В 1875 году по Петербургскому договору весь Сахалин был закреплен за Россией, а все Курильские острова переданы Японии.

Северокурильские айны не решились расстаться со своей родиной. И тогда их постигла самая тяжкая участь: японцы перевезли всех северокурильских айнов на остров Шикотан, отняли у них все орудия лова и лодки, запретили выходить в море без разрешения; вместо этого айны привлекались на различные работы, за которые получали рис, овощи, немного рыбы и сакэ, что абсолютно не соответствовало традиционному рациону северокурильских айнов, который состоял из мяса морских животных и рыбы. Кроме того, курильские айну оказались на Шикотане в условиях неестественной скученности, в то время как характерной этноэкологической чертой курильских айнов было расселение мелкими группами, причем многие острова оставались вообще незаселенными и использовались айнами как охотничьи угодья щадящего режима. Нужно также учитывать, что на Шикотане жило много японцев.

Очень многие айны умерли в первый же год. Разрушение традиционного уклада курильских айну привело к тому, что большинство жителей резервации ушли из жизни. Однако об ужасной участи курильских айнов очень скоро стало известно японской и зарубежной общественности. Резервацию ликвидировали. Уцелевшую горстку — не более двадцати человек, больных и обнищавших, — вывезли на Хоккайдо. В 70-е годы XIX века имелись данные о семнадцати курильских айнах, однако сколько из них являлись выходцами с Шикотана — неясно.

На Сахалине, в то время когда он был в совместном японско-русском пользовании, айны находились в кабальной зависимости от сезонных японских промышленников, приезжающих на лето. Японцы перегораживали устья крупных нерестовых рек, поэтому рыба просто-напросто не доходила до верховий, и айнам приходилось выходить на берег моря, чтобы добыть хоть какое-то пропитание. Здесь они сразу же попадали в зависимость от японцев. Японцы выдавали айнам снасти и отбирали из улова все самое лучшее, свои собственные спасти айнам иметь запрещалось. С отъездом японцев айны оставались без достаточного запаса рыбы, и к концу зимы у них почти всегда наступал голод. Русская администрация занималась северной частью острова, отдав его южную часть произволу японских промышленников, которые, понимая, что их пребывание на острове будет недолгим, стремились как можно интенсивнее эксплуатировать его природные богатства. После того как по Петербургскому договору Сахалин перешёл в безраздельное владение России, положение айнов несколько улучшилось, однако нельзя сказать, что превращение Сахалина («Соколиного острова») во всероссийскую каторгу способствовало развитию айнской культуры.

После победоносной для Японии Русско-японской войны 1904–1905 годов, когда Южный Сахалин превратился в губернию Карафуто (губернатором которой, как упоминалось выше, был с 1908 но 1914 год Садатаро Хираоко — дед Юкио Мисимы), туда вновь вернулись старые японские порядки. Остров интенсивно заселялся иммигрантами с Японских островов, и вскоре пришлое население многократно превысило айнское. В 1914 году всех айнов Карафуто собрали в десяти населенных пунктах. Передвижение жителей этих резерваций по острову ограничивалось. Японцы всячески боролись с традиционной культурой, традиционными верованиями айну, пытались заставить айнов жить но-японски. Был снова запрещен «Медвежий праздник», в домах айнов наряду со служившими предметом поклонения деревянными палочками-инау появились буцуцапы[99] и камиданы[100]. Ассимиляционным целям служило и обращение в 1933 году всех айнов в японских подданных. Всем айнам присвоили японские фамилии, а молодое поколение айнов в дальнейшем получало и японские имена.

После поражения Японии во Второй мировой войне в 1945 году все айны (считавшиеся теперь уже японскими подданными, были, за исключением двухсот человек, как «японцы», репатриированы советскими властями на «родину», то сеть на совершенно чуждые им Японские острова, где подавляющее большинство из них отродясь не бывало).

В настоящее время в Японии, как уже говорилось выше, проживает, по официальным оценкам, от двадцати пяти тысяч до тридцати тысяч айнов (и около двухсот тысяч — по неофициальным данным).

Император Дзимму Тэнно. Фрагмент гравюры Адаши Гинко

Минамото Ёритомо любуется выпущенными журавлями.

Гравюра Цукиока Ёситоси

Актёр кабуки в роли воительницы Томоэ Годзэн.

Художник Утагава Тоёкуни

Воительница Иси-ё, жена Обоси Ёсио с нагинатой.

Гравюра Утагава Куниёси

Монголо-китайско-корейское вторжение в Японию.

Старинная японская гравюра