Тернер невольно поежился, вспомнив, как они болтались на заднем сиденье полицейского «порша» с мигалкой, ожидая, что их отвезут в ближайший участок.

Однако колымага не проехала и пары миль, когда Худющий, сидевший за рулем, заглушил мотор, а Коренастый, пыхтя, вылез наружу.

– Что происходит? – пробормотал Ларри, недоуменно наблюдая за происходящим.

Коренастый открыл дверь и буквально выволок Рассела наружу. То же самое Худющий проделал с Тернером парой мгновений позже.

– Что происходит? – испуганно воскликнул детектив, не понимая, что происходит.

Худющий достал пистолет, вытянул руку и направил его на Рассела.

– Эй, что за дела?! – вскинув брови, рявкнул сержант. – Вы что тут, самосуд решили устроить?

– Стой не рыпайся, – велел Худющий.

Коренастый споро расстегнул наручники Рассела и спрятал их в карман. Негр хотел помассировать затекшие запястья, однако Худющий его одернул:

– Руки опусти, ты че, тупой?

Рассел скрипнул зубами, но подчинился.

Коренастый тем временем освободил Тернера и отступил к напарнику, который продолжал держать пистолет в вытянутой руке. Друзья переглянулись, до сих пор не понимая, почему с них сняли наручники.

– И что… что же дальше? – хриплым от волнения голосом осведомился детектив.

– А дальше – бегите, – сказал Коренастый. – Вы свободны.

– Свободны? – не поверил ушам Рассел. – Но… почему? Это типа такой розыгрыш или что?

– Подарок от хозяина. Бегите, пока мы не передумали, – посоветовал Худющий.

Друзья, продолжая растерянно переглядываться, повернулись к копам спиной и медленно устремились прочь.

– Шустрей, шустрей! – прикрикнул на них Коренастый и тоже схватился за пистолет.

Тернер и Рассел перешли на бег. Негр, конечно, мог запросто обогнать менее подготовленного к кроссу товарища, но предпочел семенить рядом с пыхтящим детективом. На губах беглецов сами собой возникли робкие улыбки. Оба никак не могли поверить в свое счастье. Они пока не знали, куда пойдут, у них не было ни оружия, ни транспорта, но, по крайней мере, были их жизни…

А потом грянул выстрел.

В ночной тишине, нарушаемой только сверчками да приглушенным гулом далекой гидростанции, он прозвучал особенно ярко, словно мощнейший взрыв. Тернер испуганно скосил глаза на собственную грудь, но ничего не увидел. Он был цел и невредим.

А вот сержанту повезло меньше.

– Рас! – воскликнул Ларри. Выпучив глаза, он смотрел, как негр падает на дорогу, захлебываясь кровью. Он умер еще до того, как тело коснулось земли; пуля убила его практически мгновенно.

– Бежать! – брызжа слюной, рявкнул Худющий. – Или тоже хочешь?!

И детектив бросился наутек, забыв про усталость. Перед глазами застыло удивленное лицо умирающего Рассела. Тернер так и не смог убрать тело с дороги: поначалу он долго бежал, надеясь, что за ним не станут гнаться, а когда надумал вернуться, над трупом уже суетились настоящие копы.

Сколько прошло с той поры? Неделя? Шесть бессонных ночей, большую часть из которых он либо шел, либо прятался по закоулкам от любопытных глаз, стараясь сойти за бездомного, на которого у людей успешных смотреть не принято. Борода за эту неделю стала еще более лохматой, а шевелюра, некогда аккуратно постриженная, больше смахивала на огромное гнездо сказочной птицы Рух. Узнать в бродяге детектива Ларри Тернера с того замечательного снимка смогла бы, пожалуй, только родная мать (уже почившая) да, может, бывшая жена. Но та еще несколько лет назад канула в Вайоминге, а это почти на три тысячи миль севернее…

В то время как Тернер не сегодня-завтра покинет страну и отправится в Мексику.

Собственно, решение тайно пересечь границу пришло к нему в тот самый злополучный вечер, когда погиб Рас. Ему приписывали восемь убийств (а после смерти чернокожего сержанта – и все девять), а за это в Аризоне полагалась смертная казнь. Вот потому-то Тернер и надумал валить за границу.

Подарок от хозяина?

На кого работала парочка Коренастый – Худющий – на Уоррена? Или на Тейлора? Стал бы генерал устраивать целый спектакль с мигалкой на крыше старого «порша» и фальшивыми полицейскими бляхами?

А может, все дело в том, что в происходящей кутерьме, помимо лидеров Синдиката и Легиона, замешана какая-то третья сторона, о которой детективу ничего не известно?

Голова Тернера едва ли не лопалась от миллиарда мыслей, которые он постоянно прокручивал в голове, рискуя сойти с ума на почве домыслов и параной. Ему бы о побеге в Мексику больше думать, а он все пытается определить, кто на кого работал…

Погруженный в мысли, он свернул в проулок, где возле бордового мусорного бака его дожидался завернутый в газету остывший хот-дог.

Надо было набираться сил перед грядущим побегом из Штатов, в которых честным людям стало слишком трудно жить.