– Когда?

– Побыстрее. Нам с этим делом тянуть нельзя…

Машина въехала во двор дома. Все та же многоэтажка, в которой Родион жил с детства.

– Я понимаю, что тебе здесь нравится, – высказал свое мнение Колдун. – Но тебе надо поскорее дом достраивать. В собственном доме безопасней…

– Не вопрос, – не мог не согласиться Родион. – Есть дом. Уже достраивается…

Ему, кстати, сегодня снился дом. В него уже можно было вселяться. Новый дом во сне, говорят, к смерти. Но ведь это был дом, который строился не во сне, а реально…

Телохранители шустро юркнули в подъезд. Обследовали его. И только после этого Родион вышел из машины. Меры безопасности лишними не бывают. Он поднялся на этаж, нажал на клавишу звонка. Дверь не открывалась. Странно, Кира должна быть дома. Недоброе предчувствие холодным сквозняком прошло через душу. Родион услышал, что в квартире плачет Эдик. Плачет, а его никто не успокаивает. Дверь он открыл своим ключом. Ворвался в квартиру, вихрем пронесся через холл, влетел в гостиную. И оторопел.

В кресле сидел телохранитель Киры. Вернее, его труп. Опущенная рука касается лежащего на полу револьвера, простреленная голова лежит на груди.

– Е-мое! – ошарашенно протянул Леньчик.

– Спокойно, – выдавил из себя Родион. – Руками ничего не трогать.

– Ментов вызывать?

– Нет.

На негнущихся ногах Родион двинулся к спальне, откуда доносился плач Эдика. Открыл дверь. И от ужаса волосы у него поднялись дыбом. Вместо люстры под потолком висела Кира. На мертвом лице застыла страшная предсмертная гримаса.

Ребенка успокаивал Леньчик. Он взял его на руки, прижал к себе. Только после этого достал мобильник и стал куда-то звонить. Родион стоял как парализованный и тупо смотрел на мертвую жену…

На какой-то миг перед глазами возникла злорадствующая физиономия покойного Шустрика. Это он, гад, накаркал. Это он тогда сообщил, что Кира и Эдик погибли. Наврал, скот. Но смерть накликал…

Но ведь Эдик жив. Сын живой!… Радость с огромным трудом проникала в заблокированную душу. Да и не радость это была. А всего лишь облегчение. Как он может чему-то радоваться, если Киры больше нет… Родион забрал Эдика, крепко прижал его к себе.

В квартире появились Колдун с Витьком. Они с ходу поняли, в чем дело. И сразу же увели очумевшего Родиона подальше от трупа. Усадили в кресло в его домашнем кабинете. Эдик остался с ним. Он никому не собирался его отдавать.

– Тебе, Родион, успокоиться надо, – суетился вокруг него Витек.

Вытащил из бара бутылку коньяка. Наполнил бокал.

– На вот, выпей!

– Идиот! – глядя куда-то вдаль, сквозь зубы процедил Родион. – Я же с ребенком…

– А-а, ну да, – закивал Витек.

И нервно заходил по кабинету взад-вперед. Он сам был не в себе. Хотел успокоить Родиона. Но не мог подобрать слов для утешения.

Эдик улыбался, пытался залезть на отца, как скалолаз на гору. Штанишки были мокрыми. Он в очередной раз наделал в них, обмочил Родиона. Но это его только успокоило. Будто анестезирующим раствором его обдали.

Колдун осмотрел квартиру и только после этого позвонил в милицию. Сначала нарисовался участковый, затем прибыла оперативно-следственная бригада. Менты заполнили квартиру, заглядывали в кабинет к Родиону. Только ему было все равно. Он тупо смотрел куда-то вдаль. И мысленно взывал к Кире. Хотел, чтобы ее душа откликнулась и поведала о причинах страшной трагедии. Как могло случиться, что жена повесилась? И почему застрелился охранник?…

Женщина с капитанскими погонами пыталась заговорить с ним. Но Родион как будто ее не замечал. Смотрел мимо нее и тупо молчал. Он не хотел никого видеть и никого слышать. С капитаншей пришлось объясняться Колдуну. Родиона не волновало, о чем они друг с другом говорили. Ему было все равно…

Скоро появилась мама. Она забрала Эдика. Родион остался в кабинете один. Со стороны могло показаться, что это не он сидит в кресле, а его мумия…

Расшевелил его Витек. Плеснул в бокал коньяку. Родион выпил раз, второй, третий. Хмель его не взял, но на душе полегчало. Вскоре появился Колдун. Вежливо попросил Витька удалиться. Родиону это не понравилось.

– Пусть остается.

– Родион, тут такое дело, – замялся Колдун. – Даже я не должен этого знать. Только ты…

Витек все понял и ушел. Родион остался с Колдуном с глазу на глаз.

– Ну, что там такое? – апатично спросил он.

– Кассету нашел, – как-то нервно начал Колдун. – В видике вот была…

– Ну и что?

– Я знаю, как все было… Только никто об этом не узнает. Даже менты.

– Что-то я ничего не пойму. То кассета, то менты… Ты это, ясней говори…

– Я лучше покажу…

Колдун показал самую обыкновенную видеокассету без всяких наклеек, скормил ее видеодвойке. На экране «Панасоника» замелькало изображение. Запись была очень плохого качества. Родион долго не мог ничего понять. Но когда понял, ему стало тошно. На экране видео смутно просматривалась Кира. Совершенно голая и не одна. Она занималась сексом со своим телохранителем. Такое ощущение, будто она обколота и не соображает, чем и с кем занимается.

– Что это? – как от боли скривился Родион. – Что это такое, я спрашиваю?

– Сам видишь, – пряча взгляд, ответил Колдун.

И выключил видео.

– Теперь ты все понял, – обреченно заключил он.

– Что я должен понять?

– Это шантаж.

Родиона засасывал в себя мощнейший водоворот эмоций. Казалось, его вот-вот разорвет на части.

– Шантаж… Кого шантажировали?

– Киру.

– Понятно. Она переспала с Левчиком, а ее засняли на пленку. Чтобы деньги на этом поиметь… Ты думаешь, меня волнует, кто это сделал? Нет, меня волнует, что все это было на самом деле. Кира изменяла мне…

Родион крепко вцепился в кресло. Как в детстве в кресле у стоматолога в ожидании страшной боли.

– Я сам во всем виноват… Идиот! Она же баба, а я ее с мужиком оставлял…

– Что-то вроде служебного романа, – кивнул Колдун. – Роман с летальным исходом… В доме была экономка, так?

– Так, – вяло ответил Родион. – Таня была. Она же горничная, она же кухарка… Я думал, они с Левчиком сойдутся. Чтобы скучно по ночам не было. А он, гад, на Киру позарился. С-сука!.

– Где сейчас Таня? – осадил его Колдун.

– Должна была быть дома.

– Но ее не было. И знаешь почему?… Она знала, на кого подумают в первую очередь… Это она пыталась шантажировать Киру…

– Почему пыталась? – горько усмехнулся Родион. – Кира и Левчик переспали. Это же случилось… А ты говоришь, пыталась.