— Ребята, неужели вы не сказала ей про песчаные гонки?

Олег, подойдя, обнял меня за талию и начал рассказывать:

— Раз в год на этой планете среди песков и палящего солнца устраиваются гонки за звание покорителя пустыни.

Я пару минут переваривала информацию, сопоставляла сроки.

— Вот, значит, почему мне нужно было развеяться и отвлечься, — резюмировала в конце концов.

Муж посмотрел на меня с укоризной, рядом заплакал ребенок, все засуетились, и тема была закрыта.

Следующие дни пробежали в волнении. Мужская часть компании толпилась в гараже, корпя над своими машинами, которые работали на песке, и, конечно, тренировалась. А я с Ирис и Нисой развлекали маленького мальчика, у которого резались зубы. И если вначале я дулась на Олега и идти смотреть гонки не планировала, то утром в день долгожданного события спустилась в кухню, уже приготовившись к походу на стадион.

Ирис посмотрела на меня испуганно и спросила:

— Ты идешь смотреть гонки?

Она, как хозяйка, не могла бросить Нису, сидевшую без всякой помощи с сыном. Та, поглощенная ребенком, не замечала никого вокруг. Я, конечно, сочувствовала Ирис, но выносить вопли больше не могла.

— Да. Посмотрю, ради чего Широков вытащил меня сюда. К тому же я не могу пропустить момент, когда муж победит.

Меня неожиданно обхватили поперек талии и понесли на улицу. Посмотрев на Олега, я поинтересовалась:

— Разминаешься перед гонкой?

— Проверяю, перестала ли ты дуться.

Меня, поставив рядом с полуоткрытой машиной, обняли и поцеловали.

— Я получу приз, если выиграю? — прошептал он в губы.

— Мм… Само собой, — улыбнулась я.

— Тогда за победу стоит биться.

Поцеловав его, я ответила:

— Поторопись.

Стадион, на котором разместились любители гонок, был вырублен из камня, здесь оказалось шумно и многолюдно. Развлечение пользовалось популярностью.

В стороне готовились участники, где-то делали ставки, я же забралась на самый верх и приготовилась ждать.

По обе стороны стадиона стояли большие щиты с экранами, по которым можно было наблюдать за всем, что происходит на всей протяженности трассы.

Вот участники на старте, сигнал подан, и машины, вздымаясь на полметра над землей, полетели вперед, разбрасывая песок во все стороны. На экране чего только не отражалось: и столкновения, которые заставляли меня вздрагивать, и крутая трасса с препятствиями, и, главное, напряженная борьба.

Финиша машины достигли намного быстрее, чем думала. До последнего я предполагала, что победителем будет Олег. Но нет, его на полсекунды опередил Игнат.

Встретив своего героя, я лукаво спросила:

— Как ты позволил ему выиграть?

— Сжалился над ним, — возвел очи горе Олег.

— Да как же! — прогудел со стороны Игнат.

— Теперь не будет награды.

Муж замер, не дойдя метра до меня. Обида отразилась на лице.

— А пожалеть проигравшего?

Сделав пару шагов, я обняла Олега и поцеловала.

— Так и быть, будет утешительный приз.

— Тогда черная дыра с ней, с победой! — подхватил и закружил меня мой пират.

А я, подняв лицо к небу, засмеялась.

Вернулись мы из поездки так же неожиданно, как и приехали. Настроение у меня было замечательное. К неудовольствию Олега, забрав от знакомых по пути в наш замок своих хомяков, почувствовала, что я дома.

Внутреннее военное разбирательство проходило без меня. Я передала право представлять меня Геру.

Мне было все равно, какое решение они примут.

Хотя не так… Мне хотелось бы остаться в Академии и хоть так соприкасаться со своей профессией, поэтому я пришла только на оглашение решения.

Стоя около больших дверей в зал Военной славы, я усмехнулась.

Какая ирония: начиная свой жизненный путь с Академии, мы, завершив или прервав карьеру, возвращаемся к ней.

— Адмирал Руденко, прошу пройти на оглашение решения.

Зайдя в сияющий мраморный зал, я увидела на возвышении в центре адмиралов.

Поприветствовав присутствующих, остановилась, ожидая.

— Айсира Руденко, вы принимали участие в операции… — начал говорить адмирал Давыдов. Он заведовал внутренними расследованиями.

А когда-то я была в этом зале после гибели Рака: мне вручали несколько наград, которые я заслужила, стремясь к своей цели. Здесь же сегодня мой путь офицера безопасности завершался, и начинался совсем другой.

— Совет постановил признать все вышеописанные действия необходимыми и правомерными и снять обвинение о превышении полномочий, — ворвался в мои воспоминания голос Давыдова. — Восстановить в звании адмирала и полномочиях, снять все ограничения.

Мое лицо ничего не выражало, когда я благодарила за оказанное доверие и принятое решение. Но в глазах Ремарка блестел огонек удовлетворения. Все получилось, как он и хотел. Феоктиста может гордиться своим мужем.

— Все свободны, — послышался голос генерал-адмирала. — А вы, Руденко, задержитесь. Поговорим о вашем переводе.

Молча кивнув, я направилась вслед за Железным герцогом, думая об Олеге, который ждал меня в коридоре.

Зайдя в кабинет, увидела, что Широкова уже проводили сюда, и он внимательно всматривается в мое лицо. Видимо, что-то во мне его успокоило.

— Присаживайтесь, — предложил генерал-адмирал, располагаясь во главе стола. — Рад сообщить вам, что операция завершилась удачно и, пока вы отдыхали, флот напряженно работал.

Я промолчала, но Олег вставил свою лепту.

— Это прекрасно. Так и должно ведь быть? — ненавязчиво поинтересовался муж.

Ремарк лишь дернул плечом.

— Мы методично отследили всю пиратскую сеть, и немало нам в этом помогли записи Брендона, так удачно вами найденные, — добавил генерал-адмирал и пристально на нас взглянул.

Но на моем лице ничего, кроме спокойствия, не увидел, впрочем, как и на лице Олега. Посверлив нас глазами, Железный герцог продолжил:

— Все, кто оставался после первого сражения, все, кто участвовал в плане похищения, компании, с которыми Брендон имел не совсем законные связи, — все понесут наказание.

Я тщательно отобрала документы, которые попали к Ремарку. Тогда почему у меня такое чувство, словно он сомневается в случайности находки?

— Безусловно, кто-то еще остался ненайденным, но после перепроверки данных и дополнительного анализа, уверен, мы достанем всех.