— Твоя Лильен жива. Ее рассудок цел. Я не трону ее мозг — и твой тоже, если ты сложишь оружие и полетишь со мной. Мы двое — ты и я.

— Вранье. — Фосфор подумал было, что теперь в его распоряжении есть флаер, но ненависть оказалась сильней расчетливости; подняв винтовку, он выстрелил.

На миг все, кто мог видеть это, оцепенели; Хиллари пошатнулся…

…и выпрямился, открывая непроизвольно зажмурившиеся глаза. Ощущение ветерка и короткого свиста у левого уха было таким невинным! Если бы это не была пуля.

— Боишься, — оскалился Фосфор. — Не бойся, сволочь, я стреляю метко. Как хирург. Тебя потом починят — тебе ведь много платят, верно? Вот, скажем, колено… — Ствол немного опустился. — Это не больней, чем когда убивают твоих близких. Я позволю тебе доползти до флаера.

И тут Хиллари со слабым криком рухнул навзничь, как будто разом оборвались нити, державшие его стоя. Он упал по-настоящему, не пытаясь ни сгруппироваться, ни смягчить, падение руками, и с размаху ударился головой. Бледность, сбивающийся пульс, панически искаженное лицо — все было подлинным, и рука, сминающая на груди сорочку, стискивала пальцы без притворства.

Стон и внезапный ужас в глазах врага помимо воли спрямили искривления в мозгу Фосфора, задействовали полуоглохший от ЦФ-6 Первый Закон. Бодигард ОБЯЗАН оказывать доврачебную помощь! При сердечном приступе — ввести противошоковые и сосудистые препараты.

Поколебавшись несколько секунд, Фосфор подбежал к стонущему Хиллари, опустился на одно колено, вгляделся. Сердечник. Пульс слабый, неровный, частит. Температура кожного покрова снижена.

— Там… аптечка… в машине… — хрипел Хиллари. — Где приборная панель… скорее!! Боже… как мне больно!..

Кардиальный шок; возможна рефлекторная смерть. Сорвавшись с места, Фосфор, пригибаясь и виляя, подскочил к флаеру, заглянул в открытую дверцу…

Ветеран, выбросившись из-за сиденья, левой рукой сломал винтовку, а правой схватил Фосфора за шею и рванул на себя.

— Босс, я взял его!!

Старинный Warrior и модернизированный Robocop сцепились в стремительной драке в неудобном салоне; Ветеран был тяжел и могуч, Фосфор — проворен и силен. Крякнула сломанная спинка, вспыхнуло паутиной трещин стекло в дверце, передняя панель хрустнула там, где лежала аптечка. Ветеран не разжимал захват за шею и тащил Фосфора через сиденья, тот бешено молотил Warrior'a руками и ногами, стараясь вырваться. Наконец, Ветерану удалось прижать Фосфора к полу, навалиться всеми полутора центнерами массы и обездвижить бьющие руки…

Хиллари вставал постепенно — сперва на четвереньки, потом на колени. Глубоко вдохнув, поднялся на ноги.

— Босс, «Блок» введен. Вы в порядке? Можете пилотировать?

— Да… да! Конечно! — Стараясь не замечать, во что превратился уютный хорошенький флаер, Хиллари занял место водителя и слегка онемевшими руками начал предстартовую подготовку, про себя умоляя, чтобы приборы управления не оказались поврежденными. Кое-какие индикаторы были разбиты…

О счастье — двигатель послушно загудел. Радио тем временем надрывалось и орало:

— Хармон! Хармон! Говорит А'Райхал! Вы живы?!!

— Вполне. Ни о чем не беспокойтесь. Я захватил Фосфора и улетаю с ним в Баканар.

— Какого дьявола?!! — радио чуть не трескалось от крика. — Он не в вашей компетенции! Он наш! Оставайтесь на крыше!

— Он — мой. Это киборг, мистер А'Райхал, киборг типа Robocop. — Из двери надстройки уже появились бойцы «Смерча», но Хиллари отклонил штурвал на себя, и флаер, оторвавшись, пошел в небо. — Это баншер, а баншерами в Городе занимаюсь я. Всего доброго!

— Я прикажу посадить вас!.. Взлет всем машинам, — скороговоркой велел А'Райхал, — возьмите его в «коробочку» и вынудите к посадке!

— Ах так? Тогда я буду вынужден принять адекватные контрмеры. Сид, дай воздушную охрану Айрэн-Фотрис. Спасибо. Говорит Хиллари Р. Хармон, шеф-консультант проекта «Антикибер». Следую в Баканар с грузом чрезвычайной важности. Меня преследуют полицейские флаеры. Прошу вооруженное сопровождение. Даю координаты.

Пилоты А'Райхала начали уже брать Хиллари в клещи, когда рядом с воздушным кортежем возникли черные клинья двух «матадоров». Это слишком серьезно, чтобы не обратить внимания; атмосферно-орбитальные перехватчики, экипированные и лучевым, и бластерным оружием.

— Я — борт 20-14, Нельсон Кроу. Синие, убирайтесь, или мы вас выдавим.

— У нас приказ заместителя мэра! Просим не мешать!

— Борт 82-63, гравитационная атака на вытеснение.

— 20-14, понял, выполняю.

Синие продержались недолго и рассеялись со сдавленными матюгами по небу, а изящная машина Хармона, набрав скорость, продолжила полет с эскортом грозных «матадоров».

* * *

Звездочет смотрел новости о Фосфоре в магазине, обняв пакет с продуктами. Компанию ему составлял пяток оживленных зевак — прочие, поглазев и послушав, шли дальше.

Отцу Детей Сумерек хотелось умереть — скоропостижно, прямо тут. Фосфор выложил все, что имел на душе, — и это откровение звучало приговором. А смутные кадры и голос «Я — ХИЛЛАРИ ХАРМОН!» накрыли Звездочета крышкой гроба. Все. Конец. Он слепо огляделся — где я? Что я здесь делаю?.. бежать, бежать… куда? Куда-нибудь в колонии. К альтийцам, на Планету Монстров. Но он не чувствовал себя способным даже выйти из магазина.

Надо им объяснить, что это не его вина. Он никого не программировал на насилие!! Да, да, так и сказать. Его поймут, если он будет откровенен.

Скорее, пока не случилось что-нибудь ужасное.

В телефонном справочнике был номер контактного отдела Баканара. Он сразу сказал, кто он и чего хочет. Несколько переключений — и слышен резкий, нетерпеливый голос:

— Слушаю вас.

— Хиллари Хармон?

— Да; и если это шутка, вы об этом пожалеете. Сегодня неподходящий день для шуток.

— Нет, я действительно… отец Банш, — голос Звездочета то падал, то звенел на подъеме. — Я непричастен к акции Фосфора! Это мой… он мой подопечный, но я не имею ничего общего с…

— Успокойтесь, Звездочет, — голос Хиллари смягчился. — Я знаю, что вы здесь ни при чем. Если вы готовы сотрудничать, вам окажут полную поддержку. Вам это зачтется как явка с повинной.

Протолкаться сквозь сбивчивый говор «отца» было непросто, но через пять минут Чак уже знал новый адрес Детей Сумерек, которых он разыскивал третьи сутки, и даже условный стук в их дверь.

— Я не буду вешать трубку, — облегченно тараторил Звездочет; немалых трудов стоило убедить «отца», что за ним вот-вот приедут и тогда все страхи прекратятся.

Но случайная удача («Еще одна „семья“ — и в изоляторе не хватит места», — убито подумал Хиллари) вскоре уравновесилась неизбежными неприятностями. Мозг Фосфора постепенно избавлялся от действия «Блока» — и куда скорей, чем это было с Маской. И наручники не были рассчитаны на силу Robocop'a.