– Вы выбили из нее эту информацию.

– Да, признаю́, я дал волю рукам. Я ударил Кристал один раз – и тотчас же пожалел об этом. Это было глупо. Меня переполняли тревога и отчаяние, а Кристал обладала информацией, которая могла спасти жизнь Мэттьюс. Должно быть, Пол заявился туда после того, как я ушел.

– Как вы ее ударили?

– Кулаком в подбородок. – В комнате наступает тишина. Я внутренне взбешен на Р. Он потерял выдержку, хотя должен был держать себя в руках. – Бить женщин не в моих правилах.

– Это вы так говорите. – Джеггер откидывается на спинку стула. – Мы побеседовали со старшим детективом-инспектором Гарднером, и он сказал, что за последние полтора года вы стали крайне агрессивным. По отношению к коллегам по работе, в том числе женщинам, а также простым гражданам.

Опять Р. Мне хочется в отчаянии грохнуть кулаком по столу.

– Это именно то, чего от меня хотел Джерри Гарднер. Он пригласил меня к себе, поскольку считал, что обстановка в участке становится распущенной. Я выполнял свою работу. Я имел дело с полицейскими, преступившими закон, но никогда не распускал руки.

Джеггер поджимает губы и ждет, когда Фрэнкс протянет мне кое-какие документы.

– Вот, – говорит он, – это результаты анализа образцов крови и частиц кожи, взятых у Шэннон Пауни, известной как Кристал, после того как ее доставили в больницу, и с вашей одежды, которую забрали у вас вчера утром у нее в квартире. Как можете убедиться, они совпадают. Вы оставили свои следы на Кристал, когда избили ее до полусмерти, а она оставила свои следы на вас.

– Разумеется. Эти следы попали на меня, когда я обнаружил Кристал вчера утром. Я полагал, что она мертва, но проверил ее пульс, и оказалось, что она жива.

– Вы утверждаете, что, когда покидали Кристал, она была жива и здорова. – Фрэнкс прищуривается. – Если не считать того удара в подбородок, разумеется.

– Как я вам уже говорил, я ударил ее всего один раз; я вышел из себя, но сожалею об этом.

– Что произошло дальше?

– Я расстался с Кристал примерно в восемь двадцать пять и помчался к гостинице. Туда я приехал где-то без четверти девять. Эми Мэттьюс была в одном из номеров.

– Почему вы остались там? Почему не забрали Мэттьюс куда-нибудь в безопасное место, где ваш отец не смог бы вас найти? Или можно было бы вызвать полицию… Зачем просто ждать, когда появится ваш отец?

– Я его не ждал. Он уже был там.

Джеггер поднимает на меня взгляд.

– Значит, вы утверждаете, что ваш отец избил Кристал после вашего ухода, но тем не менее в гостиницу к Мэттьюс добрался раньше вас? Мне казалось, вы торопились. «Помчался к гостинице» – вот ваши слова. Что же произошло? Вы остановились, чтобы съесть стаканчик мороженого?

Вмешивается Гупта, говоря, что обвинения серьезные и для легкомысленных замечаний нет места. Однако я гадаю, как поступил бы сам, если б находился по ту сторону стола. Беда в том, что все улики можно рассматривать двояко. Все то, что доказывает вину Пола, также можно использовать для доказательства моей вины. Я стараюсь говорить спокойно, но чувствую, как по спине у меня бегут струйки пота.

– У меня были основания полагать, что за моей машиной следит нечистый на руку полицейский, которого я пытался поймать. По дороге я остановился и обыскал машину в поисках спрятанного «маячка». Затем, добравшись до гостиницы, обнаружил, что занято несколько номеров. Мне пришлось выяснять, в котором из них прячется Мэттьюс. Я могу только предположить, что Пол опередил меня во время одной из этих заминок.

– Очень кстати, – Фрэнкс поднимает брови.

– Это правда, – говорю я, прекрасно сознавая, как неубедительно это звучит.

Фрэнк достает еще несколько документов и раздает всем копии.

– Для протокола: мы не обнаружили никаких следов Пола Блэкли на одежде и коже Кристал, хотя действительно нашли волокна от полицейского комбинезона. Как действующий сотрудник уголовной полиции, вы имеете доступ к такой одежде?

– Вам прекрасно известно, мать вашу, что имею. Как имел к ней доступ и Пол. У него оставалось достаточно связей. – Я начинаю злиться, как и Р. – И что с того? Или я с ног до головы забрызган ее кровью, после того как избил Кристал до полусмерти, или у меня хватило ума надеть защитный комбинезон. Вы уж определитесь.

– Детектив-инспектор Блэкли, я была бы признательна, если б вы относились к нам с уважением, – натянуто говорит Джеггер. – Мы просто хотим установить истину. С чем в настоящий момент у нас определенные проблемы.

– Значит, вы нашли комбинезон, в котором я якобы был?

– Мы всё еще его ищем, – только и может ответить Фрэнк.

Джеггер переворачивает страницу в папке. Гупта и Васунна лихорадочно строчат замечания, однако у меня складывается ощущение, что я и их теряю. Джеггер откидывается назад и скрещивает руки на груди, словно показывая, что времени у нее полно. Мне знаком этот прием.

– Что насчет Дарюса Джавтокаса? – спрашивает она. – Я так понимаю, он случайно поскользнулся и свалился в канал?

– Это было ужасно. Но Джавтокас оказал сопротивление при задержании. Он пытался пырнуть меня ножом в больнице, а затем, когда я его обнаружил и попытался задержать, набросился на меня с железным прутом. Я старался его спасти, но он провалился под лед, и я ничего не смог поделать.

– Опять слишком поздно… Как и с вашим отцом, и Эми Мэттьюс, и Кристал…

– Это нечестно. Я защищался. Все это есть в моих устных показаниях, которые я дал старшему детективу-инспектору Гарднеру, когда мы покидали место происшествия.

– Старший детектив-инспектор Гарднер действительно передал нам ваши слова. Но начнем с того, почему Джавтокас вообще напал на вас с ножом? – Эта тема ее увлекает. – Он не входил ни в одну из банд. Возможно, никакого другого нечистого на руку полицейского не было. Джавтокас просто последовал за вами в больницу и напал на вас, поскольку знал, что вы убили Эми Мэттьюс, не так ли?

– Возможно, он и полагал, что я ее убил, но ошибался. Как и вы.

Похоже, мои слова нисколько ее не убедили. Джеггер не слушает – или не хочет слушать. Она протяжно вздыхает.

– Если вы знали, что ваш отец убил Мэттьюс, если вы знали, что он подбросил улики литовцам, если вы знали все это, почему не передали информацию своему начальству? Старший детектив-инспектор Гарднер показал, что вы просто сообщили ему, будто где-то может быть продажный полицейский, заявив при этом, что никаких деталей у вас нет. Он также посоветовал вам обратиться к нам, в УПС, поскольку это наша работа – расследовать коррупцию в рядах полиции. Почему вы не сделали ничего из этого?

Я отвечаю не сразу:

– Я страдал от амнезии. Если вы поговорите со старшим детективом-инспектором Гарднером, он вам это подтвердит.

– Страдали? – спрашивает Фрэнкс.