– Ты что себе вообще позволяешь?

Вместо ответа Эманор схватил и поцеловал. Так что у меня сердце остановилось, а потом забилось в бешеном ритме. Колени подогнулись, как в глупых книжках фэнтези. Я обмякла в руках лейдере, который сжимал, гладил, не отпускал. Казалось, мое тело помнило тепло нага, помнило каждый его мускул. Я прильнула к своему императору, понимая, как это глупо, нелепо! Как это неправильно, наконец! Понимая, что сама себя унижаю… Как и Эманор! Но ничего не могла с собой поделать.

Я всегда смеялась над этими попаданками, которых предает тело и которые не в силах противостоять обаянию мужчины, их взаимному с ним притяжению. Которые позволяют себя унижать, обижать, а некоторые так вообще – бить и насиловать. И все равно остаются с мучителем.

Я смеялась над ними, осуждала!

А вот сейчая забыла обо всем. О том, что сейчас еду к другу, залечить сердце и раненую душу. О том, что Эманор ничего мне не предлагал. Лишь целовал взасос, так, что земля из-под ног уходила. Лишь окутывал жаром своего тела, так что я вся растворялась в нем без остатка…

Лишь демонстрировал, как я желанна…

Откуда-то сбоку почему-то закричала сова. Хотя я точно знала, что совы не водятся на Трагорне. Да и какие крики совы днем?

Впрочем, какая уже разница? Мне было плевать на эту нелепость.

Абсурдность ситуации и мое собственное, совершенно неадекватное поведение, меня практически не волновали.

Только туман почему-то сгущался под ногами. Тянулся к нашим телам и завитками поднимался наверх. Будто карабкался…

Я обо всем на свете позабыла. И забила на все окружающие странности…

Эманор вдруг слегка отстранился и пока я пыталась отдышаться, понять – где я, кто и что вообще происходит, поднял меня на руки. Как тогда, в своем замке, во время знаменательного спора с Варгором.

Я даже не подумала – где маг и что он делает, пока мы тут…

Нет, мне было на это плевать!

– Стелла. Я люблю тебя. Только тебя и никого больше. Мне нужна моя нари. Я сложил полномочия императора. Передал бразды правления родственнику. Рельгору. Нашему с Ненталем кузену. И теперь я свободен… Мы свободны… Ты моя… если ты этого еще хочешь.

Сердце забилось еще быстрее. Пузырьки удовольствия бежали по венам, все во мне тянулось к Эманору… Я вся ему принадлежала. Я смотрела в изумрудные глаза нага и ничего уже больше не видела. Даже не подумала о том, почему Варгор не возражает. Ни слова не сказал с момента, как мы с Эманором начали обниматься, прямо на проезжей части трассы.

Не задалась вопросом – почему с того момента по дороге не проехала вообще ни одна машина. Хотя до этого нам навстречу нередко попадались автомобили. Причудливые, похожие на старинные земные, внедорожники, привычные глазу и маленькие авто, типа спортивных.

Мы почти каждые пару минут пересекались с товарищами по дороге. Нас обгоняли, нам сигналили. Мы сами иногда шли на обгон. А сейчас дорога казалась совершенно пустынной. Ни одной машины, никого… Никого, кроме нас с Эманором.

Я хотела оглянуться, поискать глазами Варгора…

Но в эту минуту по телепатическому каналу поступил запрос от… Эманора?

Да вот же он! Рядом. Держит меня на руках! Прижимает так крепко, что дышать трудно. Почему он вызывает меня по мысленной связи? Когда мы можем поговорить здесь и сейчас?

Я дернулась, ощутила боль в затекшей шее и… поняла, что проснулась.

Дорога тянулась к горизонту. По розоватому с серыми вкраплениями покрытию, гладкому, как стекло, стелился туман… Мелкой поземкой упозлал за пределы трассы и нырял в темную массу леса.

За рулем сидел улыбающися Варгор. Заметив, что я открыла глаза, он подмигнул и ласково произнес:

– Спи… Нам еще часа три ехать…

Я отвернулась к окну, скрывая горечь и разочарование, которые могли отразиться на лице.

Я дура! Романтичная, глупая дура! Даже во сне этот гад не оставляет меня в покое!

Так и лезет в сердце и душу! Так и тревожит выдуманными признаниями!

Ну уж нет! Я хозяйка себе! Я хозяйка своему сердцу. У мейры нет истинной пары! Так что я могу влюбиться и разлюбить!

И я обязательно разлюблю Эманора! Нужно лишь дать себе чуточку времени! Ничего такого растакого в нем нет! Самый обычный гад!

А кто такой этот Рельгор?

На минуту я призадумалась, вспоминая имя, которое всплыло во сне. Совершенно, казалось бы, незнакомое. Я была уверена, что никогда прежде его не слышала!

Хотя… Я ведь библиотекарь. Имя могло мелькнуть в какой-то книге. А, учитывая сколько я в поледнее время читала про нагов… В этом нет совершенно ничего странного.

Подсознание просто сработало, выдав красивую картинку, которая могла бы меня осчастливить…

Но я все равно найду свое счастье! Найду на зло всем змеюгам Гардавии!

И не нужен мне для этого их дурацкий император!

* * *

Эманор

Эманор весь вечер не находил себе места. Если бы не государственные дела… Колхар и его приспешники! Почему все так невовремя! Почему все так?!!

Но ведь наг делал все именно для них со Стеллой. Чем быстрее Эманор введет Рельгора в суть вопроса, объяснит – что и как, познакомит с важными государственными лицами, тем быстрее сможет избавиться от бремени власти.

От того, что разделяло его с нари… Выросло между ними внезапно гигантской многометровой стеной…

Именно ее разрушал сейчас бывший адельтах Эманор. Чтобы снова обрести свободу от титула повелителя, и от всего, что с ним связано.

Включая необходимость обсуждать с сановинками императора личность своей невесты.

Для Эманора не существовало других женщин, кроме Стеллы и выбора он не видел.

Была только она. Единственная, неповторимая, невозможная в своих противоречиях и… близкая как никто в этой жизни…

Эманор посвятил вопросам Гардавии почти всю ночь.

Рельгор не возражал и не сетовал. Хотя едва оклемался после длинной дороги почти с другого конца государства, проделанной при помощи зеввов. А такое количество перемещений пространственными туннелями изматывает даже нагов. Даже тех, для кого путешествовать зеввами – все равно что дышать.

Рельгор, как никто, понимал, что ситуация непростая. В стране только что разразился кризис. Недавно гремела масштабная смута и произошло вооруженное восстание.

Это уже не просто шепотки и редкие выкрики недовольных на балах и приемах. Не мелкие придворные интриги, с целью показать императору, как аристократия недовольна, оскорблена, унижена…

Это гражданская война!

И хотя Эманору удалось оседлать ситуацию, необходимо срочно стабилизировать обстановку.