ПО СПИРАЛИ ВНИЗ

У Уильяма Маршала не было причин любить короля Иоанна. Если узы симпатии когда-либо и связывали этих людей, их уничтожили последние события в Ирландии и за ее пределами. И все же, хотя Уильям не доверял монарху, не любил его и даже, пожалуй, боялся, по иронии судьбы он оставался самым надежным другом Иоанна среди английской знати. В начале второго десятилетия правления Иоанна, когда королевство уверенно двигалось по спирали вниз к глубокому кризису, Маршал снова оказался в центре событий.

К 1212 году Иоанн приобрел множество серьезных врагов. Жестокое и непредсказуемое обращение короля с аристократами вызвало стойкую неприязнь большинства английской знати, особенно северян. После падения Нормандии и других анжуйских территорий на континенте Иоанн продвинул некоторых своих «французских» сторонников из этих регионов на выгодные места в Англии. Большинство этих «пришельцев» имели сомнительную репутацию. Питер де Рош из Турени был весьма способным администратором и преданным слугой короны. Но его назначение новым епископом Винчестерским вызвало откровенное изумление, не в последнюю очередь потому, что новоявленный прелат был фанатом сражений. Несмотря на официальный запрет церкви на кровопролитие клириками, Питера часто видели одетым в кольчугу во главе военного отряда, и современники насмешливо прозвали его «винчестерским воином», отмечая, что он был умен в финансах, но слаб в Священном Писании[25].

Один из ведущих военачальников Иоанна, Фокс де Бреоте, тоже стал ненавистной фигурой. Его происхождение неизвестно. Вероятно, он был незаконным сыном нормандского рыцаря, и говорят, что необычное имя он заслужил, поскольку в молодости использовал серп (по-французски – faux) для убийства. Покровительство короля возвысило этого «иностранца» низкого происхождения. Фокс показал себя грозным воином и стал главным головорезом короны. Но его безжалостность в войне и склонность к систематическим грабежам земель противника навесили на него еще и ярлыки «бич земли» и «самый злобный разбойник».

После 1206 года спекулятивный и даже хищнический подход Иоанна к управлению королевством также все чаще вызывал недовольство. Король стремился любой ценой наполнить казну, надеясь финансировать большую военную кампанию на континенте. Победа во Франции наконец заставит замолчать его критиков, и его перестанут называть «мягким мечом». Сосредоточившись на этой цели, Иоанн был готов использовать все доступные средства и «выжать» Англию досуха. Были повышены налоги, деньги изымались у еврейских ростовщиков, что, естественно, ударило по их должникам, а знать была вынуждена платить заоблачные суммы за все: права наследства, женитьбу, должность. Королю удалось собрать немалую сумму – 200 тысяч марок, но за это ему пришлось заплатить остатками своей репутации. Монарх, которого уже и так считали жестоким и недостойным доверия, теперь превратился в тирана. После 1210 года все больше аристократов демонстрировали свое глубочайшее недовольство, отказываясь участвовать в королевских военных кампаниях или платить «щитовой сбор» за освобождение от военной службы.

Король Иоанн также вступил в ожесточенный спор с Римской церковью. Как и все средневековые монархи, он желал влиять, а лучше – напрямую контролировать назначение на ключевые церковные посты в своем королевстве. В конце концов, прелаты – не только духовные лица, они обладают политической и военной властью. Но сложилось так, что папа Иннокентий III был рьяным реформатором, исполненным решимости отстоять права Рима. После смерти в 1205 году Хуберта Уолтера начался длительный спор касательно назначения нового епископа Кентерберийского. Кандидатом Иннокентия был Стефан Лэнгтон, известный богослов и рьяный сторонник папской власти. Но Иоанн относился к Лэнгтону с подозрением, отчасти потому, что тот много лет учился в столице Капетингов – Париже (в заведении, впоследствии ставшем одним из первых европейских университетов). Это вызвало понятные сомнения относительно лояльности Лэнгтона и его потенциальных симпатий делу французской короны.

Отношения короля Иоанна с Римом испортились настолько, что в марте 1208 года, как раз когда Уильям Маршал возвращался в Ирландию после спора из-за Ленстера, на Англию был наложен папский интердикт. Санкция оставалась в силе шесть лет. По всему королевству замолчали церковные колокола, не проводились похороны на освященной земле, не было и воскресных месс. В ноябре 1209 года Иоанн был отлучен от церкви. После изгнания своего короля из церковного сообщества англичане могли, по крайней мере теоретически, избрать нового правителя, поскольку обязательства верности были с них сняты. Но действительное влияние интердикта и отлучения короля не стоит переоценивать. В 1208 году христианство в Англии не прекратило свое существование, да и всеобщего восстания против королевской власти не последовало. Все дело в том, что в течение предшествующих полутора веков Римская церковь слишком часто использовала эти наказания, и потому их эффект изрядно сгладился. Тем не менее остракизм Иоанна дал дополнительное оружие его противникам.

За пределами Англии король столкнулся со вспышками агрессии со стороны коренных валлийцев, в основном подстрекаемых Лливелином ап Иорветом, но его самым главным противником был и оставался Филипп-Август. В 1202–1205 годах Капетинг добился впечатляющих успехов на континенте, однако его честолюбие ни в коей мере не было удовлетворено. К 1212 году Филипп всерьез нацелился на Англию. Он отлично знал о недовольстве в королевстве и был рад использовать раскол Иоанна с Римом. Французскому королю были остро необходимы новые завоевания, поскольку его старшему сыну, принцу Людовику, уже было около двадцати лет, и он рвался к власти. Женитьба Людовика на Бланке Кастильской – внучке короля Генриха II и племяннице Иоанна – давала принцу право претендовать на английский престол. Антипатия к Иоанну в королевстве была настолько велика, что некогда немыслимая идея теперь обрела поддержку и даже стала популярной. Быть может, свержение Капетингом ненавистного анжуйского режима – приемлемый выход из создавшегося положения.

Возвращение Уильяма Маршала

Волны недовольства и многочисленные угрозы, накапливавшиеся во время длительного отсутствия Уильяма Маршала при дворе, в августе 1212 года вызвали очередной кризис. Король Иоанн собрал крупную армию для нападения на Францию, но волнения в Уэльсе заставили его перенаправить свои ресурсы. В отместку он приказал повесить двадцать восемь валлийских заложников в Ноттингеме и начал подготовку к полномасштабному вторжению на север Уэльса. В середине августа до него дошли тревожные слухи о заговоре, имеющем целью свергнуть его режим. Согласно одному хронисту, ему поведали о плане «выдворить его самого и его семью из королевства и выбрать другого короля на его место». Если верить другому источнику, планировалось его убийство. Якобы в ходе предстоящей экспедиции он либо падет от рук собственной знати, либо будет выдан врагу. Именно перед таким развитием событий Иоанн уже давно испытывал параноидальный страх и потому отнесся к слухам со всей серьезностью. Вторжение в Уэльс было отменено. Старший сын и наследник короля был помещен под охрану, и себя тоже Иоанн окружил внушительной армией телохранителей.