– Не веришь или убедила себя, потому что с этими…

– Март, ты мне друг, но проявлять неуважение к мужчинам, с которыми я решила связать жизнь, я тебе не позволю, – строго одернула его я.

Он раздраженно посопел с минуту, зыркая то на меня, то на крашеров, но смирился.

– Извиняюсь за это. Но не за то, что считаю твой выбор остаться здесь жуткой ошибкой и редкой глупостью, о которой ты обязательно пожалеешь. Ну любовь-морковь у вас пока, а потом, через время, когда самая горячка пройдет, что?

– Это у людей всякие «пока» бывают, юноша, – подал наконец голос Эммирэй. – А мы не люди. Жалеть Соне не придется.

– Угу… – Марта явно рвало что-то еще ляпнуть язвительное, но он сдержался, хоть и видно было – с трудом. – Фиг с ней, с этой вашей любовью на троих. Но, Сон, дом – это дом. Там все свои, родня, друзья, учеба-работа-перспективы. Там ты все знаешь.

– А здесь мне все предстоит узнать. И научиться есть чему, и работать над чем. И перспективы у меня хоть куда. – Я, не скрываясь, огладила голодным взглядом своих мужчин. Из-за всех наших приключений-путешествий мы почти и не бывали наедине сейчас. Ночью по приезде, само собой, дорвались немного, но ключевое слово тут как раз «немного».

– Но ты же хотела домой! Зачем-то же со мной побежала.

– Нет, ну а что, у Светил стоило остаться? Я не верила, что мы сможем вернуться, но надеяться неверие никогда еще никому не мешало. Март, ну к чему мне теперь хотеть вернуться, а? Я дома всегда была изгоем. С детства все считали ненормальной. Родня, говоришь? Это у тебя, может, с ними все хорошо, а мои от меня, считай, открестились. Им мои странности всегда были поперек горла, а в последнее время и вовсе достали. Они со мной общаться перестали, видеть не желали. Они всегда хотели, чтобы я стала нормальной, перестала их смущать и позорить. Парни от меня бежали все, никогда и отношений, по сути, не было. Работа нудная в офисе? Квартира пустая каждый вечер? Лерка разве… но… она мне подруга, и я ее люблю, но, черт возьми, у нее своя жизнь. Своя жизнь, понимаешь, которая у нее была, а я там с боку припеку. Пусть уже учится жить самостоятельно, может, я ей как раз в этом и мешала все время, опекая без конца.

Рыжий снова замолк, хмурясь и сопя. Рэй подошел ко мне и обнял со спины, укрывая дополнительно и полами своего плаща, а зеленоватый, даже сквозь смуглую кожу, Рунт уселся у моих ног прямо на доски палубы и потерся затылком о мой живот, требуя прикосновения. Я запутала пальцы в его волосах, он облегченно вздохнул.

– Ладно, – пожал плечами Март пару минут спустя. – Я понял. Ты выбирала остаться головой, а не… чем пониже. Я не согласен, но это твое решение.

* * *

– Пф-ф-ф… Сон… – шумно выдохнул Март, снимая с себя верхнюю одежду и нервно мечась тревожным взглядом по окружающему интерьеру.

Мы находились в круглой большой комнате на втором этаже башни радвелатского мага Никлера. По отзывам местных, самого сильного из тех, кто снисходил до общения с простыми смертными. По большей части волшебники Радвелата, оказывается, зависали в своих разноцветных башнях, что торчали повсюду в городе, и занимались своими суперважными делами, никого до себя не допуская.

– Хватит дергаться, Март! Все будет хорошо, – пыталась успокоить рыжего я, помогая с застежками на одежде, потому как руки у него откровенно тряслись. – Все получится.

– Сказала девушка, что никогда в это не верила, – фыркнул он.

– Перестань. Если нельзя вернуться, то тебе этот Никлер так и скажет. И ты просто вернешься к нам. Поплывем домой. Все будет хорошо. При любом раскладе.

– Скажет он… Монеты уже загреб. Оно типа по глазам не видно было разве, что сдачи и возврата тут не бывает.

Маг действительно был тем еще колоритным персонажем. Худой ужасно, но с широкими плечами, так что его балахонистая одежда висела на нем, как на швабре. Глубокие морщины-борозды на темной коже лица, крючковатый нос и тонкие, почти несуществующие губы. И да, его жутковатые глаза светились нескрываемым алчным светом. И говорить хоть о чем-то с нами, даже выслушать суть проблемы он отказывался до того, как не получил из рук Марта увесистый кошель через маленькое окошко в обитой железом входной двери. И впустили нас внутрь после пары минут звяканья, когда он явно пересчитывал монеты.

– Ну так не ходи!

– Еще чего! – Кинув рубаху на подушки, в ворохе которых расположились молча взирающие на все крашеры, рыжий решительно пошел к невысокой двери, для входа через которую мне пришлось нагнуть голову.

– Сонька, сядь, – велел мне через некоторое время Рунт. – Ты себе сейчас все ноги стопчешь.

Мотнула головой. А все потому, что при движении мне легче ждать. К тому же все тут, буквально каждый предмет и камень в стенах, фонило магией, что еще больше выводило из себя.

– Соня… – позвал меня уже Рэй, поднимаясь на ноги, но сразу и очутился на заднице, когда башню тряхнуло, как при мощном землетрясении.

Мои крашеры оказались рядом со мной в мгновение ока, окружая и от всего заслоняя собой, и мне пришлось еще побороться, чтобы разглядеть, что происходит вокруг.

Пол ходил ходуном, будто был жидкостью, стены тряслись, и, похоже, вся башня сейчас раскачивалась, норовя развалиться.

– Март же! – закричала я поволокшему меня наружу Рэю, но кто бы меня слушал.

В считанные секунды мы очутились на улице, и я с все нарастающей паникой наблюдала за тем, как башня не просто раскачивалась, а почти извивалась, будто поставленная на хвост змея. Но не развалилась. И даже внимание прохожих не привлекла. Радвелатцы шли себе мимо, словно ничего такого и не происходило. А минут через пять все и вовсе стихло.

– Надо сходить посмот… – двинулась я обратно, но Рунт обвил мою талию, фиксируя на месте, а Рэй молча нырнул в недра строения.

Время шло, нервы мои натянулись и звенели, и, когда послышались шаги, я чуть на месте не заплясала.

Первым появился Рэй, чему-то ухмыляясь. Следом показался и рыжий. Целый и невредимый, но… какой-то другой, что ли. Растрепанный, щеки красные, одежда напялена кое-как.

– Что случилось? Как ты, Март? Не вышло ничего? – кинулась я к нему, но с удивлением обнаружила, что полукровка выставил руку, тормозя меня и не давая подойти к другу вплотную.

– Ну кое-что точно вышло, – сказал он.

– Мужики, где тут ближайший публичный дом? – шокировал меня вопросом Март.

– Что, блин? – уставилась на него я.

– Могу показать, где лучший, – хохотнул Рунт.

– Нет, мне сейчас сойдет просто ближайший, – мотнул головой рыжий.

– Тогда тебе прямо по этой улице пару кварталов. Там вывеска «Мокрая пещера», не пропустишь, – уже откровенно заржал оборотень.

– Да что, черт возьми, происходит? – взорвалась я.

– Сон, я скоро… наверное… – махнул мне рассеянно друг рукой, целенаправленно двинувшись, куда его Рунт послал. – Короче, до отплытия точно появлюсь.