– Со мной все в порядке, Сэм. А как ты? Насколько я знаю, ты достиг больших успехов.

– Как и ты, – отозвался Сэм. – Я не понимал… Я думал, что ты работаешь педиатром в Техасе, а потом увидел эту статью в «Тайм».

– Планы меняются, – пожала плечами Дайана. – Ты приехал в Нью-Йорк на концерт?

– Нет, для того, чтобы увидеть тебя.

– О! – только и смогла воскликнуть Дайана.

– Дайана, моей дочери надо сделать операцию на сердце.

– Твоей дочери? – «У тебя есть маленькая дочь, Сэм, которая нуждается в операции?»

– Да. – С этими словами Сэм вытащил из своего «дипломата» несколько тонких папок с бумагами. – Я привез с собой все – ее медицинские карты, снимки, электрокардиограммы. Ей шесть месяцев. У нее врожденный дефект межжелудочковой перегородки. Врачи сначала полагали, что маленькое отверстие в перегородке будет постепенно уменьшаться и годам к шести-семи затянется или в этом возрасте понадобится небольшая корректирующая операция. Все было хорошо до последнего времени, но вот три недели назад… У нее образовывается застой крови – сердце не успевает перекачивать ее, и врачи считают, что нужна срочная операция. Ее лечил доктор Энтони Джонс. Он сказал, что знает тебя.

«Да, я знаю Тони. Он один из тех мужчин, с кем я спала. За те годы, когда пыталась забыть о тебе. Наши отношения с ним могли бы перейти в любовь, если бы не воспоминания о тебе, которые так и не оставили меня. Не знаю только почему».

– Тони – отличный детский хирург-кардиолог. Я была бы рада высказать свое мнение, если бы ты захотел посоветоваться еще с одним специалистом, но если Тони считает, что нужна срочная операция, боюсь, что так оно и есть, – проговорила Дайана.

– Я приехал сюда не для того, чтобы выслушать мнение еще одного специалиста, Дайана. Я приехал, чтобы попросить тебя лично сделать операцию. Во всем мире нет другого человека, которому бы я доверял так же, как тебе, и которому доверил бы мою Дженни.

Дженни… Резко встав, Дайана подошла к окну. Опустив голову, она невидящим взором смотрела на потоки машин, снующих по дорогам Манхэттена; глаза ее наполнились слезами. «Я пыталась заботиться о другой твоей дочери, Сэм, о нашей с тобой Дженни, но не смогла спасти ее».

– Дайана!

У нее не было сил повернуться. Пока не было. Дайана заставила себя думать о том, что способно отвлечь ее от ужасных мыслей, она напомнила себе, что Сэм предпочел жить с другой женщиной, которая родила ему ребенка.

– А твоя жена тоже считает, что операцию должны сделать здесь, а не в Лос-Анджелесе? – «Твоя жена знает о нас? Или для тебя это такая древняя и забытая история, что ты даже не счел нужным рассказывать ей? Может, Сэм просто сказал: «Мы с Дайаной были знакомы в школе. Она очень умная и так любит детей»?»

– У меня нет жены. Матерью Дженни была Роксанна.

– Роксанна?..

– Британская рок-звезда, – немного удивился Сэм. Наверняка Дайана, знавшая и любившая музыку, немало знала о знаменитой Роксанне. – Мы были вместе примерно год. Наши отношения почти зашли в тупик, когда Роксанна забеременела. Она не хотела рожать и не захотела бы, даже если бы отношения между нами были идеальными, но я настоял на том, чтобы она сохранила ребенка.

– Стало быть, Роксанна согласилась, иначе она что-нибудь предприняла бы, – заметила Дайана.

– Я заплатил за ее согласие. По сути, я купил собственного ребенка. Нелепо даже предположить, что деньги так много значили для Роксанны, но… Наркотики вытягивали у нее все до последнего пенни. Мы договорились, что после родов она получит десять миллионов долларов, а я – полную опеку над ребенком. Была еще одна проблема – она не должна была употреблять наркотики во время беременности. Те пять с половиной месяцев, что я знал о беременности, Роксанна жила в центре реабилитации больных наркоманией неподалеку от Лондона. Я ездил туда каждый день и сопровождал ее всякий раз, когда ей нужно было поехать в лондонскую студию. Я знаю, что в течение этого времени она не употребляла наркотики, кроме тех лекарств, что прописал ей доктор для предотвращения выкидыша. Однако я много раз спрашивал себя, не были ли наркотики, которые она принимала в первые три месяца, причиной того, что у Дженни развился врожденный порок сердца.

Возможно, так все и было, с грустью подумала Дайана, и Сэму предписано судьбой иметь дочерей с врожденным пороком сердца. Да, скорее всего дело не в генетике, потому что ни болезнь ее драгоценной Дженни, ни дефект межжелудочковой перегородки у дочери Сэма, о которой он говорил с такой нежностью, не были наследственными. Так распорядилась судьба, а не гены, к тому же оба случая были совсем не похожи. Сердце, которое Господь дал дочери Сэма и Дайаны, просто не могло жить, медицина в то время еще не способна была спасти его. А сердце девочки, родившейся от Сэма у Роксанны, при удачном исходе операции будет жить, радоваться, смеяться и замирать от любви.

Совладав с собой, Дайана наконец повернулась к Сэму:

– Я не знаю, Сэм, в наркотиках ли беда. Такие дефекты бывают у детей, и причина их возникновения неизвестна.

– Тони говорил то же самое.

– А Роксанна без сожаления отдала тебе Дженни? – дрогнувшим голосом спросила Дайана.

– Даже не задумавшись, – пожал он плечами.

– Так ты из-за этого уехал из Англии? Ты опасался, что она может передумать?

– Отчасти да, – медленно промолвил Сэм. – Впрочем, я давно подумывал вернуться домой.

– И теперь, когда ты дома, Роксанна не захотела приехать к вам?

Сэм слегка нахмурился, но, очевидно, не от боли, а от удивления.

– Через месяц после рождения девочки Роксанна умерла от передозировки наркотиков.

– А-а…

Итак, у Дженни нет матери. Обоим пришла в голову одна и та же мысль. Глаза их, вмиг наполнившиеся болью, встретились.

– А Тони сказал, как Дженни перенесет путешествие?

– Нормально, если полет будет беспосадочный и если у нас при себе будет баллон с кислородом, – ответил Сэм.

– А когда он назначил операцию?

– Через три дня, в пятницу.

Чем больше Дайана узнавала о Дженни, тем больше убеждалась в том, что состояние девочки критическое. Она держалась лишь благодаря усилиям крохотного сердечка, не справлявшегося со своей работой, и лекарствам, которые прописал ей Тони. А это означало, что операция будет очень рискованной, что смертельный исход более чем вероятен. Впрочем, Дайана знала, что операции на межжелудочковой перегородке часто бывали и удачными, но сейчас речь шла о шестимесячном младенце! Операция была нужна срочно. На кон поставлена жизнь Дженни – либо полное выздоровление, либо смерть.

– Мне надо просмотреть записи и поговорить с Тони, – сказала Дайана.

– Разумеется. – Сэм встал. Он не стал спрашивать Дайану, какое она приняла решение, потому что не хотел давить на нее, но она видела немой вопрос в его карих глазах, глазах отца, который так любил девочку.