– Так точно! – Коренастый капитан смотрел на Ли Хан, стоя с фуражкой под мышкой перед ее письменным столом. Ли Хан пристально изучала его лицо, но оно, как всегда, было непроницаемым. Они нравились друг другу и уважали друг друга, но у Чанга был какой-то внутренний стержень, суть которого Ли Хан так и не разгадала.

«Ну и пусть! – внезапно подумала она, преисполнившись дружеских чувств. – В конце концов, важно не то, что он действительно собой представляет, а то, что ни одна женщина-офицер не могла бы пожелать себе более преданного подчиненного… И вовсе не подчиненного, а помощника или даже коллегу!»

– Цинг Чанг, я не буду смущать вас словами о том, как мне будет вас не хватать, – не торопясь сказала она. – Но все-таки скажу, что «Кугуару» нельзя пожелать лучшего капитана. И, – тут она посмотрела Цинг Чангу прямо в глаза, – ни у кого никогда не было такого замечательного начальника штаба, как у меня!

– Благодарю вас! – ответил Цинг Чанг. – Служить с вами было для меня честью, адмирал. Я… – Внезапно он замолчал и только пожал плечами.

Ли Хан кивнула, удивленная не столько тем, что он внезапно замолчал, сколько тем, что он вообще заговорил.

«В этом он весь! – подумала она. – В этом он весь!»

– Ну вот, капитан! – Она протянула ему руку, чтобы по традиции пожелать удачи. – Всего хорошего и доброй охоты, Цинг Чанг!

– Благодарю вас! – хрипло ответил он, сжав ее руку в своей.

Ли Хан ответила на его рукопожатие и отступила в сторону, пропуская направлявшегося к двери Цинг Чанга. Однако у самых дверей кабинета он остановился, аккуратно надел фуражку, повернулся и отдал ей честь с таким блеском, словно был на выпускной церемонии в Академии.

Ли Хан очень удивилась. Устав ВКФ разрешал надевать головной убор только на борту корабля, а к пустой голове, как известно, руку не прикладывают. И все же, хотя на ней и не было головного убора, она так же браво отдала честь Цинг Чангу, который сделал поворот кругом и исчез за дверьми.

«Прощай, Цинг Чанг, – нежно подумала она. – Ты не предал меня во время мятежа. Ты сражался рядом со мной при Симмароне. Ты спас мне жизнь. Что мне еще надо знать о тебе… друг мой?!»

* * *

– Ну что ж, господин адмирал! – Роберт Томанага, нисколечко не хромая, пересек кабинет Ли Хан на своей механической ноге. – Ваш новый штаб производит вполне приличное впечатление.

– Не такой уж он и новый. Ведь из прежнего состава у меня есть вы и Дэвид. Весьма неплохо, принимая во внимание, какие мы несем потери.

– Вы правы, – согласился Томанага, хотя по его тону и было понятно, что он не одобряет прозвучавший в голосе Ли Хан упрек самой себе в том, что она, в отличие от других, осталась в живых.

Ли Хан недоуменно нахмурилась. По голосу и лицу Боба Томанаги сразу было понятно, что именно он думает. Ужасно непривычно, когда у тебя такой предсказуемый начальник штаба! В данный момент он думал то же, что и все остальные, когда Ли Хан заводила речь о сражении при Симмароне. Судя по всему, никто не считал, что на «Черной Стреле» могло бы погибнуть меньше людей, будь она более способным командиром.

Ли Хан отогнала от себя мрачные мысли и откинулась в кресле, разглядывая свой новый штаб. Она почти никого не знала – кроме ставшего теперь старшим лейтенантом Резника, о котором ходатайствовала особо, – но Боб был прав: все они производили очень приличное впечатление.

Новый начальник оперативного отдела командир Стравос Коллентай был небольшого роста, худой и с виду очень заносчивый – настоящий пилот космического истребителя, – но у него были прекрасные характеристики, и он производил впечатление почти удручающе энергичного и знающего офицера. Астронавигатор командир Ричард Хойс был скромным неразговорчивым человеком со светлыми волосами и непроницаемыми серыми глазами. Кораблем он управлял виртуозно. И наконец, на новой штабной должности начальника разведки у нее была лейтенант Ирена Йоргенсен. Командование ВКФ решило, что начальник оперативного отдела штаба больше не должен перегружать себе голову работой с разведданными. Ли Хан предполагала, что, принимая во внимание необычный характер вооруженного конфликта, в этом решении что-то есть, но все равно ей было странно, что в ее распоряжении теперь имеется личный шпион. Впрочем, в постоянно затуманенных карих глазах высокой и тощей Ирены проскальзывали искорки здорового юмора, а где-то в недрах ее мозга скрывались бездонные базы данных, наполненные ценнейшей информацией.

– Скажите, пожалуйста, господин адмирал, приказ командования уже прибыл? – спросил Томанага, прервав ход мыслей Ли Хан.

– Да. Завтра я передам командование Симмароном адмиралу Искану и мы поднимемся на борт монитора «Бернардо да Сильва».

Слава Богу! Она уже начинала бояться, что Адмиралтейство навсегда оставит ее на Симмароне, для которого Республике, сильно нуждавшейся в высших офицерах, все же было не жалко персонального адмирала.

– Понятно! – нахмурился Томанага. – Еще не известно, куда мы вылетаем?

– Никаких официальных данных, но начальник оперативного отдела штаба ВКФ что-то упомянул о Ригеле.

– О Ригеле? – недоуменно заморгал Томанага.

– Полагаю, ВКФ хочет следить за адмиралом Тревейном, – не торопясь проговорила Ли Хан и медленно повернулась в своем кресле. – Ведь мы до сих пор не знаем, что в действительности произошло во время сражения у Врат Пограничных Миров. Некоторые полагают, что дело не обошлось без каких-то штучек-дрючек из научно-исследовательского центра на Зефрейне.

– С вашего позволения, так думать могут только идиоты, – сказал Томанага.

– И почему же вы придерживаетесь такой точки зрения, командир?

– Не думаю, что адмирала Ашигару достали каким-то чудо-оружием. Планировавшие операцию слишком полагались на фактор внезапности и маскировку. Кроме того, у них не получилось взять противника в клещи. Оба удара были недостаточно хорошо скоординированы. Поэтому, когда главный удар не удался, отвлекающий маневр ничего не дал.

– А почему же он не удался?

– Я не уверен, – признался Томанага. – Но оставшиеся в живых свидетели утверждают, что тридцать вторая боевая группа подошла к Вратам уже в конце сражения. Значит, Тревейн занимался уничтожением наших авианосцев. Однако космические авианосцы быстроходнее мониторов, а огневая мощь космических истребителей адмирала Ашигары превосходила совокупную силу огня кораблей тридцать второй эскадры. Следовательно, Тревейн каким-то образом обнаружил их, несмотря на маскировку, и ударил по ним до того, как они успели катапультировать истребители. Это единственное правдоподобное объяснение.

– Так что же это? Несчастливое стечение обстоятельств?

– Возможно, – ответил Томанага. – Усугубленное промахами при планировании операции. Нашим силам следовало сконцентрироваться в мире Бонапарт и войти в Зефрейн через один и тот же скрытый узел пространства, чтобы прижать защитников этой звездной системы к Вратам. Тогда у них было бы единое тактическое командование группой кораблей, которые в случае необходимости могли бы отступить через один и тот же узел пространства. При сложившейся же ситуации между командирами групп не было связи и ни один из них не мог принять решение оторваться от противника и отступить, опасаясь оставить другого без поддержки. Им здорово не повезло в самом начале, а потом покатился снежный ком неудач…