– Сереж, я имела в виду для себя его закрой. Тупиковое дело… Сам знаешь, случаются у нас такие, совсем не здесь замешанные дела.

– Так, погоди-погоди! Два месяца назад ты на месте преступления сообщила, что это точно женщина…

– Сообщила, и это точно она.

Никитин невесело рассмеялся:

– И она это у нас кто?

– Гражданская жена убитого. Галина.

– Так, стоп! Ее проверили сразу и позднее еще раз, тщательно, до каждого шага проверили. Пару дней назад мой человек туда ездил… – Полковник задумался. – Видишь ли, в плане алиби все идеально чисто, но есть несколько странностей.

– Вот! – Самоварова привстала со стула и подняла вверх указательный палец. – Сережа, я в нетерпении! Говори скорее, я за этими странностями и пришла.

– Ну… что получается, – тщательно вспоминал Никитин. – За пару часов до убийства сестра вызывала ей на дом «скорую». Все зафиксировано в медицинском протоколе. Причина вызова – приступ панической атаки. Женщина жаловалась, что у нее жуткая тахикардия и она боится разрыва сердца, но при осмотре все физические показатели находились в пределах нормы. Ни на поезде, ни на самолете, даже по чужим документам оказаться на месте преступления она бы не успела.

– Все верно, она и не ездила сама.

– Да подожди ты, экстрасенс, я излагаю факты! Есть весьма интересная деталь: в этот самый день, за несколько часов до убийства, она приходила в местное отделение полиции, чтобы сообщить о преступлении почти трехлетней давности, в котором, по ее признанию, она была косвенным образом замешана.

– Так… очень интересно!

– Да, не перебивай ты, сорока! Она утверждала, что после встречи выпускников ее бывший одноклассник непредумышленно убил бродягу, который вымогал у них деньги. Одноклассник якобы его оттолкнул, тот упал, ударился головой об лед и умер. Оказать помощь они даже не пытались и быстренько оттуда смылись. Наши проверили одноклассника и все нераскрытые убийства в том районе за указанный период. Ничего, полный ноль… Ничего, что можно было бы хоть как-то привязать к ее рассказу, кроме разве что одной детали… Конкретно у этого заведения уже который год шьется местный алкоголик по кличке Черный Спирит, личность безработная и опустившаяся ниже некуда. Промышляет тем, что вымогает, ничем не гнушаясь, деньги на выпивку. Живет с гражданской женой, такой же бомжихой, в гараже неподалеку. Та еще и понаглее будет, так как побирается по общепитам да по квартирам. Выходит, наша шустрая парочка сбежала гораздо быстрее, чем пострадавший успел воскреснуть и развести их на кругленькую сумму.

– А что одноклассник?

– Пустое. Разведенный клерк с кучей неоплаченных штрафов за превышение скорости и парковку. Погоди, это не все! Твоя дамочка сделала еще одно заявление. С ее слов, гражданский муж, то бишь наш убитый кубинец, хранил в доме огнестрельное оружие, которое она после его отъезда почему-то сразу же нашла… Офицер из местного отделения проследовал с ней в квартиру, но при осмотре ничего не обнаружил. Ни дочь, ни родная сестра, находившиеся в тот момент в квартире, никакого оружия не видели и ничего подтвердить не смогли. Я так понимаю, что вскоре сестра и вызвала «скорую».

– Оружие было…

– Что значит было?! Варя, я излагаю факты! Эта Галина явно не в себе, что подтверждает ее нынешнее местонахождение, а именно… – Никитин осекся, – в общем…

– Психушка? Сережа, говори прямо, какие тут секреты?

– Да. Не совсем психушка, но суть та же. Частный реабилитационный центр – наросты богатых родителей, в основном по наркоте и алкашке, брошенные суицидальные жены и подобные отрыжки глупости и больших денег. Известие о гибели сожителя Галина получила, будучи там. Дамочка она эксцентричная, чокнутая, не так давно пережившая развод и смерть бабушки, но к убийству она не может иметь никакого отношения.

– Буквально не может, если опираться только на факты. Сережа, – по напряжению на лице Самоваровой было видно, сколь тщательно она подбирает слова. – Есть нечто, что не ограничивается пространством и временем, и это нельзя отрицать. Даже тебе. Тем более тебе…

– Да не отрицаю я ничего! И скажу еще вот что… Мне, видимо, давно пора на покой, но я тоже с самого начала чувствую, что дело раскрыть не удастся. Ни одной улики, никакой реальной зацепки… Вообще ничего! – Полковник раздраженно стукнул кулаком по столу. – Такое впечатление, что некто на крыльях прилетел, завалил их и растворился. Или – что твоя протеже способна телепортироваться.

– Как физическое тело – нет, ее энергия – да, – твердо заявила Варвара Сергеевна.

В глазах полковника мелькнула тревога.

Но Варвара Сергеевна была совершенно здорова, последовательна и кипела искренним интересом к этой запутанной истории да и к жизни вообще.

– Варя, у нас два реальных трупа. Если тебе интересно, кубинцем только мать его и занималась: оформляла бумаги, перевозила тело и…

– Энергия, Сережа! – перебила его Самоварова. – Первопричина и основа всего.

Мы живем в то время, когда одним нажатием кнопки можно перевести информацию и деньги на другой континент, в наше время сказки о вечно молодой королевне становятся реальностью, так же как сказки о помолодевшем старике-любовнике, дети зачинаются не на небесах, а в пробирках, пылесосы за пять минут убирают годовую пыль, в машинах и пробках уже можно жить, а число друзей в соцсетях исчисляется тысячами, и с ними даже не нужно встречаться! Но самому главному, тому, что делает нас ненапрасными людьми, мы почти не уделяем внимания, потому что бежим совершенно в другую сторону. Если бы научиться умело управлять энергией, как делали всегда те, кто способен видеть дальше клетки, я уверена, что человечество смогло бы победить и рак. Уж я не говорю, в каком многоцветии предстало бы тогда все созданное для нас же.

– Стоп. Твой подростковый экстаз мне очень нравится, но там-то, похоже, никто ни мир, ни даже себя спасать не собирался, скорее наоборот.

– Сложно сказать, что послужило окончательной причиной для ее решения пойти в полицию, – продолжала разгоряченная Самоварова. – Я не знаю, было ли в квартире оружие, но знаю точно – она его в самом деле видела. Ох, бедная, измученная девочка… Она как ребенок, которого ходить научили, но не объяснили зачем.

Никитин присвистнул.

– Слушай, Варя… у тебя сейчас такое страдальческое лицо, будто ты ее адвокат и это твое первое дело.

– Я могла бы им стать. Но теперь… Я буду за нее молиться. Кстати, слышишь?.. Колокола звонят.

Никитин подошел к окну и распахнул тяжелую, давно не открывавшуюся створку.

– Так праздник сегодня большой.

– Сереж, скажи мне…

– Что?

– Ты правда веришь или?..

Полковник неловко улыбнулся и попытался рассмеяться:

– Ты сама как ребенок, такие вопросы задаешь! А ты? – вдруг уже совершенно серьезно спросил он вместо ответа.