По позвоночнику пробежался холодок, всего каких-то полтора часа, и он сможет войти в свою спальню, лечь и прижаться к Дине со спины, отведя в сторону волосы и осторожно вбирая губами нежный шелк ее шеи. Она такая теплая со сна, пробормочет что-то и снова притихнет, а он будет просто слушать ее дыхание до самого утра, пока она не откроет глаза, ловить каждый момент этой щемящей близости.

Как он мог раньше так безмятежно спать рядом с ней? Если бы он знал, что их совместные сны продлятся так недолго, то глаз бы не смыкал, упивался каждым мгновением.

Максим, опершись на капот, смотрел на усыпанное звездами небо. За городом звезды казались больше, небо низко нависало над землей, и он вдруг вспомнил, что такое же небо, полное звезд, было над камнем у морского берега, где они целовались с Диной.

«Ты должна мне доверять», «я буду о тебе заботиться», «я никому тебя не отдам», «я не смогу без тебя жить»… Что он еще такого не сказал Дине, чтобы теперь нельзя было достать это из закутка памяти и не ткнуть его мордой?

Звездное небо становилось расплывчатым, в последний раз такое небо он видел десять лет назад на похоронах родителей и сестры. Тогда он поклялся, что найдет и отомстит тому, кто подстроил эту аварию. И отомстил, наивно полагая, что Бетховен исключительно по душевной доброте позволил ему лично расправиться с убийцей своей семьи, а на самом деле тот лишь получил в безраздельное пользование даже не человека, безликого универсального солдата, который теперь не имел права ни на счастье, ни на любовь.

Майское дело мелочи, то самое, первое убийство — вот крючок, за который держит его Чайковский. И Дина. Макс сделает все, чтобы сберечь свою девочку. Пусть выходит за Тимура, Багров любит ее, иначе Максим никогда бы на это не пошел. Если Тамерлан может предать Горца, то свою жену он не предаст, Максим хорошо знал такой тип людей. Такие как он обвязывали себя гранатами и бросались под танки, направляли горящие самолеты во вражеские эшелоны и закрывали собой плюющиеся огнем амбразуры. С ним Дина будет в безопасности, и Воронов с Плосковым тоже позаботятся об этом.

А он должен захлопнуть свое сердце, заковать броней, покрыть толстым слоем льда и не вспоминать. Не вспоминать, как она бросалась ему на шею, встречая дома, или как перебирала своими длинными пальцами его волосы, а он лежал у нее на коленях и довольно щурился. Или как, не зная, что он наблюдает за ней из-за полуоткрытой двери, она пела на кухне арию Мистера Икс. Или как читала, накручивая на палец длинную прядь и отбивалась от приставаний, потому что «там как раз начинается самое интересное». Или как смешно дулась, когда он подшучивал над ней, а он делал это специально, потому что ему нравилось потом лезть к ней с извиниениями. А главное, не вспоминать ту синеватую жилку, бьющуюся слева на шее, когда она закидывала голову назад, кусая пальцы…

Небо застлало пеленой, за которой звезд уже совсем не было видно. Максим запрокинул голову и закрыл глаза. И увидел Лану, еще ту, семнадцатилетнюю девочку, в которую когда-то влюбился без памяти, и у которой отняли жизнь просто так, только для того, чтобы Макс не забывал, кто он и знал свое место, как цепной дворовой пес. И откуда-то изнутри, из глубин, стал подниматься Горец, тот самый, которого он старался не выпускать наружу с тех пор, как в его жизнь вошла Дина.

Он снова наденет эту маску, и Горец поможет ему, как помогал не один раз. Вместе они отомстят и за Лану, и за Дину. Максим открыл глаза, пелена исчезла, небо уже не расплывалось, четкие мерцающие серебристые точки снова усеивали бесконечный покров, простирающийся до самого горизонта.

Он сел в машину, развернулся и погнал назад в столицу. Ему нужно вернуться и выспаться, хорошо выспаться. Завтра ему понадобится свежая голова, он должен встретиться с Марго, придумать повод и привезти ее в родной город. А дальше предстояло сделать самое тяжелое — предать Дину.

Динка положила возле себя трубку на случай, если Максим вдруг выйдет на связь, а сама уселась в гостиной с книгой. Но читать сегодня не получалось, мысли неизменно возвращались к Максу и предстоящей свадьбе. Она соскучилась, ей нужно было столько ему рассказать, а он не звонил уже второй день. И уже второй день два неразговорчивых парня из команды Тимура торчали в машине у нее во дворе, периодически меняясь с такими же молчаливыми товарищами.

Ей не разрешали выходить из дому, один из парней съездил в магазин и по списку привез нужные продукты. Тимур отделывался общими фразами, уверял, что с Максом все в порядке, но в груди шевелилось и царапало что-то неясное, тревожное, Динка отложила книгу, поджала колени и уставилась на пустой камин.

Там в ЗАГСе, на бланке заявления в графе «Присвоить фамилию жене» Максим лично вписал: «Домина». И тогда она впервые осознала, что это все наяву, она правда станет женой Максима Домина и у них будет одна фамилия.

Макс так и не понял, что ее поразило. «Мне стоило сделать это на второй день, как я тебя увидел, счастье мое, мы не потеряли бы столько времени. Ты уверена, что тебе нужен муж-тугодум, любимая?» А она снова зависла от непривычного «муж».

Машка на этот счет была более категорична. Она заявила Дине, что их любовь должна была пройти испытание временем, окрепнуть и закалиться, и теперь свадьба — это лишь логическое завершение тернистого пути их непростой «лав стори». Динка кивала, соглашалась, а сама знала, что влюбилась в Максима с первого взгляда и, сделай он ей предложение в самом начале, вышла бы замуж, не задумываясь.

Макс хотел обойтись без свадьбы, но, как обычно что-то прочитав на ее лице, заявил, что ему не принципиально, пусть будет свадьба, какая ей хочется. Теперь Дина каждый вечер донимала Макса рассказами, что там они с подругами еще вычитали в очередном журнале, и надо отдать должное, он терпеливо все выслушивал, а под хорошее настроение даже раздавал советы.

На выходных они собирались к маме с бабушкой, Дина должна была познакомить их с Максом. Мама уже начала готовиться, хоть сегодня была только среда, они с мамой как раз недавно созванивались. Максим признался ей, что волнуется, понравится ли маме или нет. Динка успокоила его, если уж того ушастого гоблина, который передает им деньги, мама называет «хороший мальчик», то Максим точно удостоится чего-то лучшего.

В домофон позвонили. Динка посмотрела на экран и удивилась, увидев Тимура. А ему что нужно? Она ему сегодня дважды звонила, и он не говорил, что собирается прийти. Дина впустила Тимура в дом и предложила кофе. Она так одичала за эти два дня, что была рада даже его обществу, потому что парни из охраны общаться отказывались категорически.

— Дина, мне нужны документы, Макс говорил, такая зеленая папка, посмотри.

Она быстро нашла нужную папку и вынесла Тимуру. Тот уселся в кухне за столом и принялся просматривать один документ за другим.

— Будешь кофе?

— Если ты тоже со мной выпьешь, — ответил, не отрываясь от листа.

— Тогда я чай.

Дина поставила перед Тимуром чашку с кофе, а сама уселась напротив с большой кружкой чая с лимоном. Тимур пробежал глазами последний документ и озадаченно наморщил лоб.