– Это самоубийство.

Зои ахнула.

– Это ужасно, – сказал Артур.

– Да, ужасно. Конечно, мы не исключаем, что его убили. Так или иначе, будут проведены расследования.

– А как насчет смерти Мэтью Уэрнера? Этим кто-нибудь занимается? – с напором поинтересовался Артур.

– Да.

Зои закрыла глаза и почувствовала, как Артур, обнимавший ее, прижал ее к себе сильнее.

– Вы в порядке, мисс Дюранд?

Зои кивнула:

– В порядке. Просто… погибло уже столько людей.

– Вы занимались опасным бизнесом, мисс Дюранд.

– Теперь я это понимаю.

– Мы считаем, что на данном этапе у вас есть два варианта. Первый – попасть под действие программы защиты свидетелей. Мы дадим вам новые имена, паспорта, изменим внешность. Ваши настоящие имена никогда не появятся в прессе.

– Но при этом нам все равно придется давать показания? В суде или перед сенатом США…

– Да. Однако мы можем скрыть, кто вы.

– Клаузеру и так известно, что утечка шла через нас. Если он захочет нас убить, то все равно найдет.

– За те двадцать лет, которые я проработал в минюсте, мы ни разу не потеряли свидетеля, взятого под нашу охрану.

– Но вы и не привлекали к суду фигур уровня Йонаса Клаузера.

– Наши люди давали показания против членов наркокартелей, главарей банд, против кого угодно. Мы все время этим занимаемся.

Артур ухмыльнулся:

– Давать показания против Клаузера – это все равно что свидетельствовать против членов картелей, предводителей банд и террористов одновременно. Все они его клиенты.

– Мне понятны ваши сомнения, мистер Майнар. Но позвольте напомнить вам, что вы с мисс Дюранд также причастны к этой криминальной деятельности. И, если вы откажетесь выступить свидетелями, вас будут судить наравне с вашими коллегами.

– Даже несмотря на то, что это мы сообщили обо всем следствию? – нахмурившись, спросила Зои. – По-моему, это несправедливо.

Холден пожал плечами:

– Сожалею, что вам это кажется несправедливым, мисс Дюранд. Однако в нашей стране мы неодобрительно относимся к людям, которые поддерживают террористов.

– Но мы хотя бы останемся вместе? – спросил Артур. – В программе защиты свидетелей, я имею в виду.

– Для вас будет безопаснее, если нет.

– Нет, мы должны быть вместе, – сказала Зои и с мольбой взглянула на Артура. – Пожалуйста, Артур, прошу тебя! Я не могу снова остаться одна. Особенно после всего, что случилось. Ты – это все, что у меня есть.

– Я не оставлю тебя, – твердым голосом ответил он. – Должен быть другой выход.

– Ну, есть один вариант… – вступил в разговор Мойес.

Зои и Артур с надеждой взглянули на него.

– Вы выступите в суде, но сделаете это открыто. Дадите интервью, станете публичными личностями. Превратитесь в Эдвардов Сноуденов, только в области офшорного банковского бизнеса.

– Это безумие, – возразил Артур. – Мы лишь подвергнем себя еще большей опасности.

– Так ли это? Сомневаюсь. Они и так знают, кто вы такие. Знают, что утечка произошла через вас. А если вы станете героями – и даже знаменитостями, – убить вас будет намного сложнее. К тому же вы сможете нанять личную охрану. Вы не окажетесь совсем уж незащищенными.

Наступило молчание. Зои с тоской взглянула в сторону балкона. За окном виднелся кусочек лазурного неба, теперь уже ясного и холодного. Скоро магазины на Рю де Риволи заполнятся посетителями, отправившимися за праздничными покупками. К Лувру выстроится очередь. В саду Тюильри появятся гуляющие туристы со стаканчиками горячего шоколада или кофе в руках. На площади Согласия завертится огромное колесо обозрения.

Зои вдруг осознала, что если вступит в программу защиты свидетелей, то больше никогда не увидит Парижа. Ее могут сослать в какой-нибудь крошечный городок, вроде того, откуда она родом, с той лишь разницей, что она там никого не знает и ничего не имеет. Она будет там никем, пустым местом. Эта мысль разбивала ей сердце.

– Из каких средств мы будем платить личной охране? – спросил Артур. – И на что нам вообще жить? Я уже никогда не смогу работать юристом…

– В том-то все и дело. Но если вы пойдете на полное сотрудничество со следствием – а это означает, что вы назовете нам имена всех клиентов, с которыми когда-либо работали, беседовали или просто знаете, что они хранят деньги на офшорных счетах, – то, по нашим оценкам, IRS сможет вернуть в бюджет по меньшей мере миллиард долларов в виде неуплаченных налогов и штрафов.

Артур кивнул:

– Миллиард – это как минимум.

– А вам известно, что IRS выплачивает информаторам вознаграждение вплоть до тридцати процентов от возвращенных сумм?

– Что вы сказали? – Артур подался вперед, как будто плохо расслышал эти слова.

– Так вы сможете нам заплатить? – удивилась Зои.

– Если предоставленная вами информация поможет вернуть деньги в казну, то да.

– Что, тридцать процентов?

– Я сказал «вплоть до тридцати процентов». Честно говоря, возвращать такие суммы нам никогда не приходилось, так что нужно будет обсудить это дополнительно…

– Но ведь это составляет триста миллионов долларов. По самым скромным подсчетам, – заметил Артур.

– Однако может быть и намного больше, – добавил Симон. – В офшорной сфере крутятся триллионы.

– Повторяю, я сказал «вплоть до», – вмешался Мойес. – К тому же вам, естественно, нужно будет заплатить налоги…

– А что насчет Аннабель? – вдруг спросила Зои.

Мужчины замерли и уставились на нее.

– Аннабель? – переспросил Артур. – А что с ней, собственно?

– Она тоже должна получить часть этих денег. – Зои, умышленно игнорируя взгляды Артура, которые тот бросал на нее, повернулась к Биллу Холдену. – Мэтью Уэрнер погиб из-за того, что стал информатором министерства юстиции. Он делал то же, что и мы, только доверился не тому человеку. Его жена должна получить его долю компенсации.

– Об Аннабель Уэрнер мы тоже позаботимся, заверяю вас, – успокоил ее Билл Холден.

– А где она сейчас?

– Мы… мы точно не знаем.

– Как это вы не знаете? Она хотя бы в безопасности?

– Этого мы тоже не знаем. Но можете не сомневаться – мы ее ищем.

– Найдите ее обязательно! А когда найдете, позаботьтесь, чтобы ее взяли под защиту как свидетельницу. Какую бы награду мы ни получили, Аннабель причитается треть. В противном случае я вообще ничего не возьму.

– Хорошо, мисс Дюранд, – натянуто улыбнулся Билл Холден. – Даю вам слово сделать все, что в моей власти, чтобы обеспечить безопасность Аннабель Уэрнер.