— Мы не собираемся привлекать их к суду, — поправил коннозаводчика «робот». — Достоверность в данном случае не требуется. Ты — абориген, старожил, конфликтующая сторона, в конце концов, и достаточно много знаешь об этих товарищах. Нас интересует весь негатив, которым ваше сообщество располагает: именно эти самые догадки, подозрения, недоказанные «ликвидации», выгодные Первому Альянсу, и так далее. Хочешь, чтобы мы быстро убрались из вашего города, помогай. Да, помимо всего прочего — если нетрудно, хотелось бы знать обычные маршруты движения объектов, расположение и планировку их офисов и стабильно повторяющиеся проявления повседневного плана. Привычки то бишь.

— Ладно, я попробую, — согласился Саранов. — Только у меня в их отношении столько подозрений и догадок, что придется полдня набивать на компьютере — я оператор еще тот. Не поручу же я это дело секретарше!

— Ничего, оно стоит того, — ободрил «робот». — Стоит, поверь на слово… Теперь далее: что случилось с Толхаевым?

— Его убил Пес, — Саранов внутренне напрягся, лихорадочно соображая — стоит выложить «роботу» подлинную историю со всеми ее странностями или ограничиться тем, что знают все. Нет, пожалуй, не стоит. За язык никто не тянет, а болтать лишнее в сферах жизнедеятельности коннозаводчика всегда считалось признаком дурного тона. — Тут хоть официально, хоть неофициально — убил, и все.

— Кто такой Пес? — поинтересовался робот — однако, как показалось Руслану Владимировичу, без должного оживления. Как будто знал про этого Пса кое-что, а теперь собирался проверить уровень информированности собеседника. Или проверить на предмет склонности к вранью.

— Сергей Николаевич Рудин, — отрапортовал Саранов. — Друг Толхаева, директор школы консервативной дрессуры, кинолог — профессионал, каких поискать, — от бога, что называется. Ветеран всех подряд войн локальных, симпатичный парень, атлет и… и сволочь, каких поискать.

— Друг? Странно… — усомнился «робот». — Это доказано? Если доказано, какова мотивировка?

— Чего тут доказывать? — удивился Саранов. — Тут все ясно. Стрельнул в голову из пистолета. Пистолет потом обнаружили в его машине. И исчез вместе со всей своей командой. Два человека у него там были — Ваня Соловей и Саша Маслов. Такие же отморозки — бывшие вояки. Мотивация? Ну, мотивация проста: деньги. Этот Пес, чтоб ему пропасть, спер у нас большие деньги. Обкладывал долго, продумал комбинацию, всех наколол, и… вот результат. Гриша в этом косвенно виноват: пригрел змею на груди. Да, кстати, у меня сохранилась кассета. Этот Пес там фигурирует в роли главного злодея: его засняли в тот момент, когда он ликвидировал двух своих сообщников, которых привлекал для осуществления вот этой самой комбинации. Могу подарить — мне она без надобности.

— Кассета? — В металлическом голосе «робота» явственно скользнули какие-то странные нотки. — Это что ж получается… получается, что его кто-то снимал в ходе акции?

— Я не знаю, как там это получилось, но факт налицо — кассета у меня, — беспечно заявил Саранов — интонационные оттенки, проявляемые собеседником, его нисколечко не занимали. — И я могу вам ее презентовать. Что вас еще интересует?

— Турдыниязов, — продолжил «робот». — Сайдидин Кадырович, узбек по национальности, московская прописка. Проживает в «Европе» совместно с какими-то подозрительными типами. Зарегистрировался недавно. Есть какая-нибудь информация?

— Турдыниязов, Турдыниязов… Турды… — забормотал Саранов и вдруг хлопнул себя по лбу. — Так это, наверно, Турды! Это наш новый вор.

— Что ты о нем знаешь?

— Ничего дельного. Знаю то, что и все: что появился новый вор. Проводит так называемое расследование обстоятельств гибели старого вора с целью обнаружения виновных и примерного наказания. Ну — как в любом приличном государственном учреждении, когда случаются такие неурядицы. Проявить себя пока никак не успел. Да — встречался этот новый вор с моим приятелем, Николаем Улюмовым. Интересовался, что да как. В смысле, по факту гибели того вора — старого. И кстати, обещал найти наши деньги — которые украл Пес. Есть, знаете ли, подозрения, что это грязное дело он провернул — Пес то бишь, в соавторстве со старым вором, а потом и его грохнул. Вот так. Серийный убийца, в общем.

— Все?

— Да, пожалуй, все.

— Спасибо, — в голосе «робота» ощущалась какая-то вновь возникшая озабоченность. — Думаю, до вечера управишься. В 23.30 кассету и данные по объектам положишь в почтовый ящик. И позаботься, пожалуйста, чтобы в течение получаса у ворот никто из твоих не отирался. Сам сказал — меньше знаешь, лучше спишь. Давай — до связи.

— Больше вас ничего не интересует? — с готовностью спросил Саранов. Ответом ему была тишина. Руслан Владимирович хотел было повторить вопрос, но вдруг почувствовал, что странная железяка ему в затылок более не упирается. Осторожно повернувшись, он приник глазом к отверстию. С той стороны никого не было. Посидев несколько секунд, Саранов встал, встряхнулся и, частично реабилитируя себя, тихо пробормотал:

— А ты молодец, Рустик. Держался мужиком. Не дал этим киллерам втоптать себя в грязь, — и поплелся к дому — за кассетой…

* * *

…Да, господа хорошие, как вы уже догадались, Директор начал активную деятельность по сбору оперативной информации. Приборы, микрофоны, определители, инфракрасные детекторы и все такое прочее — это, конечно, здорово, но люди — главное. Несмотря на всестороннюю оснащенность современными средствами связи наблюдения и подслушивания, Март во главу угла всегда ставил работу с людьми.

— А как иначе? — сказал он на инструктаже Умнику, который, по обыкновению, начал задавать кучу животрепещущих вопросов. Один из этих вопросов касался участия Директора в маскараде у поместья Саранова. — Как иначе, радость моя? Будь ты хоть весь с ног до головы утыкан спецаппаратурой и по уши залезь в глобальную информационную сеть, но, прежде чем добраться до какого-то определенного человечка, тебе придется плотно пообщаться с несколькими дюжинами других. Но, в отличие от нормальных оперов и иных государственных ребятишек соответствующего профиля, ты все должен сделать так, чтобы никто не обнаружил следов этого общения. Если хочешь еще немного пожить…

Разобравшись с Сарановым, Март поочередно посетил особняк Толхаева, мать Ли и квартиру ее сестры Алисы. Личный секретарь Григория Васильевича — Рурик визиту непрошеного гостя не удивился: без возражений впустил в дом, разрешил осмотреться и забрать фотографию, на которой Толхаев был запечатлен в школе консервативной дрессуры вместе с ее директором, наиболее выдающимися псами и персоналом — то бишь Соловьем и Маслом. Без лишних слов начертал на листке бумаги кладбищенские координаты, когда Март выразил желание посетить могилу усопшего. Создавалось впечатление, что секретарю такое не в диковинку — когда кто ни попадя прется в дом хозяина, задает вопросы и все подряд осматривает.

— Пес, значит? — налюбовавшись на фото и упрятав его в карман, бросил Директор.

— Ага, Пес, — Рурик пожал плечами. — Кличка такая. Хозяин так его звал. И все остальные — тоже. Сергей Николаевич Рудин.