Вот об этом Кагами не подумала. Нет, это лучше чем ее мысли… но все равно как-то… плевать, уж лучше так.

— Не обязательно украл, может, обманул кого-то или просто работал на мелкую банду.

— Как-то это… вряд ли, по-моему. Скорей, все же первое. И артефакт за двести, минимум, миллионов тому подтверждение.

И все же…

— Быть может… — изобразила неуверенность Кагами, — человек был достаточно доверенный?

— Доверенней нас? — усмехнулся ее муж и резко замолчал.

— Кхм, кхм. Это надо проверять, благо кое-что Синдзи нам разрешил.

— Вот тварь! — О да! Она была полностью согласна со своим мужем. Отдавать этой стерве Синдзи ей очень не хотелось.

— Сын!

— Что сын. Как ты будешь это проверять в век телефонов и интернета? В котором Шидотэмору особенно силен?

— Способов много.

— Половина из которых лезет в его личную жизнь.

— Значит, придумаем еще что-нибудь.

Ну вот, опять…

— Можно попробовать поговорить с ним.

— Если они скрываются, то от Синдзи мы ничего не добьемся, а если нет, то и так найдем. Где они сейчас, кстати?

— Свободные территории.

— Все еще? Пф-ф-ф, ладно. Для начала узнаем, что можно, про Шидотэмору. А там видно будет.

* * *

Пятница. Пережить еще один день, и настанут выходные. Да, всего один день, хотя скорей сутки. А там выходные и день рождения сестры Райдона. Хо-о-о, которые тоже надо как-то пережить. Ладно, Макс, взбодрись и, наконец, встань, пробежку никто не отменял.

Утренние дела сегодня прошли на удивление быстро, а так как дома мне делать было нечего, я пошел в школу, у которой в это время было как-то пустовато. А раз так, попробуем повторить подвиг Райдона и вздремнуть стоя — минут пятнадцать-двадцать у меня есть.

Сон, не сон, а вздремнуть у меня получилось. Правда урывками, вскидываясь каждый раз, когда на меня смотрели особенно пристально. Но вот, почувствовав очередное внимание, не прекращающееся уже минуту, я в очередной раз открыл глаза и увидел, наконец, хвостатого Охаяси. Даже двух — его сестра шла с ним рядом.

— Здорово, Син.

— Сакурай-сан, — чуть поклонилась Анеко.

— И тебе не хворать, Охаяси-сан, — изобразил поклон я.

— Может вам на имена перейти? — скривился Райдон. — А то я сейчас чувствую себя, как на приеме.

Что б такое ответить? Мне-то лично пофиг, но нельзя сказать «я не против», потому что против может быть его сестра. И ответив так, я поставлю ее в неудобное положение. Ох, Рей, не в тему ты это брякнул.

— Я не против, если ко мне будут обращаться по имени. — Ну а что мне еще оставалось? Так я вроде только за себя отвечаю, а Анеко может и промолчать.

— Я тоже, — улыбнулась его сестренка. Хм.

— Отлично! А то эти «Охаяси-сан» вгоняют меня в тоску.

— Анеко-сан, — уж не знаю, что меня толкнуло на это, но почему бы и нет? Порой именно такие вот внезапные порывы позволяют добиться невозможного. Хуже-то не будет, — а что вы делаете сегодня вечером?

О да, девочка явно удивилась. И нифига не поняла, походу. И те четыре секунды, что она с удивленной улыбкой смотрела на меня, тому доказательство. Райдон вообще изобразил на лице нечто удивленно-непонятное.

— Готовлюсь ко дню рождения сестры, — ответила она наконец. Вот что значит технично отбрить, и не обидно, и не подкопаешься. Я, если честно, и забыл про это. В смысле, про то, что подобные праздники готовят женщины Рода. Жаль, конечно, но ожидаемо, кто я и кто она. Хотя вариант с Анеко был бы идеальным. — А что?

После ее последних слов уже я стоял, улыбался и не знал, что сказать. Интересно, она так поиздеваться решила, или это простое женское любопытство? Наверное, всего понемножку. Уверен, что бы я ни сказал, закончится все словами «я подумаю».

— Вы красивы, умны и обворожительны, Анеко-сан, но это так, между делом. Видите ли, сегодня вечером принц Оама устраивает вечер, почему-то называемый Хрустальным, и мне было бы приятно прийти туда с такой потрясающей, во всех смыслах, девушкой.

Постояв и подумав некоторое время, сестра Райдона, наконец, заговорила:

— Кояма Шина-сан может и обидеться, — с непонятной для меня интонацией произнесла она. Уж лучше б просто отказала, а то полезла в какие-то дебри.

— Мы с ней друзья детства, а не парочка, — проворчал я.

— Да и поручился за вас, наверняка, кто-то из старших Кояма. — Умница девочка, с умом я ей все-таки не льстил. В ответ я чуть склонил голову и немного развел руками, подтверждая сказанное. — Что ж, прямо сейчас я не могу ответить, уж больно все неожиданно, но я обязательно подумаю над вашим предложением.

Ну, собственно, как я и говорил. Надо позвонить Таро, пусть начинает искать мне пару на этот вечер. Вчера, после разговора с соседями, я с ним так и не связался, как-то не дошли руки.

На первой перемене новая староста класса напомнила мне, что я не выбрал себе клуб. Спасибо, Имубэ-сан, и как я мог об этом забыть, тудыть ее качели. Однако иронии в моем ответе она предпочла не замечать. На второй перемене опять столкнулся с Акэти Торемазу, пришедшей к своей сестре. Нафига, правда, ходить сюда, зная, что попадешь в такую ситуацию, я не понимаю. В шутку предложил ей пойти со мной на свидание, в итоге пришлось тащить упавшую в обморок девушку до медкабинета. Потом выслушивать нравоучения ее сестры о дебильных шутках. Многое на это можно было ответить, но настроение у меня было в тот момент несколько меланхоличное, так что я просто ушел в себя, пропуская мимо ушей ее нравоучения.

— Ты куда уставился?

— А?

— Ты куда пялишься, мужлан?

Тут до меня дошло, что это только для меня мой взгляд был направлен в никуда, а для всех остальных я смотрел на грудь младшей сестры Торемазу. Господи, как меня все достало.

— Извращенка.

— Что-о-о-о!

— Меньше надо думать о всяких пошлостях, вот что.

— Да ты…. Да я тебя…

Но тут, слава яйцам, в класс зашел учитель, и ей волей-неволей пришлось сесть за свою парту. Надо бы уладить это дело, слишком плохо я знаю свою одноклассницу. Может, она мстительная стерва, и это лишь законный повод начать поганить мне жизнь. Не похожа, правда, но мало ли.

На следующей перемене я извинился перед Камеко… ну ладно, несколько раз извинился, зато в следующий раз она задумается, а стоит ли обвинять меня в чем-то подобном. Во-первых, это может выйти ей боком, во-вторых, окружающие могут подумать, что это всего лишь мелкая месть с ее стороны. Также возможно, что это я — придурок, забывший, что такое быть ребенком, и меряющий всех своими мерками. Ну и ладно. Добившись, наконец, прощения, с чистой совестью пошел на улицу курить, времени до урока, по идее, хватит.