Она пожимает плечами:

— Разумно все, что обеспечивает выживание, капитан. А без Мага-Буреносца и войск, которые он призовет, ты был бы мертв до исхода года.

— К этому… хм… надо привыкнуть, — со вздохом произносит Хайел.

— Привыкай. И советую: побыстрее, — язвительно замечает Мегера. — Учти, против любой из стражей Оплота твой Зарлен выстоял бы не дольше, чем против Креслина.

— Но чтобы мои люди строили жилые помещения…

— Не беспокойся, новые стражи тоже возьмутся за работу. Строить придется очень много. Например, нам потребуется портовая гостиница.

— Гостиница? — теперь на Креслина смотрит не только Хайел, но и Мегера.

— А почему бы и нет? — ухмыляется юноша. — Раз люди будут к нам приплывать, то почему бы нам, на законном основании, не получать с них деньги за стол и кров? Само собой, там будет и питейное заведение — думаю, твои стражи это оценят.

— Хм, питейное заведение… — заинтересованно бормочет Хайел. — Может, с него и начать?

Креслин пожимает плечами:

— Почему бы и нет? Надо только заглянуть в планы Клерриса.

— А разве нам сразу потребуется такое большое помещение? — спрашивает, посмотрев на чертеж, Мегера. — Может, сделать его поменьше, но предусмотреть возможность последующего расширения?

— А по мне, если уж строить, так строить, — заявляет Хайел. Креслин прокашливается:

— И вот еще что…

— Да? — настороженно спрашивает явно не ждущий ничего хорошего Хайел.

— Каждое утро я буду заниматься с твоими людьми боевой подготовкой. И с тобой тоже.

— Но если ты собираешься заменить нас на…

— Хайел, — нетерпеливо перебивает его Креслин, — пойми, я никого ни на кого не собираюсь менять. Нам будет нужен каждый человек, умеющий обращаться с клинком. Кроме того, я не собираюсь устраивать здесь второй Западный Оплот, где оружием владеют только женщины. А Мегера не допустит превращения острова в новый Фэрхэвен или Монтгрен, где женщины считаются низшими существами. Я хочу равенства, но равенство мало провозгласить. Оно будет возможно, лишь если твои люди окажутся способными внушить к себе уважение.

Под выразительным взглядом регента капитан отступает на полшага.

— Все это относится и к тебе, — добавляет Креслин. — Завтра поутру собери здесь своих людей. Я скажу им то же самое, что ты только что слышал.

— Будет сделано, — говорит Хайел и утирает вспотевший лоб. Мегера па прощание награждает Хайела такой улыбкой, что тот пятится.

Выйдя из дома, она подходит к Креслицу и спрашивает:

— Как ты собираешься со всем этим справиться?

— Я и не собираюсь, — с улыбкой отвечает юноша. — Ясно, что у меня на все рук не хватит, но ты ведь тоже регент. Я надеялся, что ты возьмешь на себя надзор либо над работами в гавани, либо над строительством крепости. А садами и растениями займется Клеррис, хотя мне хочется, чтобы он научил этому искусству и нас с тобой.

Мегера качает головой, и ее огненно-рыжие волосы разлетаются по ветру.

— Да ты никак вознамерился создать из ничего державу, способную бросить вызов Фэрхэвену.

— Ничего подобного. Отшельничий не будет никому угрожать. Однако мы не допустим, чтобы кто-то угрожал нам.

— Вот как… — задумавшись, Мегера переводит взгляд с убогой крепостцы на развалюху, служащую им обоим пристанищем, а подняв глаза, видит Креслина, быстрым шагом направляющегося к растущим на склоне холма корявым деревцам. На ее губах мелькает едва заметная улыбка.

Внизу, в гавани, к пристани причаливает рыбацкое суденышко, над мачтой которого в расчете на поживу кружат чайки. Две женщины уже катят вниз по пыльной тропе тачку, чтобы сгрузить улов. Потом рыбу выпотрошат и разложат сушиться под старыми сетями, более или менее оберегающими ее от прожорливых птиц.

Оглянувшись в сторону склона, туда, где у ограды сада суковатых ябрушей стоит Креслин, Мегера вновь качает головой. Но на сей раз в этом движении сквозит завистливая печаль.

Целительница стоит перед маршалом, кутаясь в линялый, все еще мокрый от растаявшего снега дорожный плащ.

— Ты хотела меня видеть? — спрашивает маршал, устремив взгляд суровых голубых глаз на хрупкую темноволосую женщину.

— Да, Дайлисс. Я пришла из-за Креслина.

— Как тебя зовут?

— Меня знают под именем Лидия. Верлинн… мы с ним, можно сказать, родня.

Пытливо всмотревшись в лицо собеседницы, маршал говорит:

— А ведь ты не просто целительница.

— Возможно. Я ведь и не называлась целительницей.

У маршала дергается уголок рта.

— Ну, и что ты хочешь здесь получить?

— Семена, сыр, оружие. И отряд, который ты обещала Корвейлу. Новые регенты Отшельничьего будут тебе весьма благодарны.

— Но сам Креслин тебя не посылал?

— Нет.

— Семена… мы прикупили в Сутии небольшой запас, но здесь от них все равно мало толку. Поделиться сыром тоже, пожалуй, можно. И старым оружием. Кое-что можно отдать без сожаления, — маршал умолкает.

— А как насчет стражей?

— Я спрошу, есть ли добровольцы. От других вам все равно не было бы проку, разве не так?

Лидия слегка улыбается:

— Именно так. К тому же, мне кажется, отправка этих добровольцев на Край Земли пойдет на пользу и тебе.

— Скажи мне, целительница… какая она?

Лидия качает головой:

— Это мне неведомо, маршал. Ведомо лишь, что вы с Риессой сотворили величайшее благо, но, может быть, и величайшее зло, какое только знал Кандар.

— То же самое говорил и Верлинн.

— Я знаю.

— Долго ты у нас пробудешь?

— Только пока не соберу все необходимое. Мне еще предстоит побывать у Риессы. С той же целью.

— Но я Белая, — заявляет Мегера, глядя на растущее за грубой каменной оградой сучковатое ябрушевое дерево. Ее сапоги тонут в песке.

— Названия не так уж важны, — мягко возражает Клеррис. — Главное — это наличие способностей, хотя, конечно, тебе будет непросто. Имей в виду: что бы ты ни делала, не пытайся устранить беспорядок.

— Как? Но разве цель не в том, чтобы заменить хаос гармонией?

— По большому счету, в этом, — отвечает Черный маг. — Однако нельзя устранить хаос силой хаоса, разве что если ты чрезвычайно сведуща и сильна. Разве можно положить конец убийствам с помощью убийств?

— Можно уменьшить число смертей, — замечает Креслин, ступая на высохшую красную глину.