Шианна устало зевнула.

– Спасибо, Уэйд. Я перед тобой в долгу. Ты спас меня в тот момент, когда я уже потеряла надежду. Да, я уже отчаялась, и мне было все равно, что со мной станет…

Шианна снова зевнула и почти тотчас же заснула. А Уэйд по-прежнему сидел рядом с ней. Сидел в глубокой задумчивости. Неужели Хеден изнасиловал ее? И что она имела в виду, когда говорила о том, что потеряла надежду? Как бы то ни было, этот ублюдок заслужил того, чтобы побывать в аду! Пусть же Маманти найдет его и испробует на нем все виды индейских пыток.

Уэйд поклялся, что не оставит Шианну, пока не передаст ее Блейку. Вглядываясь в ее бледное личико, Уэйд подумал о том, что она все так же прекрасна, несмотря на синяки, ссадины и царапины. Он поклялся отомстить Хедену за каждую царапинку на ее лице. Уэйд дал себе слово доставить Шианну в целости и сохранности Блейку Кимбаллу. И конечно же, он будет заботиться о ней и оберегать ее. Она должна забыть обо всем этом кошмаре. В конце концов, ведь это именно он превратил ее жизнь в ад.

Утвердившись в этой мысли, Уэйд снова лег рядом с Шианной и, натянув на плечи одеяло, обнял жену за талию. Шианна тихонько вздохнула во сне и положила голову на его широкое плечо.

Однако Уэйду никак не удавалось уснуть. Он был озадачен новым и совершенно незнакомым чувством. Это чувство походило на желание, но вместе с тем было чуждо страсти. «Но что же это такое?» – спрашивал себя Уэйд. Он не находил ответа, но мог бы поклясться, что чувствовал боль жены как свою собственную. И еще он то и дело мысленно повторял: «Если Маманти не выследит и не накажет его, то я сам выслежу этого мерзавца».

Следующие несколько дней Уэйд обращался с Шианной как с королевой. Он буквально угадывал ее желания. Уэйд ничего не позволял ей делать и тщательно следил, чтобы она как можно больше отдыхала. Шианна оценила его заботу, но она не привыкла к такому вниманию, особенно – со стороны мужа.

– Тебе больше не надо бояться Хедена, – шептал Уэйд, прикасаясь губами к ее губам.

Когда же Уэйд что-нибудь готовил у костра, Шианна молча наблюдала за ним. Его могучие плечи были прикрыты изрядно поношенной синей рубашкой, а коричневые бриджи плотно обтягивали узкие бедра, отчего плечи казались еще шире. Шианна могла бы поклясться, что никогда не видела более красивого мужчины. От него исходили сила и мощь, и Шианна получала огромное удовольствие только оттого, что просто сидела и смотрела на него.

«Но как же я могла так влюбиться в него?» – спрашивала себя Шианна. Если у любви и восхищения и был предел, то она его, несомненно, достигла. Прикованная к Хедену в течение долгих мучительных дней, Шианна страдала без веселого и заразительного смеха Уэйда Бердетта. И этот ужасный опыт лишь усилил ее любовь к мужчине, похитившему ее сердце.

Казалось, для нее не имело особого значения то обстоятельство, что Уэйд скорее всего не любил ее. Более того, Шианна начала понимать, что муж отчасти был прав, когда говорил, что жить надо сегодняшним днем, не заботясь о дне завтрашнем. Во всяком случае, сейчас наступило именно такое время. Да, теперь она твердо решила, что больше не станет тратить впустую те драгоценные мгновения, которые они проводили вместе – независимо от того, день им был отпущен или месяц. Она больше никогда не будет требовать от него каких-либо обязательств и будет с благодарностью принимать то, что он мог ей дать.

Шианна забыла свои наивные мечты о вечной любви. Как ей когда-то сказал Уэйд, только в старинных легендах были благородные рыцари при дворе короля Артура. Здесь же, среди прерий, мужчины были всего лишь мужчинами, и женщине следовало принимать их именно такими. И было бы глупо требовать от них то, чего они никогда не могли дать, даже если бы очень захотели. Уэйд был непостоянным и непоседливым. Пройдет время, и ему наскучит ранчо Кимбаллов. Наскучит и она, Шианна. И тогда он покинет ее и отправится навстречу новым приключениям и новым опасностям. А пока это время не наступило, она изольет на него всю таившуюся в ее сердце любовь, которую глупая гордость отказывалась выпускать наружу.

Она не станет говорить ему слов любви, поскольку Уэйду они не нужны. Но она все равно будет любить его. Каждый ее поцелуй, каждая ласка, каждая улыбка будут полны любви. Она останется его женщиной, пока будет ему желанна. Когда же он уйдет, ей придется жить только сладостными воспоминаниями, но все же она ни за что не попросит его остаться с ней. Уэйд не хочет никаких уз, и у него их не будет.

Уэйд готовил ужин, а Шианна уже срывала с себя рубашку и бриджи. Тут послышался отдаленный раскат грома, и она, задрав голову, посмотрела на небо, где собирались грозовые тучи, скрывавшие звезды. Шианна улыбнулась, расстилая на траве одеяло. Надвигавшийся ливень не страшил ее, потому что никакая гроза не сравнится с той бурей страсти, что разыграется этой ночью.

Склонившись над костром, Уэйд снял котелок и поставил его на землю. Отрезав кусок мяса и положив в миску бобы, он протянул Шианне свое кулинарное творение. Но миска чуть не выскользнула из его руки. В этот момент небо прорезала вспышка молнии, ярко осветившая обнаженную Шианну. В изумлении уставившись на жену, Уэйд подумал о том, что никогда еще она не была так прекрасна, как сейчас. Ему казалось, он увидел ангела, парившего над землей. В восхищении глядя на нее, он боялся даже прикоснуться к ней.

Тут Уэйд наконец-то овладел собой. «Черт возьми, что она делает? – воскликнул он мысленно. – Ведь Шианна еще слишком слаба. Если она не залезет под одеяло, прежде чем начнется ливень, то снова заболеет».

– Похоже, лихорадка повредила твой разум, – проворчал Уэйд, поставив миску на землю. – Достаточно того, что Маманти окунул тебя в ручей, когда ты горела огнем. Если бы доктор Уинстон мог сейчас обследовать тебя, он признал бы тебя еще больной. Наверное, тебе хочется снова свалиться с лихорадкой.

Но Шианна, казалось, не слышала слов мужа. Она слышала лишь голос своего сердца.

– Некоторые вещи доктора не могут вылечить, – сказала она с чарующей улыбкой. При этом взгляд ее был красноречивее любых слов.

Уэйд криво усмехнулся и спросил:

– Ты уверена, что тебе сейчас надо именно это?

– Абсолютно уверена. – Шианна снова улыбнулась.

Уэйд разрывался между тревогой за жену и жгучим желанием. Проклятие, она его соблазняла, хотя была еще слишком слаба и не оправилась после болезни и побоев. Если он не проявит благоразумия, то может навредить ей. В конце концов Уэйд решил изображать нежного и терпеливого любовника, хотя не был уверен, что у него хватит на это выдержки – ведь он так долго держал себя в узде.

Заставив себя улыбнуться, Уэйд проговорил:

– Дорогая, поешь, пока не пошел дождь. Я не думаю, что сейчас стоит утолять любовный голод. – Уэйд снова протянул жене миску.

Уэйд поймал себя на мысли, что за такое усилие над собой он был достоин медали. Или часа, который он проведет в прохладном ручье, пытаясь погасить пламя страсти. Но для нее так было лучше.