– Ты фантазируешь, как Конан Дойл, или реально действуешь, как Шерлок Холмс. Хотя – ты ведь не знаешь, кто они такие. Последней, небось, «Красную Шапочку» читал, да еще, может быть, «Муму».

– Фантазия, друг мой, – область прокурорская, мы ребята реальные. А вот это последнее, что ты назвал, – это твои настольные книги? Дай хоть одну на ночь, прочту и быстро верну.

– Ладно, реальный, что-то дельное есть?

– Дельное, возможно, сообщу уже вечером, заодно и встретимся. Давно не общались. Впрочем, могу догадаться – вы еще не успели наплакаться, нежно обнявшись, сами себя еще не жалели. Так что хочу вывести вас из траура. Всё, звони, сегодня у меня как раз подходящий день, будет возможность вечером немножко отдохнуть. Компания у вас, конечно, неподходящая, но чего не сделаешь ради дружбы! Не забудь принести книги, которые ты мне обещал.

– Я тоже хочу с тобой встретиться, Рафа. Ты, хоть и умственно отсталый, но меня поймешь: это был удар не только чисто моральный, он выбил меня и Мари из нормальной жизненной колеи. Ни я, ни Мари, ни наши родные не можем чувствовать себя спокойно и в безопасности. В конце концов, ответы нужны не только нам и нашему окружению, но и правосудию. Исключительно важно найти этих гадов, похитивших и загубивших столько молодых невинных девушек. К слову, ты варишься в этом котле, у тебя много возможностей, авторитет среди уличных ребят – подними всех бойцов, обрати особое внимание на то, фигурирует ли в тех делах старая серая «Волга» и красный «Москвич». Отдельно эти факты ничего не значат, но в сочетании могут дать нам какую-то зацепку. А второе, на что следует обратить внимание, – предполагаемое место похищения: примерно сорок пять минут езды от столицы спокойным ходом, в сторону пригорода подъем, обратно – спуск. Какие поселки и села находятся на таком расстоянии от города на возвышенности? Это может существенно сузить круг поиска.

И еще, Рафа, включи местных авторитетов. Вряд ли они разрешат на своих территориях работать неизвестной самодеятельности. Парочку можно задержать на день-два, пройтись по физиономиям, тогда их шпана будет носом землю рыть, возможно, и появится результат. Хорошей зацепкой будет, если кто-то видел девушку, высокую, белокурую, с виду абсолютно не местную, выходящую из этих машин. Это тоже факт немаловажный. У кого во дворе стоят две машины, или кто ездит на двух машинах, или у кого есть серая «Волга», к которой приезжает красный «Москвич», или, наоборот, к красному «Москвичу» приезжает серая «Волга»… Все эти вопросы поставь перед своей шпаной.

– Ты что, прокурор, такие поручения мне давать? – ухмыльнулся Рафа. – Но с присущим мне чувством справедливости должен отметить, что твоя голова бывшего отличника как будто немножко варит. Правда, обо всем этом мы уже думали. Хорошо, что ты все факты так сформулировал и подтвердил наши подозрения. В общем, может, твои размышления как-то помогут Аршакяну. Конечно, я уверен, что все это он уже для себя прикинул, но он, как и ты, оформитель протоколов. Костоломы и ищейки – это другие ребята, настоящие романтики, знатоки тональностей плачущих человеческих голосов, выражающих глубину их покаяния, а может, только страха. Вот когда мы найдем этих гадов, я по голосу сразу определю, человек мне правду говорит и плачет искренне, или издевается надо мной.

– Ну ты все же аккуратно, без садизма, вдруг человек ни при чем.

– Это, друг мой, издержки профессии этих ребят, которых величают авторитетами или криминалами, – правда, не первого эшелона. В данном конкретном деле, может, они и не виноваты, зато в другом признаются. Сам знаешь, если дело небольшое, они именно его нам и предложат. Любят эти парни признаваться по мелочам – тогда шанс скрыть более серьезные шалости увеличивается. Так что сделаем им полезное кровопускание, чтобы давление немножко стравить. Ладно, фехтуй дальше в кабинете перед зеркалом, а я пошел работать…

Мне пришлось долго убеждать Мари выйти на работу. Коллеги приняли ее радушно, как будто случившееся было чем-то обыденным. Я с тоской смотрел, как постепенно пустеет ставший уже для меня любимым дом родителей Мари. Сколько воспоминаний связано с этим домом, где фактически прошли все мои студенческие годы, где мы с Мари провели множество незабываемых счастливых дней! Даже любимый наш сад, всегда ухоженный, окружающий нас цветущими деревьями, свежестью и благоуханием, как-то загрустил, как будто понимал, что люди, которые любили каждый его уголок и ухаживали за ним, покидают его. Мне становилось там неуютно, как всегда бывает неуютно в жилище, которое покидают хозяева. Родители Мари вместе с Варужаном, Аидой и другими близкими людьми пытались продать все, что только возможно. Со временем осталось лишь самое необходимое – кровати, стол, стулья, кухонная мебель, небольшое количество посуды. Тереза перебралась к Аиде, и моя мама уже начала готовить в моей комнате постоянное место для Мари, вдобавок привезли большой гардероб для ее одежды. Брата переселили в кабинет отца. Я докучал следователю Аршакяну своими каждодневными расспросами. И наконец, к великой нашей радости нам сообщили, что есть подозреваемые и назначен день их опознания.

Схема Рафы – работать с местными авторитетами и шпаной – быстро дала свои результаты. Десятки молодых людей и подростков, знающих всех и вся в своих населенных пунктах, без особого труда нашли по приметам автомашин их владельцев. На опознании Мари без колебания указала на них и узнала хозяйку дома. Последняя сразу же чистосердечно призналась, и даже маленькая девочка узнала Мари.

Подозреваемым было предъявлено обвинение, они признались еще в двух случаях похищения молодых женщин-туристок, приблизительно по той же схеме, что и Мари. Один из подельников вызывался везти их с вокзала или из аэропорта, затем в машину садился более молодой мужчина, и женщин с угрозами везли к известному дому. Через день-два за ними приезжали машины с тбилисскими номерами. До нас уже доходила информация, что там в закрытых ресторанах и загородных домах широко применяются услуги секс-невольниц. Некоторые женщины, преимущественно сироты или выходцы из неблагополучных семей, настолько привыкали к подобной жизни, что оседали там, превращаясь в официанток, гражданских жен или сожительниц криминальных авторитетов, или же становились наставницами вновь поступивших девушек. Женщина с ребенком оказалась любовницей более молодого преступника, а водитель был его двоюродным братом. Муж этой женщины уехал на заработки на целину пять лет назад и исчез бесследно – вероятнее всего, погиб, что на целине было не редкостью.

Главным для меня оставался вопрос, откуда поступил «заказ» на Мари и кто за этим стоит. Ведь Мари не туристка, тот, кто знал ее, знал и меня, а следовательно, мою семью и мое окружение. При любом исходе дела было ясно, что без широких ответных мер оно не останется. Тогда зачем рисковать? Должна же быть мотивация. Но какая?

* * *

– Рафа, мы специально пригласили тебя, чтобы со всей пролетарской прямотой сказать: ты – молодец!

– Спасибо, Рафа, – улыбнулась Мари, – я знала, что у тебя доброе сердце, ты хороший друг. Ты себе представить не можешь, какое облегчение для меня – очиститься от оскорбительных подозрений.