– Чего вы устали ждать? – от напряжения по моей спине стекал пот.

– Успеха. Я устал ждать успеха, – горько рассмеялся Гунод. – Я идиот, который пожелал пройти по короткому пути!

Что-то истерическое проявилось в интонациях его голоса. Я сглотнула и огляделась, но от входа в сад ракурс был так себе, я никого больше не видела.

– Я из обедневшего рода! – почти выплюнул Гунод. – Мне всегда приходилось много работать, и всегда этого было недостаточно! Даже попав преподавателем в Дрэгонхолл, я бы не смог погасить долги. Более того, с моими банковскими долгами меня бы сюда не взяли. И тогда я обратился к тем, кто выдаёт ссуды неофициально.

– Глупо, – поддержала я разговор.

– Знаю! – Гунод ударил по щиту и выдохнул. – Знаю! Но я надеялся, что контрабанда поможет выправить ситуацию.

– Разве студенты заказывают так много противозаконного?

– Нет, конечно. Хотя любовные зелья пользуются спросом и всякая помогающая учиться ерунда, но основной доход шёл от добычи из планарных миров.

Что-то мне не нравилось, как Гунод всё это рассказывал. Время, конечно, тянет, но подозрительно.

– А потом сунулась ты со своим заказом и попалась на попытке использовать зелье. Ещё и зеркало сдала! Контрабанду пришлось остановить, но самое плохое – меня поймали на горячем. Эта идиотка Бэсси оказалась не в том месте и не в то время, она поймала меня на том, как я передал любовное зелье, способное повлиять на архонта, своей клиентке и сговорился с ней заманить Рэйдана в ловушку, чтобы он на ней женился. План был таким хорошим, я бы всю жизнь с этого заработок имел. Но Бэсси шантажировать меня вздумала, тупая тварь! Пришлось её убить.

Я подавила желание обойти щит и посмотреть ему в глаза: что это за признание?

– Вы были в бальном зале, – напомнила я холодно. – В момент убийства вы были в бальном зале. Вас там видели все.

– Это сделала моя клиентка, ведь она не хотела лишиться магии за попытку подчинить архонта. Конечно, мне потом пришлось убрать и её. Отравить, когда она была на практике. К счастью, она оказалась в числе тех, кто выпил вино и умер. К сожалению, Бэсси, судя по записям в её дневнике, оставила изобличающее меня письмо своей подруге Виолане. Пришлось и её убить, чтобы уничтожить все улики.

Виолана… это имя смутно ассоциировалось со второй убитой девушкой, портрет которой я видела у Вальдеса.

– Я думал, Кара заметила мою протеже в момент убийства, и та хотела её убрать, но потом по поведению Кары стало понятно, что мы ошибаемся, и она ничего не видела.

– А ректора зачем вы убили?

– Как зачем? Потому что он собирался разоблачить моё участие в контрабанде, и потому что я хотел занять его должность. Даже если бы я договорился с ним о сохранении моего секрета, он был моложе меня, я бы никогда не дождался продвижения по службе, а тут подвернулась такая подозрительная ты. Естественно, я должен был воспользоваться случаем и повесить всё на тебя. К сожалению, ты не взяла перстень, который я тебе подбросил. Тогда в сочетании с анонимным доносом о заказе яда удалось бы повесить его смерть на тебя.

Гунод тяжело вздохнул.

– Эм… я вас понимаю, – заверила я, чтобы потянуть время. – Знаю, каким соблазнительным может быть карьерный рост и как тяжело добиваться успеха, не имея должной основы и финансовой поддержки. Честно говоря, с кредитами я вас тоже понимаю, это очень тяжко и порой хочется идти и убивать, чтобы скорее с ними расплатиться. Давайте… договоримся, а? Я за вас словечко замолвлю перед архонтами, а вы меня убивать не будете, а? Иначе моя смерть только ещё больше проблем поднимет…

Конечно, я не думала, что Гунод согласится, но сразу бросаться на амбразуру как-то глупо, надо сначала более безопасные варианты проверить.

– Точно замолвишь? – неуверенно спросил Гунод. – И не расскажешь? Я могу даже заплатить любовным зельем.

– Конечно, замолвлю! – подскочила я, таращась на его тень и мысленно громко и нецензурно вопрошая, что за фигня тут творится.

Это было не просто странно, это нереально. Наверное, Гунод меня обманывал, хотя непонятно, зачем, ведь я почти в его руках. Или он отчаялся преодолеть защиту моих браслетов?

Очень медленно шажочек за шажочком я отступала в сторону. Гунод оставался на месте. Честно – у меня сердце от ужаса разрывалось. Я болезненно остро ощущала ненормальность происходящего.

Гунод отступил.

От этого мне стало только страшнее. Но щит и арка были не такими большими, наступил момент, когда я вышла из-за них и увидела Гунода. Он стоял, заложив руки за спину, и был очень бледен. Поджатые в гузку губы подрагивали.

Я попятилась. Гунод не сделал ни шага в мою сторону. Просто смотрел так, что волосы вставали дыбом. Я отступала. Сердце безумно колотилось.

«Сейчас что-то случится!» – орала моя интуиция.

Гунод вынул из-за спины кинжал с трёхгранным лезвием.

– Мы договорились, – напомнила я, переступая бордюр дорожки.

На дрожащем клинке вспыхивали отблески солнца. Гунод бросился на меня. Я увернулась. Он снова прыгнул на меня, и опять я увернулась. Это был безумный танец из прыжков и уворотов. Размашистые удары Гунода, слетающий с его лба пот. Дикое выражение его водянистых глаз – не ярость, а паника.

– Ты даже ударить меня не можешь?! – закричал он и кинулся в неистовом порыве.

Я отскочила, а он споткнулся о бордюр и рухнул прямо на кинжал. Из-под дёргающегося в конвульсиях тела просочилась алая жидкость.

«Да ну не может быть!» – не поверила я и попятилась ещё дальше.

Мне казалось, Гунод притворялся. Разыгрывал меня, чтобы подманить и ударить. Но даже не добившись успеха он не встал и не бросился на меня. Красная лужа увеличилась. Гунод не шевелился.

Это была очень странная смерть. Больше похоже на постановку.

Всё начиная от признания и до этого момента было каким-то наигранным. И теперь, когда угроза нападения Гунода исчезла, у меня появилось ощущение, что кто-то за мной наблюдает. Я огляделась, но вокруг не был никогоо.

«И что теперь делать?» – я не привыкла к убийствам и немного растерялась.

Разум ещё обрабатывал признание Гунода в попытке понять, что меня смущало.

Я ему не поверила.

Тем более, если у Гунода были долги, его могли заставить взять на себя чужую