А вот Тимоха в отличие от братьев сразу оценил блестящую идею Николая Николаевича проникнуть в Урус на грузовом поезде и восхитился ее гениальной простотой. Метрополитен принадлежал муниципалитету Анклава, его сотрудники имели статус корпоративных служащих, держались за свои места и старались не связываться с бандитами. Но как, к примеру, менеджер-экспедитор грузовых составов первого класса Андрей Соплин мог отказать в мелкой просьбе Бобры, с которыми он вырос на одних улицах? А особенно, если просьба подкреплена приличной суммой в юанях? Да и то, что братья шли именно в Урус, сыграло свою роль: не любили этот район немногим меньше, чем Шанхайчик. Никак не мог отказать. Помог. И карту коммуникаций раздобыл, с помощью которой подтвердилась догадка Николая Николаевича, что через метрополитеновские коридоры можно выйти к базе Зузинидзе, и с пилотом поезда договорился.

— Время!

Состав плавно остановился. Тимоха открыл полученным от Сопли универсальным ключом дверь вагона, улыбнулся, увидев едва освещенный коридор, и сразу же натянул наномаску: хоть приятель и уверял, что камер в этом тоннеле нет, береженого бог бережет.

— Пошли!

Одетые в черные спортивные костюмы — любимую форму канторщиков Зузинидзе, — Бобры подхватили сумки со снаряжением и растворились в полутьме подземных ходов.

— Первая колонна на исходной позиции, расчетное время выхода на цель: шесть минут. Вторая колонна в пути, будет на месте через полчаса.

— Вертолеты?

— В полной готовности. Штурмовая команда: пять безов — в «саранче». Подлетное время — четыре с половиной минуты.

Мертвый сказал: «по основному расписанию», и Слоновски использовал карт-бланш на всю катушку, задействовав для операции по освобождению Петры максимум возможных сил и средств. В первой колонне выступали сорок безов в обычном снаряжении, два десятка в индивидуальных боевых комплексах «саранча» и еще десять бойцов в тяжелых «пингвинах». Поддерживали отряд четыре бронетранспортера Т200У, «ударный», каждый из которых оснащался парой шестиствольных пулеметов, огнеметом и двадцатью неуправляемыми ракетами. Разумеется, появление такой армады на улицах вызвало бы панику среди жителей и настороженность канторщиков, поэтому колонну замаскировали под конвой строительной техники, отправляемой за пределы Анклава. Шесть тягачей с фургонами остановились в самом начале Омарского проспекта, меньше чем в километре от базы Зузинидзе, в этом месте часто формировались караваны в филиалы корпораций, так что появление очередных машин не привлекло внимания. Вторая колонна, отличающаяся от первой только отсутствием бронетранспортёров, направлялась к базе по железной дороге. Тэкс была крупной узловой станцией, через которую шел большой поток грузов в Урус, и появление в одном из отстойников четырех запечатанных вагонов должно было остаться незамеченным. Вертолеты: две «Пчелы» и десантно-штурмовой «Драккар» — готовились вылететь из Сити.

— Основной удар будет нанесен со стороны Омарского проспекта, мы прорываем первую линию, берем вот эти здания, — повинуясь лазерной указке Марата, несколько домов на голографической карте окрасились в синий цвет, — и выходим в глубь базы. Вторая колонна атакует с южной стороны, «Пчелы» поддерживают продвижение, а «Драккар» выводит десант на крышу основного здания. Через девять минут после начала штурма под нашим контролем будет до восьмидесяти процентов базы.

— У Звиада полно подземных ходов, — напомнил Слоновски. — Все постройки связаны между собой.

— Мы их используем, — улыбнулся Марат. — Часть безов при поддержке «саранчи» сразу же спустится вниз. А «пингвины» и броня займутся поверхностью.

— Кто?

— Муниципальная служба обеззараживания. — Водитель опустил стекло и показал остановившим фургон мужчинам жетон работника мэрии. — Плановая проверка прилегающих к Восточному Рукаву районов.

Девять лет назад главная городская помойка едва не подарила Анклаву эпидемию тигровой чумки, и с тех пор городские службы тщательно следили за состоянием связанных с Рукавами коммуникаций.

— Что в фургоне, а?

— Как обычно.

Все съезды с Омарского проспекта в Урус были перекрыты расставленными на дорожном полотне бетонными блоками или целыми взводами «лежачих полицейских» — захочешь, не разгонишься. Возле заслонов вырастали чайханы и кофейни, за столиками которых коротали век местные старики. Играли в нарды, пили чай, вели долгие разговоры и зорко поглядывали на проезжающие мобили. Всяк должен приносить пользу родному Урусу, не можешь работать — сиди и следи за тем, чтобы чужие не шастали, если мобиль вызывает подозрение, пошли сообщение, и вскоре возле машины появятся хмурые канторщики.

— Так что в фургоне?

— Химия какая-то и приборы, — доложил бандит с переносным наноскопом.

— Я же говорил: как обычно. — Водитель улыбнулся.

— А едешь куда?

— В ресторан «Шашлычок Сююкишвили». Там крысу нашли с синими лапами.

— С синими?

— Ага.

— Трепло! — скривился канторщик и махнул рукой: — Проезжай!

Сидящий в фургоне Гуй Вэй облегченно вздохнул: самый опасный момент проникновения в Урус позади. Конечно, если бы бандиты просто открыли дверцу, ничего более интересного, чем оборудование городской службы, они бы не увидели, аккуратно расставленный груз скрывал настоящее содержимое фургона и от глаз, и от наноскопов. Но если бы канторщики проявили рвение, залезли глубже, то обязательно узрели бы и самого Гуя и пятерых спецназовцев полковника Тао — ударную группу, отправленную разбираться с Звиадом Зузинидзе.

ОКР не мог похвастаться хорошими связями среди московских уголовников. Власти в Анклаве федералы не имели, не было у них и возможности платить осведомителям столько, сколько та же СБА, а оказывать услуги ОКР в надежде, что должок когда-нибудь вернется, могли позволить себе немногие. Некоторые канторы, занимающиеся незаконным бизнесом с Московией, имели интерес к сотрудничеству, но не настолько сильный, чтобы дружить с ОКР по-настоящему. В общем, информацию о положении дел федералам приходилось выискивать по крупицам, собирать и анализировать косвенные данные, но ведь действительно умному человеку достаточно и самого минимума.

Узнав, как именно было организовано похищение Петры Кронцл, Эмира сразу поняла, что работал кто-то из Уруса. На этой территории Анклава проживали представители титульных наций России, и только у них были хорошо отлаженные семейно-деловые связи с Московией, которые позволили бы провести столь дерзкую операцию на федеральных землях. Конечно, подозрения — не уверенность, прямых доказательств у Эмиры не было, купить же пограничников могли и негры, и китайцы, и выходцы с Болота. Тем не менее капитан Го рискнула и, подготовив боевую группу, отправилась с ней в Восточный Рукав, заняв позицию у самой границы Уруса.

Разработанный Гуем план был достаточно рискованным, но в сложившихся обстоятельствах это была единственная возможность незаметно проникнуть на базу Зузинидзе. «Шашлычок Сююкишвили» занимал первый этаж здания, относящегося к канторскому комплексу. Его фасад выходил на улицу, но фургоны поставщиков и муниципальных служб всегда въезжали через небольшую арку внутрь, к заднему входу, оказываясь, таким образом на территории базы. Охранявшие ворота канторщики проявили точно такую же бдительность, что и встреченные на улице Уруса: просветили мобиль наноскопом, проверили жетон водителя и пропустили. Дальнейшее было делом техники. Улучив удобный момент, китайцы переместились из фургона в подвал, связанный с коммуникациями базы, и по одному из технических тоннелей направились к главному зданию канторы, на девятом этаже которого размещался кабинет Звиада. Продумывая операцию, Тао и господин Пу сошлись на том, что искать Петру не следует — бессмысленно. Гораздо проще нанести стремительный удар по самим канторщикам, захватить Звиада и потребовать от него выдать девчонку. Просто и со вкусом. Эвакуировать выполнившую задачу группу предполагалось на вертолете, стоящем наготове в ангаре на окраине Шанхайчика.