– Ради бога. Перезвони через полчаса, я уже буду усебя, и болтай со своим парнем, сколько хочешь. Скажи, милая, чем тебя взялэтот придурок, а? Подумай и скажи, что в нем есть такого, чего нет во мне?

– Иди ты к черту, – не в силах справиться с дрожьюв голосе ответила я и бросила трубку. Мысль о том, что Ден не врет и Антонсейчас у него, лишала воли. Через полчаса я позвонила на мобильный Дену.

– Умница, – сказал он. – Знаешь, что яподумал? Комната и впрямь дерьмо, эти хреновы дизайнеры, что они понимают?Глупо было надеяться, что тебе понравится. Прости меня. Ты мне скажешь, чего тыхочешь, и в этот раз все будет по-другому. Ты же знаешь, я все готов сделатьдля тебя.

– Ден, – потребовала я. – Я хочу услышатьАнтона.

– Ты говоришь: «Ден», а у меня голова идет кругом.Знаешь, милая., .

– Я хочу слышать его, – заорала я.

– Ну-ну, не нервничай, он не может говорить, ему оченьбольно. Я просил его по-дружески сказать тебе несколько слов, но он упрямится.И сейчас лежит у моих ног, блюет кровью и строит из себя героя, скотина.Конечно, в конце концов он заговорит, куда ему деться. Пока Макс егообрабатывает, давай немного поболтаем. А, может, ты завяжешь валять дурака иприедешь? Увидишь своего парня. Я так соскучился. Все время думаю о тебе. Еслиты будешь хорошей девочкой, я, так и быть, разрешу вам иногда видеться. Станешьспускаться в подвал и смотреть, как твой Тони подыхает в яме, протянешь к немуручки сквозь решетку… Я закрою на это глаза, только сейчас не зли меня, родная.Ты же знаешь, чем это кончится. Я его просто пристрелю, как пристрелил твоегомужа.

– Ты врешь, его нет у тебя.

– Хорошо. Я попрошу Макса поторопиться. В самом деле,Макс, пусть хоть промычит что-нибудь, маленькая ждет. Подожди минутку, он вродесобрался открыть рот.

И тут я поняла. Дура, он просто тянет время, они засекут,откуда я звоню, и кинутся сюда. Я побежала к такси, торопясь покинуть этоместо.

Город завораживал, притягивал к себе, не отпускал. Я бояласьэтих улиц и снова выходила на них, вздрагивая при виде постовых иприближающихся машин. Я кружила по нему и загоняла себя в угол, не в силах егопокинуть. Мысль о том, что Ден не врал, вгрызалась в меня, парализуя.

– Надо уходить, – бормотала я и тут же думала:«Зачем? Зачем, если он здесь?»

Я представляла, как приеду в Москву и буду ждать у метро,день, два, годы, а он не придет. И тогда мне хотелось, чтобы все скореекончилось, эта нестерпимая мука, эта непроходящая боль.

Поздно вечером, когда уже стемнело, и в свете фонарей ветвидеревьев отбрасывали странные тени на асфальт, я петляла по старинным улочкам,пока не увидела гостиницу. Небольшую, в два этажа, частную гостиницу, какихдовольно много в нашем городе.

В окнах горел свет, оттуда доносилась музыка, и тут я поняла,как страшно устала. Я не могла сказать точно, сколько дней прошло с тогомомента, когда мы расстались с Антоном, но помнила, что с тех пор я не спала иничего не ела. Мне хотелось накрыться одеялом, сунуть голову под подушку иуснуть. И мне, в общем-то, было безразлично, найдут меня или нет.

У меня был паспорт с чужой фамилией и деньги. И я вошла вмаленький холл с одной мыслью: лечь и уснуть. Женщина за стойкой посмотрела наменя с сомнением и нахмурилась.

– Мне нужен номер на два дня, – сказала я и неузнала своего голоса.

– Документы у вас есть? – строго спросила она.

– Конечно.

Взгляд ее стал мягче:

– Хорошо, заполните анкету.

Я взяла авторучку и стала списывать данные паспорта,чувствуя, что она наблюдает за мной.

– Заплатите за два дня?

Я кивнула. Через несколько минут я получила ключ.

– Двадцать третий номер, второй этаж, вон туда,направо.

Я подумала, что, наверное, никогда не дойду до этогодвадцать третьего номера, ковровая дорожка под ногами извивалась, как живоесущество, и я боялась упасть. Наконец увидела нужную дверь. Повернула ключ ивошла. У меня хватило сил запереть дверь и дойти до кровати. Я рухнула лицом вподушку, не раздеваясь и не снимая кроссовок. И мгновенно отключилась, но почтитут же вскочила, потому что над самой головой зазвонил телефон. Я тупо смотрелана него, потом сняла трубку.

– Простите, это администратор. У нас работает ресторан.

– Спасибо.

– Вы можете заказать ужин в номер.

– Спасибо, ничего не надо.

Я повесила трубку, сняла кроссовки и легла на спинуразглядывать потолок.

Я не сразу поняла, что стучат в дверь, мне казалось, этопродолжение моего сна. Но стучали очень настойчиво. Я вскочила, хотеласпросить: «Кто?», потом, решив, что это опять администратор, включила ночник ипосмотрела на часы. Что ей могло понадобиться в такое время? Я достала изрюкзака пистолет, подошла к двери, осторожно повернула замок, резко открыладверь и замерла. Передо мной стоял Долгих. Если бы я вдруг увидела Антона, то,наверное, удивилась бы меньше. То, что Долгих стоит на пороге, не укладывалосьв сознании, и я опять подумала, что это продолжение моего сна. Он вошел вкомнату и прикрыл за собой дверь. Равнодушно посмотрел на оружие в моих руках исказал:

– Собирайтесь. Они могут появиться в любую минуту.

– Кто? – не поняла я.

– У вас что, мало врагов? Сейчас нет времени наразговоры, поторопитесь. Это только усилило мое замешательство.

– Обуйтесь, – нахмурился он. – И уберитепистолет, убить меня вполне можете по дороге.

– Вадим Георгиевич, вы что, спятили?

– Я же сказал: у нас нет времени на выяснениеотношений.

Он наклонился, поднял кроссовки с пола и сунул их мне, потомсхватил рюкзак, оглядел комнату и взял меня за локоть.

– Идемте.

– Подождите, – тряхнула я головой. – Чтопроисходит?

– Вам надо покинуть город. Срочно. Одна вы невыберетесь.

Наверное, он понял: я так и буду стоять посреди комнаты соткрытым ртом, поэтому взял го моих рук пистолет, сунул в рюкзак, толкнул менялегонько в грудь, я села на кровать, а он стал запихивать мои ноги в кроссовки.

– Вы плохо соображаете спросонья.