Завтрак закончился час назад, до обеда ещё долго. Я развалилась в уютном кресле и лениво размышляла, поработать или поехать погулять? Или, всё же, прокатится до мастерских и запастись стружкой? Привезу домой, посмотрю, как лучше красить, сушить и прочее.

Но от всех этих занятий веяло такой обыденностью, такой … нужностью. Делами, заботами о сиюминутном, скукою.

А хотелось сказки, тайн, полётов... Плюнув на придуманное самой же ограничение, я достала потертую книжечку стихов и, открыв наугад, прочитала:

НАГА

Мерцает золотистая пыльца

На баядере, словно капли влаги.

Над патиной скуластого  лица —

Смоль локонов, наследный признак Наги;

Не отвести очей от смуглых рук,

Чей ману древней магии движений

То пламя сати, дымное от мук,

То множество змеиных отражений;

То горные ручьи они, то храм

Ревнивой Кали,  где курится прана,

То лотоса фарфор и фимиам,

То  кровь Луны, принцессы Хиндостана...

Мерцает золотистая пыльца

На коже баядеры, словно влага.

Танцует для Великого Жреца

Его судьбу таинственная Нага

На несколько минут закрыла глаза, представляя удивительную картину танца, извивы женского тела, переходящие в мерцающую чешую, магию древнего места...

В комнату постучали и дивный сон наяву оборвался. Я испытала досаду и раздражение.

– Кир Стефания – в комнату вошла Сета – там кирус Март спрашивает, вы можете его принять?

– Кирус Март?! Ты ничего не путаешь, Сета?

Сета совершенно непочтительно фыркнула и спросила:

– Так что, сказать, что вы заняты?

Я вскочила с кресла, откинув одну из подушек и велела:

– Попроси ман Сону приготовить нам чай и накрой в зале. И пригласи кир Гинзу посидеть с нами. А будешь ехидничать, я новую ткань, что вчера прислали, не тебе отдам, а горничной кир Гинзы.

Охнув, Сета вскинула свои белобрысые брови трогательным домиком и спросила:

– Это вот ту, что в розовый цветочек?!

– Да, вот ту самую!

– Да и не ехидничала я нисколь, кир Стефания! Наоборот, я к вам завсегда сердечные чувства питаю!

Я легко и весело рассмеялась – настроение поднялось мгновенно. Можно будет сегодня посетить ту лавочку с диковинками и показать кирусу Марту раковины, которые там продавали. Возможно, кирус знает, в каких морях водятся такие...

Улыбающаяся Сета, поняв, что я шучу, выскользнула за дверь, а я подошла к зеркалу...

Выросла я за эти два года с половиной года не так и сильно, может сантиметра четыре добавила, не выше. Но больше не была подростком. Я была молодой, довольно симпатичной, стройной девушкой. Густые русые волосы уложены в аккуратную прическу, дневное синее платье подчеркивает яркий цвет глаз. Я – Стефания кир Шахнон.

И, самое забавное, что именно так я себя и чувствовала. Не прожжёной дамой за полтинник, матерью и бабушкой, а совершенно вольной, самостоятельной девицей, находящейся в самом начале жизненного пути.

Никуда не делись мои мозги и мой опыт. Я всегда могла оценить любую ситуацию здраво. Но и буйство гормонов, и расцвет своей красоты, и женственности я видела и ценила. И не собиралась их пропускать.

Да, мне нравится кирус Март. Это я скажу сама себе сразу и честно – не такой уж он оказался и мальчишка. Пока у меня в его отношении каких-либо серьезных планов не было, но приезд его всегда меня радовал.

Подколов шпилькой выбившуюся прядь я, старательно сдерживая себя, чтобы не скакать от радости, отправилась в зал.

Кирус Март уже ожидал меня там в обществе кир Гинзы, с серьёзным видом толкуя с ней о новых налогах на торговлю тканями:

– Конечно, кир Гинза, ткани от этого дешевле не станут. Зато это должно сократить выпуск из привозного сырья. В провинции Лагедо шелковичные черви у нас ничуть не хуже...

– Добрый день, кирус Март. Я рада вашему визиту!

Мы поддерживали нудную застольную беседу, переглядываясь над заставленным столом и улыбаясь.

Надо сказать, что ман Сона, получив в подарок от кируса Лерго на свой день священия уютную меховую жилетку, сразу отнесла его к «надежным и основательным мужчинам».

– Не то, что эти вертопрахи с цветами и всякими модами, кир Стефания. – говорила она, любовно поглаживая бежевый уютный мех. – Да вы и не хихикайте, а присмотритесь получше!

Под «вертопрахами с цветами и модами», как ни странно, она имела в виду бедного кируса Террино. Однажды, когда он заходил по делам, она услышала от него фразу «модное украшение». Кирус имел в виду украшение тортов. Но ман Сону было не убедить. Кирус, на свою беду, преподнес ей небольшой красивый торт, чем возмутил её до глубины души.

– Это что ли он сказать хочет, что я готовлю хуже, что честной поварихе он чужую еду дарит?!

Уж она-то теперь точно знала, что мое «доброе имя» под угрозой от всякой там «моды и прочих глупостей»!

С тех пор в дни его визитов к чаю подавались исключительно конфеты и пирожные из моего цеха, а к столу кируса Марта обязательно ещё и пирожки с мясом, булочки и холодная мясная нарезка.

Надо сказать, что каждый из кирусов был вполне доволен тем, что стояло на столе. Так же довольна была и ман Сона, свято уверенная, что она указывает кирусу Террино что его визиты всегда не кстати, раз для него не находят «нормальной», домашней еды.

К моим кондитерским экзерсисам ман Сона, надо заметить, всегда относилась по принципу – чем бы дитя не тешилось...

Вот и сегодня, как обычно, на столе горкой высились сырные булочки, кунжутные хлебцы, горчица, острый соус, несколько сортов мяса и скромная вазочка зефира. Чаепитие с кирусом Мартом всегда напоминало полноценный ужин. Наконец, кирус, жмурясь от удовольствия, доел кусок домашней буженины, сделал последний глоток чая и вопросительно глянул на меня.

– Кирус Март, как вы думаете, не стоит ли нам прогуляться в порт? Там есть одна лавочка, где продают удивительной красоты раковины...

Кир Гинза тихонько вздохнула...

В той самой припортовой лавочке, где кир Гинза задремала в углу, удобно устроившись в кресле хозяина, кирус Март сделал неожиданную вещь. Он купил одну из этих шипастых красавиц, чёрно-бурых с наружной стороны и перламутрово-розовых, с переливами и вкраплениями мелких алых брызг. И прямо там, у прилавка, сказал, протянув мне это диво:

– Кир Стефания, это мой подарок... подарок вам. Вы удивительная. Но... Я приехал сказать, что решением судейской коллегии я восстановлен в правах и мне вернули звание риста...