первый взгляд совершенно безобидные, но у пещерных на зубах скапливается такой сильный яд, что для убийства взрослого человека хватает одного укуса. Мама же схватила Пушистика голыми руками и унесла из дома. Потом наверняка долго искала, куда пристроить опасную, но редкую и охраняемую законом животинку.

– И если думаете, что они выросли и стало легче – ничего подобного! – продолжила София. - Младший считает себя гонщиком-экстремалом, уже трижды лишался прав на разный срок, а недавно объявил, что все равно не представляет своей жизни без скорости и подал документы в летную академию, хочет стать космолетчиком! Здоровье у него отличное, как и отметки в колледже, наверняка же примут!

Хуана? Его же выпусти в открытый космос – разнесет там все! И почему Катарине никто не сказал? Мама же по три раза на день звонит!

– Я и без того не могу спать, - София вытерла слезы углом платка. – Дочь работает в пoлиции, пoстоянно какие-то перестрелки с бандитами, рейды в трущобы, задержания… Слушаю новости и бoюсь из них узнать, что ее больше нет. И каждый раз, когда говорю с ней, думаю, что это последний. Что же я за мать такая, если не смогла привить детям инстинкт самосохранения?

– Вы – хорошая мать, - Хлоя встала со своего места, подошла и обняла ее за плечи. – И вырастили замечательных детей, но если они выбрали такой путь, то заставить их свернуть с него не выйдет. Мне кажется, что полицейский и космолетчик – важные и достoйные профессии.

– И безопасные, – влезла Катарина. – Особенно полицейский. У них броня, оружие, подготовка, верные напарники. Не надо себя так корить, вы – хорошая мать.

Хотя Хуана все же стoило бы запереть в подвале и не подпускать к летному училищу. Это вопрос общественной безопасности!

Фразу о хорошей матери снова повторили хором и с куда большим энтузиазмом, чем раньше, но смотрeла София только на Катарину, и кажется,именно ей кивнула, когда говорила “спасибо”.

– А теперь, когда все выговорились, - Хлоя вернулась на прежнее место и обвела взглядом всех собравшихся, – поднимите руки те, кто вырос счастливо и беззаботно, и не имеет ни одной претензии к своим родителям.

Женщины мялись, переглядывались, но ни одна из них так и не подняла руку, даже София.

– Знаете, что это значит? У вас нет ни малейшего шанса стать идеальной матерью! Зато вы можете просто любить своего ребенка и быть для него самой-самой лучшей мамой.

Немногим позже, когда Катарина успела снять мимикратор, она снова встретилась с мамой, обняла ее и не смогла выдавить ни слова.

– До сих пор не привыкну, что вы уже выросли, – София провела пальцем по щеке Катарины и улыбнулась, хoтя в уголках ее глаз до сих пор блестели слезинки. – Кажется, только-только тащила тебя на руках,тoлкая перед собой коляску с Хуаном, а сейчас едва достаю до твоего подбородка.

Ростом Катарина действительно пошла в отца, как и брат, который уже сейчас был настоящим здоровяком, хотя все еще тянулся вверх и вширь. С такой комплекцией ему не в летчики, а cразу в космодесант.

– Мам, я все равно люблю тебя больше всех на свете, как и Хуан.

– Не надо, - смахнула она слезинки. - Однажды ты встретишь приличного мужчину, вы заведете детей, и они станут для тебя важнее, чем я. И это нормально, просто… мне очень страшно за вас. Хочется обнять, спрятать, защитить ото всех возможных бед и разочарований, но понимаю, что это невозможно.

– Я уже давно могу постоять за себя, не надо волноваться, ма!

– Оно и видно, – София нахмурилась и ткнула пальцем в синяк, который расползался под глазом у Катарины.

– Мама!

– Ладно-ладно, признаю, что ты выросла, стреляешь, бегаешь по трущобам в железах, живешь с каким-то парнем.

– Рик просто ночует у меня, не гонять же его в трущобы!

– Мне тоже было двадцать четыре, знаешь ли! – в этот раз она злилась не всерьез, словно дразнила Катарину. Затем заправила ей волосы за ухо и обняла ещё раз. - Главное – не натвори глупостей, а воспитать малыша мы с папой поможем.

– Просто ночует, ма! Просто! К тому же я догадываюсь о существовании контрацепции!

Мама только покачала головoй, но дальше развивать тему не стала. И это было здорово, потому что для одного дня у Катарины и так был переизбыток эмоций, хотелось просто прийти домой, завалиться в кровать и посмотреть что-то бездумное, вроде того фильма про космических почтальонов. Целоваться весь вечер без остановки уже не выйдет, вряд ли Рику понравится ее синяк, хотя…

В этот раз они встретились с Эспозито почти у самого дома, сходили за продуктами, после Катарина учила его готовить пасту и таскала результат прямо со сковороды. Рик же пытался отобрать блюдо и разложить его красиво по тарелкам, потом плюнул и встал рядом с другой вилкой в руках.

– Видела бы твоя мама! – вздохнул он.

– Я и так сегодня поняла, что испорчена меньше, чем она обо мне думает, надо как-то это исправить.

– Набить татуировку и завести роман сразу с троицей отчаянных бандитов?

– Ну если даже ты одобряешь такой вариант, – Катарина мечтательно улыбнулась и накрутила на палец прядь волос.

Надо будет в самом деле перекрасить в естественный цвет, этот розовый ни к чему не подходит. К тому же теперь омбре прочно ассоциировалось с Алисией и почему-то Гриффином-младшим,и избавиться от него хотелось как можно скорее.

Рик неуловимо быстро оказался рядом и обнял Катарину сзади.

– Кто сказал, что я одобряю? - говорил он ей на ухо, а руками бесстыдно скользил по телу. - Буду использовать методы ненасильственного протеста.

На языке вертелось с тысячу вопросов и ехидных реплик, но Катарина решила, что сейчас самое время проявить свою атрофированную женскую мудрость, поэтому просто обернулась к Рику и дала ему возможность первым начать поцелуй. И только потом обняла в ответ и дала себе волю принимать и дарить ласки, не отвлекаясь ни на что вокруг.

После же она хватала ртом воздух, привыкая к новым ощущениям и не верила себе, что может быть так хорошо.