— Я хочу уволиться, — выпалила я, без зазрения совести перебивая Даниила. — Уйти с работы. Я уже написала заявление, — я добыла из своей сумки папку и вытащила оттуда заявление. — Мы как раз закрывали год, так что не вижу ни малейшей проблемы найти нового сотрудника на мое место. Фирме это не навредит. Подпиши, пожалуйста.

Котовский взглянул на мое заявление и заметно помрачнел.

— Почему ты уходишь? — спросил он. — Тебе предложили какое-нибудь хорошее место? Я могу…

— Нет, — оборвала я Котовского. — Мне никто ничего не предлагал. Я, конечно, надеюсь на то, что без особенных проблем найду работу, но ухожу по другому поводу, — я закусила губу, собираясь с силами, чтобы наконец-то сказать Даниилу всю правду. — Я хочу уйти из-за тебя.

— Из-за меня?

Даниил медленно поднялся со своего кресла и сделал шаг ко мне навстречу.

— Но почему? — удивленно спросил он.

Я поймала себя на том, что вместо того, чтобы ответить, рассматриваю его лицо. Изучаю черты, вглядываюсь в его глаза, будто ищу что-то… А Котовский, между прочим, гладко выбрит, не нарушает свое обещание. Ни малейшего следа бороды, которая так сильно меня раздражала. Красив, чертовски красив, зараза, так и хочется сделать шаг ему навстречу и поцеловать.

Но я ведь обещала себе быть сегодня разумной?

— Потому что то, что между нами было, слабо напоминает отношения начальника и подчиненной, — твердо промолвила я, решив говорить ему правду, без прикрас. — Да, то, что я испытываю к тебе, выходит за рамки обыкновенных рабочих отношений. И мне не хотелось бы… Вот так. Я никогда не уважала служебные романы. Тем более, такие. Быть равными у нас всё равно не получится. А если между нами ничего не будет, и я просто останусь твоей подчиненной, это ведь окажется ещё больнее. Потому лучше я уйду.

Котовский смотрел на меня. Молчал. Вглядывался в лицо испытывающе, пристально, будто бы пытался узнать что-то, но так и не мог прийти к выводу, что же я задумала.

А потом молча взял ручку и поставил свою подпись в нужной графе в заявлении.

Мне в эту секунду показалось, что весь мир вокруг остановился. Какая-то наивная девочка, всё ещё жившая во мне, упрямо твердила, что Котовский не поступит так резко. По крайней мере, попытается меня остановить. Не обязательно будет уговаривать, но хотя бы убедит в том, что это крайняя мера. Глупость! Что мне не надо принимать такие скоропалительные решения.

А он взял и подписал.

Я понимала, что мне не из-за чего возмущаться. Я, в конце концов, сама захотела уйти. Никто не заставлял меня это делать. Но, тем не менее, я в эту секунду почувствовала себя до ужаса оскорбленной, как будто меня только что совершенно не за что ударили.

Но ведь сама же хотела!..

— Спасибо, — выдавила я из себя, стараясь оставаться предельно спокойной. Равнодушной даже. — Приятного дня, — я улыбнулась. — Я должна отработать свои две недели?

— Мы найдем нового специалиста, — промолвил Котовский, — и, если ты будешь не против, проконсультируешь его, что там и как. Чтобы не приходилось изучать всё с нуля.

— Да, конечно, — улыбнулась я. — Сделаю.

— Спасибо, — кивнул Котовский.

— Значит, на сегодня я свободна?

— От работы? Да, — кивнул он.

Я вздохнула.

— Благодарю.

Надо было как-нибудь попрощаться, но я не смогла найти в себе нужные слова. Вместо этого просто прикрыла глаза, пытаясь собраться с духом, мягко улыбнулась и уверенно повернулась к выходу. Уже опустила руку на дверную ручку, собираясь раз и навсегда покинуть этот кабинет, застыла на полмгновения в надежде, что Даниил всё-таки не отпустит меня просто так.

— Подожди, — раздался за спиной его голос, и я на физическом уровне ощутила, что он приближается ко мне. — Мы обсудили только рабочие моменты.

Я медленно, будто до сих пор не могла поверить своим ушам, повернулась к мужчине. Котовский стоял в полуметре от меня и едва заметно улыбался.

— Я ведь правильно понимаю? Если ты больше не моя подчиненная, нам больше ничего не мешает?

Вообще-то, я хотела сказать, что нам мешает разница в финансовом положении, ненависть его сестры ко мне и все такое… Но почему-то ответила:

— Нет, ничего.

— И я могу принимать это как подтверждение того, что мои чувства к тебе взаимны?

Я зажмурилась. Это больше походило на сказку, в которой прекрасный принц не позволяет своей принцессе отказаться от него. Только прекрасный принц обычно обезличен, у него нет имени или фамилии. Просто Прекрасный. Это принцессы обычно чуть больше выделяются из массы.

Но мой прекрасный принц, очевидно, отказывался соответствовать правилам. И сделал всё, чтобы узнавала его по хищному блеску глаз и задорной улыбке, а не по белому коню.

— Да, — наконец-то ответила я на поставленный вопрос. — Можешь принимать это как подтверждение.

Котовский подступил ко мне ещё ближе, хотя, казалось, куда уж, мы и так стояли почти вплотную, и осторожно взял за руки. Я едва заметно вздрогнула, сжимая в ответ его ладони, и наконец-то улыбнулась.

— Пообещай мне, — голос дрожал, но я всё равно заставила себя говорить, — что Васнецова обратно на работу не возьмешь. Иначе этот блондинистый разврат никогда не закончится.

— Обещаю, — твердо произнес Котовский. — Никаких Васнецовых.

Кажется, у меня сильно дрожали ноги. По крайней мере, я чувствовала себя так, будто сейчас рухну без сознания прямо здесь. От переизбытка чувств. Надо было взять себя в руки, успокоиться…

— Мне Ксюша все рассказала, — произнесла я. — Про Снегурочку на заказ. И зачем ты это придумал?

— А этого она тебе не рассказала?

— Меня не устроила её версия. В конце концов, у неё нет никаких доказательств, — улыбнулась я. — А напридумывать много чего можно…

Котовский хмыкнул.

— А обещала молчать.

— Это я её заставила, — протянула я. — Она так просила тебе передать. Что я пытала её и не позволяла вылезти из шкафа, пока она не признается во всех своих грехах и в ваших общих делах. Только скажи мне, зачем ты это сделал?

— В любовь по фото не веришь?

— Не верю, — кивнула я. — Я не наивная дурочка и прекрасно понимаю, что ты бы такую глупость не совершил. И вообще, Даниил Котовский, насколько мне известно, это очень расчетливый, с холодным разумом человек.

— Вот как, — он улыбнулся. — Что же…

Даниил молчал несколько секунд, прежде чем ответил.

— Когда я увидел твою фотографию и сравнил с тем, что я привык видеть на работе, я подумал, что какая-нибудь развратная девица бы в серых костюмах не пряталась два года, уже давно пошла бы в атаку. Ты оказалась молодой, красивой, насколько я мог предположить, не глупой. Отличные качества для невесты. А мама уже из меня все соки выпила своими постоянными расспросами. Дана наверняка притащила бы какую-нибудь подсадную утку… К тому же, ты мне понравилась. И я подумал, что это идеальный вариант. Куда лучше любой актрисы. А когда мы с тобой познакомились поближе, я понял, что очень сильно тебя недооценивал. Ты не просто красивая и умная. Ты самая настоящая, самая обворожительная девушка, с которой мне когда-либо удавалось сталкиваться. Так что… Звезды сошлись, Оля.