Прямо за спиной послышался приглушенный шорох. Неужто по стене карабкаются? Я направил пистолет вверх, готовый стрелять, едва наружу покажется очередной смертник, однако на тот свет солдат благоразумно не спешил…

«Если он вообще там есть, этот солдат!..»

Может, у меня уже паранойя? В подобных условиях грех ею не обзавестись! И все же лучше, что называется, перебдеть, чем недобдеть, – во избежание незапланированной пули в голову.

За углом тоже кто-то крался – я слышал шаги «невидимки», хотя он наверняка мнил себя бесшумным, словно ниндзя. В здании тоже кто-то шуршал – нарочито громко, видимо, чтобы привлечь наше внимание. Да сколько ж вас там, мужики? Совесть поимейте, нас-то двое!..

Наверное, хотят напасть одновременно, чтобы застать врасплох. Наверняка понимают, что кто-то из оставшихся солдат все равно погибнет, но все равно лезут, не отступают, надеясь взять числом. С одной стороны, вроде бы похвальная храбрость. С другой, сейчас она граничит с подлинной глупостью, а значит, проку от нее никакого.

Впрочем, может, это их голубая мечта – завалить легендарного Мамонта? Только так можно объяснить неуступчивость «охотников». Опять же – Харта они почему-то вообще в расчет не берут, а он, меж тем, неплохо держится, особенно для распоследнего зануды.

Мы с капитаном посмотрели друг на друга. Я взглядом указал на оконный проем, он молча кивнул, с ходу поняв, о чем речь. Кажется, мы учли все.

Вот только ожидание затягивалось. Поначалу я не мог понять, почему они не спешат нападать. Из страха? Или ждут, пока мы сами подохнем? Я вертел головой из стороны в сторону, готовый среагировать на любой выпад, но «охотники» больше не спешили в атаку.

А потом я посмотрел на дорогу и увидел еще один грузовик, который споро катился по дороге. Издалека, конечно, я мог видеть только слабо светящиеся фары, остальное же просто додумал.

Что же, получается, «охотники» вызвали подмогу?

Я понял, что медлить больше нельзя. Готов спорить, во втором грузовике, помимо экипированных солдат, находится целый арсенал; почти наверняка там есть гранаты и снайперские винтовки с куда большей дальнобойностью, чем наши унылые «ремингтоны», пригодные только для ближнего боя. Возможно, грузовик даже в Эль-Ахмади заезжать не станет: остановится где-нибудь на полпути, чтобы снайпер мог как следует прицелиться. Единственный шанс на спасение – попытаться удрать от преследователей на нашем допотопном «мустанге».

А для этого надо было форсировать события и с боем прорваться к машине.

Ладони были влажными от пота, но рукояти сжимали крепко. Шумно выдохнув, я развернулся и, высунув из-за угла левую руку с зажатым в ней пистолетом, нажал на спусковой крючок. Невидимый солдат вскрикнул – пуля явно попала в цель, и я выстрелил снова. Судя по характерному звуку, «невидимка» упал.

Дюжина трупов. Какой плодотворный день…

Я шагнул за угол и побежал вдоль стены. У меня была в запасе пара-тройка секунд, пока парень, засевший наверху, сориентируется в ситуации и что-то предпримет.

Предполагая, что за следующим углом тоже может быть враг, я прыгнул в сторону, держа оба пистолета наготове. По счастью, никого там не было. Видимо, их осталось всего трое. Я приземлился на левое плечо, тут же взвился на ноги и, подозрительно косясь в сторону нашего «мустанга», бросился к окну. Стоящий внутри солдат успел повернуться ко мне лицом, когда я выстрелил. Он хотел меня опередить, но все, что изменилось, – пуля угодила не в затылок, а в лоб.

Дюжина стала чертовой.

Третьего легионовца я внутри не увидел, однако в следующий миг оттуда, где засел Харт, раздался звук выстрела.

Сердце замерло в моей груди.

«Только бы не капитан!»

Я перемахнул через подоконник и бросился к противоположному окну. Возле главного входа никто не дежурил – видимо, тот парень, на стене, действительно был… или же оставался последним – в зависимости от того, кто первым нажал на спусковой крючок, он или капитан.

Однако не успел я достичь окна, как из-за стены показался Харт.

– Готово, – сообщил капитан, махнув пистолетом куда-то в сторону.

Я осторожно, будто не веря его словам, выглянул наружу и увидел солдата, лежащего в луже собственной крови. Пуля капитана, судя по всему, угодила ему прямо в висок.

– Хорошая работа, – заметил я, с трудом скрывая удивление.

«Никогда бы не подумал, что этот тип умеет так метко стрелять!»

– Стараюсь от тебя не отставать, – шмыгнув носом, ответил Харт.

– Ладно, пора уходить, – сказал я и протянул руку, чтобы помочь ему перелезть через подоконник. – А то скоро тут будет еще одна машина.

Пробежав здание насквозь, мы выскочили в другое окно и бросились к оставленному «мустангу». Второй грузовик был еще довольно далеко.

Машина, по счастью, завелась с первой попытки. Вывернув руль вправо, я сдал назад и погнал автомобиль через мертвый город, все дальше и дальше уходя от дороги, по которой несся проклятый грузовик. К счастью, я неплохо знал Эль-Ахмади; едва приехал в Кувейт, тут же устроил себе экскурсию по здешним местам – так, на всякий случай. Как выяснилось, не зря бродил среди развалин: теперь я точно знал, когда и куда свернуть, чтобы запутать следы и спокойно вернуться на дорогу, ведущую к северным воротам Эль-Бургана.

– Слышал, солдат тебя упомянул? – спросил Харт, отвлекая меня от размышлений.

– А то, – буркнул я, резко входя в поворот и едва не врезаясь в покосившийся заборчик одной из тутошних ферм. – Конечно слышал.

– Так они, получается, знали, кто сидел в «мустанге»?

– Ну конечно. Ты еще сомневаешься!.. Восемь бойцов, вооруженных пистолетами-автоматами, среди ночи покидают Эль-Бурган. Куда они могут ехать? В грузовик бы влезло человек тридцать, двадцать точно. А тут – всего восемь.

– Но откуда они про нас узнали?

– Ты меня удивляешь. Двадцать первый век на дворе, у всех телефоны-компьютеры. С Эль-Вафры позвонили да предупредили.

– А это к ним подкрепление едет? – Харт мотнул головой назад, в сторону города.

– Ну да, похоже на то. – Я бросил взгляд в зеркало: грузовик пока что скрылся из виду, но я не сомневался, что скоро он снова покажется на горизонте.

– И с чего столько внимания двум беглецам? – пробормотал капитан.

– Наверное, все дело во мне, – усмехнулся я.

После того, что мы пережили вместе, Харт стал раздражать меня чуточку меньше. В конце концов, что еще может сблизить двух людей на войне, как не парочка врагов, убитых совместно?

– Ну да, ты ведь их предал, – без обиняков заявил капитан.

Я одарил его недовольным взглядом.

Нет, все-таки былое раздражение никуда не делось… к счастью.

Мы свернули раз, второй, третий – и вот уже впереди замаячила дорога, ведущая к заветным северным воратам. Я прибавил газа. Подозрительный грузовик с неизвестной начинкой все еще был где-то поблизости, и я хотел поскорее спрятаться от сидящих в нем солдат за городской стеной. Впервые в жизни я буквально мечтал оказаться под крылом ненавистного Синдиката, и это было весьма странное, необычное чувство. Капитан же предвкушал возвращение в родной лагерь: он даже стянул китель Легиона, чтобы привратники случайно не приняли его за врага.