и постукивая пальцами по бедрам, она сфокусировалась на движении и легких касаниях, чтобы ее сердцебиение успокоилось.

– Все нормально. Я не хотела вас напугать, но у меня есть что вас сказать, и я прошу вас внимательно послушать и отнестись ко мне с уважением.

У ее матери дрогнула губа, она потянулась, чтобы взять мужа за руку. Он принял жест без сомнений и со словами «Мы здесь и мы слушаем, дорогая».

Они такие странные. Хоть она и не была замужем и даже не влюблялась по-настоящему, она надеялась, что если найдет Единственного, они не будут делать то, что ее родители делали друг с другом. И с ней. Позавчера она полностью призналась себе во вреде, который они ей нанесли, осознав, что это будет первый шаг на пути к тому, чего она хочет.

Не откладывай больше.

– Ваш брак это ваше дело, так же, как моя жизнь – моя собственная. Мы, может, не во всем соглашаемся, но ваш способ любить выбираете вы сами. Всю жизнь я принимала динамику ваших отношений за норму. Я позволила себе поверить, что это не оказало на меня никакого влияния, кроме появления моего стремления избежать чего-то подобного для себя. – Она вдохнула, заставляя себя продолжить: – Я убедила себя, что на меня это не влияет, и ошиблась. То, как вы себя ведете по отношениею друг к другу в хорошие и плохие времена, сформировало меня. Это затуманило мои представления о том, чего я хочу и не хочу для себя. Я так много раз злилась на вас за все эти годы! Теперь, став старше, я понимаю, что только у меня есть контроль над собой. Над своей жизнью. То, как вы живете в браке, зависит от вас, но то, как я позволяю этому влиять на меня, – нет. Я попросила вас обоих прийти сегодня, чтобы сказать, что я больше в этом не участвую. – Она громко выдохнула. Ее плечи поникли. Ну вот. Она сказала все, что хотела. Прямо как планировала.

– О чем ты говоришь? – Голос ее отца разнесся по пустому залу.

– В чем ты больше не участвуешь? – спросила мать, убирая руку из руки отца.

– Эти разборки, которые вы устраиваете, – сказала Эверли, неопределенно помахав рукой в воздухе. – В них я не буду участвовать. Я бы с радостью предложила вам решить окончательно, вместе вы или нет, определиться, что из этого сделает вас счастливыми, но это не мой выбор. Как ваша дочь, которая с семи лет проходит вместе с вами эмоциональные качели, я намерена это прекратить. Не втягивайте меня в это. – Она подняла руку, когда они начали говорить. – Дайте закончить. Необходимость наблюдать, что в один день вы ведете себя как новобрачные, а в другой становитесь врагами, повлияла на меня сильнее, чем я хотела это признать. Сама того не осознавая, я позволила вашим отношениям изменить мои взгляды на жизнь. Если вы разведетесь, я надеюсь, что вы снова найдете любовь. Вы оба – отличные люди и заслуживаете счастья. Я всегда была уверена, что хочу, чтобы вы остались вместе. Вы принесли клятвы, пообещали преодолеть все трудности. Но теперь я даже не знаю. Я не наивная и понимаю, что не всегда все складывается так, как мы хотим. Иногда то, как вы хотите себя чувствовать, просто не соответствует тому, что есть на самом деле. Нет правильного или неправильного варианта. Что работает для вас, никогда не сработает в моих отношениях. В этом я уверена. Останетесь вы на этот раз вместе или нет, не звоните и не пишите мне больше просто для того, чтобы заполнить одиночество, которое вы чувствуете, скучая друг по другу. Когда вы вместе, вы так увлекаетесь новым началом, что порой забываете о моем существовании. Этот маятник меня разрушает.

Она сделала паузу, чтобы отпить воды. Глаза ее матери блестели от слез, а отец обнял свою жену за плечи. Эверли тоже сглотнула слезы.

– Я просто прошу, чтобы вы не ставили меня между вами. Звоните мне регулярно, чтобы поговорить, вне зависимости от состояния ваших отношений. Я обещаю чаще звонить вам сама. И нам действительно есть о чем поговорить. Я многое вам не рассказываю, потому что просто не могу справиться со стрессом от неизвестности, будете вы на следующий день вместе или нет.

Официантка подошла и, похоже, почувствовала настроение за столом. Молча поставила на стол сэндвичи и картошку фри, спросила, нужно ли им повторить напитки, а затем поспешила прочь.

– Я даже не подозревала, что это так тебя гложет, – сказала мать, разворачивая приборы из салфетки.

– Потому что я не говорила. Я шучу, отмахиваюсь или просто подстраиваюсь под обстоятельства. Не думаю, что я полностью осознала, насколько мне это навредило. Но теперь планирую стать более открытой. Или попытаться, по крайней мере. Мне не нравится праздновать дни рождения. И большие собрания, особенно, неожиданные, я тоже не люблю. Я ненавижу сюрпризы. От них мне некомфортно. Не хочу больше притворяться. Вы оба такие особенные. Иногда я этому завидую, но я попросту не такая. Мне нужно, чтобы вы это уважали и никогда больше не дарили мне пиньяту или презервативы.

– Я тебе говорил, что она до сих пор злится, – рассмеялся отец.

– Говорил. – Джессика повернула у нему голову. – Я не всегда слушаю. – Она снова посмотрела на Эверли: – Это не сводится к четкому мы вместе или нет. Мы любим друг друга и, несмотря ни на что, всегда будем любить. И при этом есть еще одна вещь, которая никогда не изменится: мы любим тебя больше всего на свете.

Услышав это, ее отец кивнул и откусил кусок сэндвича.

– Я знаю, – сказала Эверли, разрезая свою еду на треугольники поменьше. – Я вас тоже люблю. И всегда буду рядом, когда нужна вам. Просто не тогда, когда вы всего лишь хотите заполнить пустоту. Я не могу быть вашим лучшим другом, когда вам нужно посплетничать друг о друге. Пап, я не могу ходить с тобой на ужин только потому, что вы внезапно поссорились.

Он кивнул, его глаза подозрительно блестели. Он посмотрел на свою жену, заставив Эверли гадать, о чем он думал. Взглянув на нее, он улыбнулся:

– На твой следующий день рождения мы, может, просто купим тот торт из булочной твоей подруги.

– Звучит неплохо, – улыбнулась она в ответ.

– Возможно, мне стоит начать заниматься выпечкой? – вздохнула Джессика, расправляя плечи.

После секундной паузы все трое рассмеялись. Напряжение улетучилось. Эверли рассказала им об Оуэне, отгоняя другие проблемы. Необязательно решать все за один раз.