— Значит, они не дураки. Догадались убрать снег.

— Или все же это другая деревня?

— В других деревнях нет ни свежих следов, ни чистых от снега труб.

— «Гроза-один», я «Гроза-четыре», ответьте, — зашипела рация полковника.

— На связи «Гроза-один».

— Мы нашли снегоход Казимежа и Ярослава. Он разбит. Следы пуль, кровь. Казимежа и Ярослава нет, рации тоже.

— Понял вас, «Гроза-два». Поиски прекратить. Вернуться в лагерь и усилить охранение.

— Есть, сэр. Конец связи.

— У них была рация? — спросил Стоун.

— По одной на каждую пару, что отправилась ловить этих чертовых стрелков.

— А вы сменили частоту и радиопозывные?

— Майор, ты, видно, принимаешь меня за престарелого болвана. Мы сделали это, еще когда пара перестала отвечать на вызовы. По моему приказу частоту и позывные не сменили только двое из тех людей, которые ведут поиски.

— Простите, я не хотел вас оскорбить, полковник.

Монти отмахнулся:

— Ты лучше скажи, Алекс, что собираешься делать?

— Вы же здесь старший по званию. — Стоун уставился на Стюарта. — Разве не вы командуете?

— Это твое подразделение, и задача поставлена тебе. Я лишь показал деревню, а в дальнейшем буду дополнительным стрелком. Действуй.

— Видите ли, все усложняет приказ взять женщину живой и невредимой. Не было бы этого приказа, я бы подтянул минометы и сжег напалмом все к чертям.

— Представляю себе смятение мясника, которому поручили вырезать аппендицит, — усмехнулся Монтгомери.

— Что, простите?

— Ничего-ничего. Работай.

Александр повернул голову и сделал знак рукой в сторону ближайшего куста, торчащего из сугроба. Тотчас возник один из бойцов, тоже облаченный во все белое.

— Давай сюда Каминского и рупор.

— У вас есть человек, говорящий по-русски? — спросил Стюарт.

— Есть, — кивнул майор. — Знал ведь, куда летим, вот и прихватил с собой.

— Знаешь, в чем проблема современных корпоративных спецподразделений? — Шелкопряд ухмылялся, прижимая к левому уху наушник, провод от которого тянулся к устройству, сканирующему радиочастоты.

— И в чем же? — Тахо опять сидел на дереве и следил за обстановкой, держа наготове оружие.

— Их, конечно, хорошо учат, но открытых войн между корпорациями Оазисов пока не случалось. И весь боевой опыт этих подразделений сводится к столкновениям с дикарями из пустошей да с крестьянами из резерваций, которые в массе своей понятия не имеют о всяких технических штучках. Разучились матерые псы войны проявлять внимание к разным мелочам.

— Так ты нашел их новую радиочастоту?

— Да, парень, нашел. Проблема только в том, что отряд, прилетевший на «Оспреях», и отряд Монти общаются на разных частотах. Мне приходится ежеминутно переключаться.

— Значит, эти отряды не объединились, они выполняют совершенно разные задачи, — сделал вывод Малон.

— Совершенно верно. Кто-то ведь должен охранять лагерь экспедиции и припаркованных там «пташек». И погоня за нами прекратилась. Они больше озабочены поиском тех двух идиотов, что сидят у нас в машине. Лагерь охранять поручили полякам. Но Монти ушел с британским отрядом. Видать, по запаху пороха и крови соскучился старый говнюк. Британцы, судя по всему, обложили деревушку.

— Надо что-то делать. — Тахо нахмурился. — Мы не можем оставаться в стороне.

— Мы и не остаемся. А вот оказаться в тылу у противника весьма полезно.

— Ну, тогда поехали. Чего ждем?

— Не спеши, — нахмурился Шелкопряд, вслушиваясь в голос рации. — Они ведь не торопятся.

В районе лагеря давно воцарилась тишина. Погода стояла безветренная. Снегоходы вернулись, а прибывшие на конвертопланах британцы давно покинули лагерь и отправились кого-то убивать. Вокруг поскрипывали на морозе деревья. Летательные аппараты стояли метрах в двухстах от лагеря с зачехленными двигателями. Пилоты отдыхали внутри своих машин. Четыре британских солдата, оставленные охранять «Оспреи», развели в железной бочке костер, у которого теперь грелись и играли в карты. А в полукилометре к северу от лагеря, в болотистой низине, находилось то самое место силы, вокруг которого было установлено четыре генератора электромагнитных полей и чуть поодаль дизель-генератор, питающий индукционные катушки.

— Пан Смиглы! — Этот крик в мирной тишине был настолько резок и неуместен, что задремавший на нижнем ярусе двухъярусной койки глава научной части группы «Портал» подпрыгнул и едва не разбил лоб о койку верхнего яруса.

Он уставился на открывшуюся дверь, откуда неприятно потянуло холодом.

— Виктор, в чем дело? — сонно проговорил Смиглы.

— Мы получили внеплановое сообщение из Сопота!

— И что в нем?

— Они опять проводят эксперимент!

— Когда?

— Сейчас, пан Смиглы! Через несколько минут мы получим объект!

— Вот холера! — Глава научной части вскочил и стал торопливо натягивать изолирующий костюм. — А что так внезапно-то?! Быстрее контрольную группу туда! И видеокамеру не забудьте!

— Хорошо!

Когда они добрались до места силы, там уже вовсю пахло озоном и серой. Хотя эти запахи не улавливались ноздрями специалистов, а лишь фиксировались датчиками костюмов. Над аномалией сильно дрожала и переливалась сине-бордовая дымка — это говорило о том, что они опоздали. В стороне, у будки охраны, стоял перепуганный стрелок.

— Черт бы их побрал! — орал он. — Я чуть в штаны не наделал! Нас же не предупреждали о новой пересылке! Мы генераторы поля, отпугивающего плазму, запустить не успели! А тут это!

— Что?! — воскликнул Смиглы.

— Это! — И стрелок указал стволом на аномалию.

Всего в паре шагов от места силы находилось нечто странное. Торопливо прибежавшая группа в количестве пяти человек не сразу распознала стоявшего на коленях и уткнувшегося головой в голую, иссушенную аномалией землю человека. Он был весь покрыт мелкозвенчатой кольчугой, а его руки сжимали винтовку. Спина и плечи подрагивали, и было слышно тяжелое, хриплое дыхание.

— Боже правый, что это?! — пробормотал оператор.

— Снимай! — крикнул ему глава научной части. — Матка боска, они телепортировали человека! Они там с ума сошли, что ли?!

— На нем кольчуга? Зачем?

— Это щит Фарадея…

— Он жив?

Люди стали осторожно приближаться к человеку, переговариваясь через интегрированные в костюмы устройства связи. Перепуганный стрелок так и остался у будки охраны.

Человек вдруг резко дернулся и отбросил винтовку. Затем по рукам прокатилась дрожь. И новая волна дрожи. Он попытался встать. С трудом, но ему это удалось. Однако простоял человек недолго. Покачавшись, он снова рухнул на колени, гремя кольчугой. И теперь его руки задрожали с такой силой, что человеческий глаз едва мог разглядеть отдельные колебания. Сквозь металлическую сеть, скрывающую лицо, прорвался сдавленный крик.