– Идите сюда, – вдруг позвал он ворчливо. Яподошла и села рядом. – Это гараж, – ткнул он пальцем в схему намониторе. – Вот здесь комната охраны, их двое, если верить вашему Нику. Втрех метрах от этой комнаты лестница, по ней можно подняться на второй этаж.Вся штука в том, чтобы охрана открыла дверь, она выходит вот сюда в переулок.Если дверь они откроют, мы поднимаемся по лестнице и входим в кабинет Долгих.Оружие должно быть с глушителями, чтобы выстрелов не услышали, необходимоуложиться в минуту, не больше. Главное, чтобы Вадим Георгиевич в тот моментоказался в своем кабинете. Идти надо утром, как только он появится на работе.Они будут ждать нас в 16.00, а мы, к примеру, нагрянем в 9.30. Проблема в том,как заставить охрану открыть дверь.

– В переулке есть жилые дома? – спросила я.

– Сейчас посмотрю, – кивнул Антон и черезнекоторое время сообщил: – Нет. Переулок маленький, три дома, причем выход внего есть только из офиса Долгих.

– По-моему, это очень удачно, – улыбнулась я, мнеочень хотелось, чтобы он улыбнулся в ответ.

– Да? – поднял Антон брови.

– Там можно припарковаться?

– Наверное.

– Предположим, кто-то оставил в переулке машину.Человек вернулся, ему стало плохо, он стучит в единственную дверь.

– Охрана, прежде чем открыть, должна сообщить опроисшествии, если они не раззявы, конечно. И вы забываете о мониторах в холле.Нас увидят. Я ведь уже сказал: действовать надо очень быстро. От этой лестницыдо кабинета Долгих ближе, чем от центральной, которой придется воспользоватьсяохране. Только это и дает нам шанс. На самом деле, мы будем бежать наперегонки,и кто-то из них успеет сообщить Долгих о том, что происходит. Уложимся в триминуты – есть шанс, нет, значит…

– Мне не нравится этот план, – нахмуриласья. – Вернемся к первому варианту. Я иду в 16.00, как договорились. Будемнадеяться, мне не передадут деньги внизу, и я смогу до него добраться.

– Начнете стрелять на входе? Вы даже до лифта недойдете.

– Мне везет.

– Глупости. Я знаю, почему вы предпочитаете этот вариант.Вы всерьез думаете, что я пущу вас одну? Буду стоять где-нибудь поблизости иждать, когда вас оттуда вытащат в мешке санитары?

– Антон, – нахмурилась я.

– Мы идем вместе, – отрезал он. – Ипрекратите тратить время на глупую болтовню. Давайте идею, как заставить охрануоткрыть дверь.

– Предположим, если в дверь постучите вы с просьбой опомощи, они вам не откроют, а если юная девушка, чьей бабушке неожиданно сталоплохо? Бабушка будет сидеть возле машины…

– Юная девушка попросит вызвать «Скорую»? – улыбнулсяАнтон. – Сейчас даже у бабушек есть с собой мобильные.

– Девушка попросит воды, запить таблетку. Она насмертьперепугана и бросается к людям за помощью.

– Роль бабушки предстоит сыграть мне? – засмеялсяАнтон.

– Девушка из вас получилась бы странная…

– Что ж, – подумав немного, кивнул он. –Может, это и выгорит…

– Главное, чтобы они открыли дверь, – вздохнула я.К вечеру мы закончили все приготовления.

– Ляжем спать пораньше, – предложила я.

– Где ключи от квартиры? – задал вопрос Антон.

– Зачем они вам?

– Хочу избавить себя от неприятного сюрприза.

– Вы меня еще к батарее привяжите.

– Это, кстати, идея.

Я расстелила постель, а он вдруг сказал;

– Я лягу с вами. – И тут же покраснел: – В смысле…я…

– Я поняла Вы что, собираетесь всю ночь меня сторожить?

– Собираюсь, – буркнул он. – Хорошо, яустроюсь в кресле.

– Бросьте, Антон, – покачала я головой. – Вамнадо как следует выспаться. Ложитесь на диване, места хватит обоим.

– Я выйду, чтобы вы могли переодеться, – сказалон, как будто чего-то испугавшись, а я подумала, что мысль оказаться радом сомной в постели для него непереносима. Я понимала: если попрошу его быть со мнойв эту ночь, он не откажет, но я знала, что никогда не решусь на это, потому чтоего поступок будет продиктован жалостью, а его жалости я боялась не меньше, чемсмерти.

Я быстро разделась и легла, выключив свет, услышала, как онидет из ванной. Постучал в дверь, я сказала: «Входите», глотнув воздуха, чтобыунять дрожь. Тони вошел. Было темно, лишь постель светилась белым островком.

– Я справа, – сказала я. – Может, включитьсвет?

– Нет, не надо.

Он торопливо разделся, сунул пистолет под подушку и лег. Ябоялась пошевелиться, а еще боялась, что он услышит, как стучит мое сердце. Онлежал на спине, гладя в потолок. Это было мучением, пыткой, ведь стоило толькопротянуть руку… но никакие силы не заставят меня сделать это. Я прислушиваласьк его дыханию, ожидая, когда он уснет. Тони вдруг осторожно поднялся и сел вкресло.

Я слышала, как он ищет сигареты в кармане джинсов, не выдержалаи спросила:

– Не спится?

– Простите, что разбудил вас, – виновато ответилон.

Я включила ночник и увидела, что он сидит совсем рядом,щурясь от света, протянула к нему руку и сжала его ладонь; Тони вскинул голову,чтобы видеть мое лицо, а я опустила глаза и спросила:

– Вы боитесь?

– Вы о том, что будет завтра? Нет, – покачал онголовой. – Не боюсь. Я только молю бога, чтобы умереть первым и неувидеть, как вас убьют. – Наклонился и осторожно поцеловал мою ладонь.

Он сидел в надломленной, усталой позе, и глаза его былипечальными. Он так и не выпустил моей руки, я потупилась под его мягкимвзглядом, испытывая отчаяние; что-то мучило меня, требовало решения, а я такплохо понимала себя, свои чувства и не хотела обидеть его.

– Юля, – позвал он. – Я знаю, сейчас не времяи не место, но… завтра мы все равно… я хочу вам сказать… мне это очень важно… ялюблю вас, – быстро проговорил он. – Я очень вас люблю. Впрочем, вы,конечно, догадывались… – Он встретился со мной взглядом и растерянно замолчал, должнобыть, в то мгновение моя физиономия выглядела на редкость глупо. – О,господи, – покачал он головой, – не заставляйте меня думать, что явсе эти годы любил безмозглую дуру, которая дальше своего носа не видит.