Джулиус с ужасом отшатнулся, но не из-за того, что сделал Люциан, а потому что поверил ему. На лице Аржено, когда тот признавался, что отнял жизнь у собственного брата, была написана такая огромная боль и такая вина, что сразу было ясно, что бессмертный не лжёт. Жан Клод мертв… и теперь Джулиус не имел ни малейшего представления, кто стоит за нападениями и похищением Маргарет и Кристиана.

Бастьен прочистил горло:

— Тогда мама и Кристиан сейчас, должно быть, у кого-то из двоих оставшихся.

Взгляды присутствующих устремились к Люциану, и Винсент озвучил вопрос, что мучил их всех:

— Дядя, у тебя есть предположения, кем могут быть эти двое?

Люциан резко выпрямился и, задумавшись над текущей ситуацией, мгновенно преобразился — его лицо стало бесстрастным, а взгляд ледяным. Перемена выглядела почти шокирующей, хотя чему тут удивляться, подумал Джулиус. Люциан был воином, охотником и сделал то, что должен был сделать.

— Одним, наверное, был Морган, — резко заявил он. — Когда я понятия не имел, что Жан Клод еще жив, пока его не было те двадцать лет, Морган все знал. Именно он скормил нам сказочку, что брата обезглавили в бою.

Когда Джулиус свалился в кресло с выражением надежды на лице, Бастьен нахмурился и пояснил:

— Морган мертв. Он вышел из-под контроля, и дяде Люциану пришлось охотиться на него. Его схватили и приговорили к смерти решением совета.

— Тогда кто еще? — спросил Винсент, пристроившись на ручку дивана рядом с дядей, и неловко похлопал того по спине.

Казалось, Люциан не заметил попытки утешить его, лицо бессмертного оставалось напряженным и сосредоточенным. Наконец, он покачал головой:

— Я больше никого не знаю, кому бы брат доверился с подобной затеей.

Слова заставили всех присутствующих разочарованно обмякнуть на своих местах.

— Хорошо, — упрямо произнес Тайни. — Тогда надо подумать, кто мог бы желать смерти Маргарет и был поблизости в те дни.

— Никто не желает смерти маме, — твердо заявил Люцерн. — У нее никогда не было возможности завести врагов. Она всегда была вынуждена оставаться дома.

Тайни с отвращением покачал головой, а затем внезапно замер.

— О чем ты думаешь? — спросил Джулиус, отчаявшись найти другие версии.

Детектив поколебался, а потом признал:

— Мне просто пришло в голову, что, возможно, мы неправильно все понимаем.

— Что ты хочешь сказать? — спросил детектива Винсент.

Смертный поджал губы и осторожно предположил:

— Может, Маргарет вовсе не является целью.

— Что? — в замешательстве переспросил Джулиус. — Но каждый раз нападения совершались именно на нее.

— Не каждый раз. В самом начале, ее заставили отдать приказ убить вашего сына, — отметил Тайни и спросил: — Почему?

Джулиус беспомощно посмотрел на него.

— Подумай, — мрачно настаивал Тайни. — У Жан Клода не было причин желать смерти Кристиану. Он стер воспоминания Маргарет о ребенке. Почему просто не отправить Кристиана к тебе с посланием, что она больше не желает знать вас обоих? Или даже сплавить его в цыганский табор?

— Может, он завидовал Джулиусу? — предположил Винсент, но чувствовалось, что он сам не верит в свои слова.

Тайни покачал головой.

— Зависть тут ни при чем. Жан Клод исчез, и все, включая Маргарет, думали, что он умер. Вряд ли можно придраться к тому, что она начала новую жизнь с Джулиусом.

— Тогда почему он «воскрес»? — спросил Винсент. — Его не было двадцать лет. Зачем возвращаться ни с того, ни с сего?

Тайни снова покачал головой.

— Не знаю, но я абсолютно уверен, что не затем, чтобы заявить свои права на Маргарет. Они не были половинками. Брак принес им несчастье, и Жан Клод даже не любил ее, если судить по манере его обращения с ней. Должно быть, что-то другое послужило причиной для его возвращения.

Когда никто не высказался, детектив добавил:

— А теперь Кристиан снова вовлечен в события. Похитители могли просто бросить его на тротуаре и забрать Маргарет, если таков был их план, но они захватили и его тоже.

Джулиус нахмурился, почувствовав правоту Тайни. Смертный серьезно посмотрел на него и произнес:

— И если Маргарет не является настоящей целью, то тогда остаешься ты.

— Я? — удивленно переспросил он. — Но они ничего мне не сделали.

— Сделали, — возразил детектив. — Когда Жан Клод стер воспоминания Маргарет и забрал ее у тебя, он причинил боль тебе, а не ей. Она просто тебя не помнила… как и не помнила Кристиана. Смерть сына также затронула бы только тебя. А теперь Маргарет и Кристиан похищены, и ты снова страдаешь.

— Ты хочешь сказать, что все это делалось с целью причинить боль Джулиусу? — медленно спросил Никодемус. — А Маргарет и Кристиан — лишь средство достижения цели?

Тайни беспомощно пожал плечами.

— Я знаю, в это трудно поверить, но если у Маргарет нет врагов, а Жан Клод мертв, то она не может быть истинной целью. Джулиус — единственный, кто пострадает от этого.

— И мы, — непреклонно прибавил Бастьен.

— Но вас тогда на свете не было, — заметил детектив.

— Люцерн уже родился, — возразил Винсент.

— Но похищение Кристиана вовсе его не затронет, — медленно произнес Люциан и посмотрел на Джулиуса. — Кто твои враги? Те, кто находились тогда поблизости.

— Погодите минутку, — сказал Джулиус, — если кто-то хотел причинить мне вред, зачем ждать пятьсот лет? Почему не напасть или попытаться убить Кристиана раньше? И почему не атаковать именно меня? Зачем использовать обходные пути и нападать на Маргарет и Кристиана?

— Возможно, этот человек не может атаковать непосредственно тебя, не раскрыв своей личности, — предположил Маркус, поддерживая детектива. — И может быть, ему было достаточно все эти столетия видеть твои страдания и печаль.

Джулиус недоверчиво покачал головой и услышал вздох отца. Нахмурившись, он посмотрел на Никодемуса. Тот стоял у окна, отдельно ото всех, и со смятенным лицом вглядывался в ночь.

— В чем дело, отец? — с беспокойством спросил Джулиус. — Ты вспомнил кого-то, кто хотел бы мне навредить и был тогда поблизости?

— Боюсь, что да, — мрачно подтвердил Никодемус.

Маргарет заметила боль от предательства на лице сына, обращенном к женщине, что, опираясь на меч, стояла в дверном проеме, поэтому поймала руку Кристиана и сочувственно, по-матерински ее сжала. Однако когда она попыталась отпустить его кисть, как он сделал это раньше, Кристиан только крепче сжал ее ладонь и, подтянув Маргарет к себе, спрятал за своим телом.