отряда. Они слушали крики птиц и практиковались в подражании им. Тео пытался научить Моисея играть в шахматы, используя камешки, с нацарапанными символами, но его сердце было не в этом. Он никак не мог успокоиться, зная, что всего в нескольких сотнях ярдов отсюда находятся французы. Воспоминания о том, что Бишот и Малсум сделали с Мгесо, были слишком свежи. Он горел жаждой мести.

Наконец его охватило нетерпение. - Он вскочил.

Моисей увидел напряженное выражение его лица. - “Ты обещал капитану, что никуда не пойдешь, - сказал он.

- “Я обещал не предавать его, - возразил Тео. - “А я иду только посмотреть.”

Они подкрались к тому месту, откуда можно было наблюдать за пристанью. Тео внимательно следил за шлюпом. На борту было мало движения: он предполагал, что они будут ждать до следующего утра, чтобы разгрузить груз.

- Посмотри, как команда надевает войлочные тапочки каждый раз, когда спускается вниз, - заметил он Моисею.

- “А почему это так?”

- Они боятся высечь искры. Держу пари на золотую гинею, что корабль до самого борта набит порохом для гарнизона.”

Он поймал взгляд Моисея. - Гилярда послали разведать силы противника. Было бы полезно узнать, что находится на этом корабле.”

- “Еще бы, - согласился Мозес. Он увидел выражение глаз Тео, жажду крови, которую он много раз видел у воинов, готовящихся к битве. - “И мы будем только вести разведку?”

Тео пожал плечами: - Гилярд вернется только утром.”

- “Если он не узнает, то не сможет сердиться, - сказал абенаки.

•••

Они приготовились и встали на вахту. Тео снял куртку и рубашку, которые ему дали рейнджеры, и теперь был одет только в набедренную повязку и штаны. Он выжал черничный сок, чтобы сделать боевую раскраску, а Моисей срезал щетину с его головы своим ножом. И снова Тео превратился в абенаки.

Они с Мойсеем поползли на животах к краю поляны вокруг бухты. Они не издали ни звука. Вглядываясь сквозь высокую траву, Тео наблюдал за гаванью с сосредоточенностью охотника. Помимо шлюпа, стоявшего на якоре, дюжина лодок и каноэ были вытащены на берег или пришвартованы к пристани. Люди приходили и уходили по дороге из форта. Каждые два часа одна группа часовых возвращалась в караульное помещение и сменялась другой. Тео смотрел и считал, пока не убедился, что всего их было не больше восьми человек.

В его бедро упирался камень. Он не заметил этого, когда лег, но чем дольше лежал, тем сильнее это ощущал. Он стиснул зубы и попытался не обращать внимания на боль.

Ближе к вечеру шлюп спустил одну из своих шлюпок и отправил ее на берег. На корме сидел человек в лейтенантской форме - несомненно, командир корабля. Его сопровождала дюжина мужчин. Судя по размерам судна, Тео решил, что на борту вряд ли кто-то остался. Экипаж исчез на дороге, возможно, чтобы насладиться хорошим вечерним гостеприимством в форте.

В этот долгий летний вечер тени удлинились. Камень, впившийся в бедро Тео, был почти невыносим. Он уже собирался двинуться, когда дверь караульного помещения открылась. Один из часовых вышел и осмотрел окрестности.

Тео замер на месте. Он поочередно напрягал мышцы, как это делали абенаки, когда выслеживали дичь.

Моисей, лежавший рядом с ним, закатил глаза, предупреждая его, чтобы он молчал.

Француз закурил трубку и побрел через поляну. Он, казалось, ничуть не волновался. Но он уже приближался к Тео и Моисею.

Тео приподнялся на четвереньках, чтобы унять боль в бедре. Конечно, часовой ничего бы не заметил.

Но сумерки обострили слух француза. Он услышал шорох в траве. Он остановился, глядя на то место, где прятался Тео.

Тео затаил дыхание, держа одну руку на пистолете, который дал ему Гилярд, а другую - на ноже. Он молился, чтобы охранник вернулся в дом. Звук, который он издал, мог быть дуновением ветра, птицей или животным. Конечно же, охранник не станет ничего выяснять.

Француз снял с плеча мушкет и осторожно подошел к Тео. В этот тихий вечер Тео не мог взвести курок пистолета, опасаясь, что это подтвердит его присутствие. А если он выстрелит, то на него обрушатся все французы в форте. Ни у него, ни у компании Гилярда не было ни малейшего шанса спастись.

Шаги приближались. Он прислушался, не раздадутся ли предательские звуки, которые выдадут, что его видели. Он приготовился к тому, чтобы прыгнуть на человека с ножом, и надеялся, что сможет сократить расстояние до того, как тот выстрелит.

Шаги прекратились. - Qui va?- рявкнул охранник. Но только не в сторону Тео. Справа от него на поляне послышались еще несколько шагов.

“Ami, ami” - произнес чей-то голос. Это был Моисей. Тео рискнул взглянуть на него. Пока охранник отвлекался, абенаки вышел на поляну, как будто ему нечего было скрывать. Он улыбнулся охраннику и спокойно поднял ладони.

Тео воспользовался своим шансом. Он отполз влево, затем встал и зашагал по траве. Изумленному стражнику показалось, что он появился словно из воздуха. Он рывком поставил свой мушкет между Тео и Моисеем и что-то крикнул охраннику.

Сердце Тео бешено забилось. Теперь пришло время выяснить, насколько убедительным он может быть в роли абенаки.

Краснолицый сержант вышел из караульного помещения и неуклюже поднялся по склону, чтобы присоединиться к ним. Он уставился на двух прибывших. Он увидел двух индейцев абенаки.

- “Я нашел их прячущимися в лесу, - объяснил часовой.

Тео упер руки в бока. - Нет” - сказал он по-французски. - “Мы позволили тебе увидеть нас. Если бы мы были англичанами, ты бы уже был мертв.”

Рядовой посмотрел на своего сержанта, ожидая указаний. Сержант пожал плечами - “Знают ли они пароль?”

- “Конечно, нет” - сказал Тео. - “Мы только что пришли. Наш Сахем послал нас вперед, чтобы сообщить вам о приближении нашего военного отряда.”

Сержант задумался. Тео видел, что его это не убедило.

- Мы идем весь день. Сильная жажда. - Тео сложил ладони рупором и изобразил, что пьет. - У вас есть бренди?”

Было уже почти темно. Шлюп на озере был всего лишь тенью.

- Отведите их в форт, - решил сержант. - “Они могут рассказать свою историю коменданту.”

Тео кивнул, но