежившаяся то ли от холода, то ли от переживаний. В этойквартире отопление всегда было не очень - каждую зиму Наташа страдала отнасморка даже при включенном обогревателе. Только когда переехала к Максу,полностью забыла о том, что такое болеть. Лежала, прижав к себе кулачки,спрятанные в оттянутые рукава свитера, и смотрела в тишину. Обернулась нагостя, не выразив своим взглядом ни малейшей эмоции.

Макс подошел, сел на пол возле нее на одноколено и погладил по плечу. Смотрел ей в глаза, и она отвечала тем же. Женястояла в дверях и бесцеремонно наблюдала.

- Максим, ужинать не хотите? - спросила она воправдание своей бестактности.

- Нет, спасибо. Я ненадолго.

- Можете остаться на ночь здесь, - предложиламама.

- Да у меня дочка дома одна...

- Сколько ей лет? - мама явно не желалаоставлять их наедине.

- Десять.

- Да, не тот возраст, чтобы ночевать безродителей... Ладно, вы меня простите, мне завтра рано вставать...

Наконец-то закрыла дверь.

- Ну и что ты здесь делаешь? - невежливоспросила девушка.

- Хочу с тобой поговорить.

- А я не хочу!

- Можешь молчать.

Наташа последовала его совету. Всем своим видомизображала высокомерную непреклонность, но его голос слушала с удовольствием.

- Ни капли не сомневаюсь в том, что ты меняпоймешь. Она взрослая, старше меня. Марина. У нее богатый муж и сынодиннадцатиклассник, мой ученик. Мы познакомились на родительском собрании.Разводиться она не собирается. Это меня и привлекло в ней. Больше я о нейничего не знаю. Мы не разговариваем о личных вещах. Она мне даже не подруга.Просто женщина, с которой совпали наши цели. Это только секс, Нат. Развлечение.Мы с тобой почти год нормально не виделись. Скажи, почему бы и нет? Маринаничего для меня не значит, мы просто трахаемся. Я не хочу из-за этого потерятьтебя. Ты единственная в мире, кто волнует меня вот здесь, - Максим приложилруку к груди. - Поехали домой? Тебя там не хватает...

Слова ее особо не впечатляют. Слова - это простокрасивая обертка. Важнее то, что внутри. Важнее жесты и поступки. Она егоударила на людях, а он приехал за ней в тот же вечер и ни разу не упрекнул ее вэтом, даже не напомнил! Хотя Максим прав: когда она призналась ему в своейизмене, он даже голос на нее не повысил, а ведь тогда речь шла еще и о потередевственности, и о связи с его приятелем!

- Малышка, я не могу долго тебя уговаривать, -сказал Макс тихо. - Если скажешь 'нет', я сразу же встану и уйду. И больше небуду просить тебя вернуться. Я хочу, чтобы мы были вместе. Мы всегда с тобойрешали любые проблемы, всегда шли навстречу друг другу. Такие отношения стоитпродолжать. Поедешь со мной?

Сегодня суббота. Последние выходные перед Новымгодом. Когда Максим проснулся и вошел на кухню, Наташа уже допивала свой чай.Была грустной и задумчивой, как и вчера. Она поменяла стиль домашней одежды:стала носить широкие спортивные штаны и короткий белый топик на лямках. Волосызавязывала в хвост. Это было непривычно - раньше она всегда ходила дома влегких шелковых халатах длиной выше колен. Сейчас у Максима возникало ощущение,что в его квартире живет совершенно другая девушка. В какой-то степени это былодействительно так.

Наталья сидела, согнув одну ногу и поставив еена свой табурет, давила ложечкой в остатках чая измученный кусочек лимона, ивсе внимание, которое она уделила Максу, заключалось лишь в одном слове'привет'. Максим нажал кнопку электрического чайника и сел напротив нее. Он былв одних трусах-боксерах, и Наташин взгляд все время возвращался к его рельефнойгруди, к аккуратным кубикам пресса... Это тело ласкала другая женщина. Другаяженщина занималась с ним сексом два месяца!

Слезы потекли по щекам. Девушка отвернулась кокну, думала, это пройдет. Макс поднялся, обошел стол и присел возле нее накорточки. Вчера она позволяла себя обнять, но Максиму все время казалось, чтоей это неприятно. Нерешительно погладил ее по спине.

- Малышка... Что такое?

Вытерла щеки - напрасный труд. Посмотрела ему вглаза:

- Мне так больно, потому что я люблю тебя. Этозамкнутый круг: мне плохо без тебя, но с тобой тоже плохо. По разным причинам,но ни одну из них я зачеркнуть не могу... - глубоко вздохнула. Вроде бы сталолегче. Опустив голову, прошептала: - Я впечатлительный человек. Я пытаюсьзабыть, но у меня не получается.

Максим с благодарностью и нежностью смотрел нанее. Погладил пальцами ее влажную прохладную щечку. Заправил за ушко якобывыбившиеся из хвостика пряди. Поймал себя на мысли из области психологии: этотжест говорит о том, что ему доставляет удовольствие заботиться о ней. Да, этотак. И было так всегда, еще с тех пор, когда она училась в девятомклассе... А сейчас она не похожа на себя, грустная, молчаливая, задумчивая...Этот тончайший лепесток упал в бурную реку и пытается карабкаться противтечения. А надо просто сдаться, принять все, как есть. Так будет легче.