– Я не знаю… Я просто хочу идти.

– И куда же, Варя?

Варвара Сергеевна откинулась на спинку стула и прикрыла глаза:

– Что ж… Пусть будет день откровений. Много лет подряд почти во всех моих снах присутствовал еще один, в самом глубоком, нижнем слое. Этот сон никогда не разворачивался полностью, и даже его очертания как будто кто-то нарочно стирал… Но он точно был! Не смея на это рассчитывать, я все-таки ждала, когда он позволит мне себя рассмотреть. Сережа, на днях я его увидела… Небольшая, плотно увитая плющом терраса старого деревянного дома. На столе наискось скатерка, в глиняном кувшине – букет срезанных утром, еще помнящих росу полевых цветов. Снаружи теплый, неспешный, щедрый на звезды вечер. Сирень и жасмин давно уже спят и разносят по саду свои самые смелые грезы. Терраса подсвечена одной настольной лампой. Я сажусь за стол, впервые за долгий цветастый день закуриваю и долго смотрю на вечер, потом в себя и снова на вечер. Я пробую примирить все то, что хранится в моих многочисленных ящичках и коробках в голове, а потом уже, сомневаясь и спотыкаясь, на чистом белом листе. Я сочиняю сказки для взрослых и хочу, чтобы последним в них словом всегда было слово «надежда».

Полковник подошел сзади и положил руки ей на плечи.

– Ну ты давай, не зависай… А главное, береги в себе это.

На столе, в унисон с колокольным звоном, принялись разрываться сразу оба аппарата.

Пришло время прощаться.

Никитин повернул Варвару Сергеевну к себе лицом, поцеловал в макушку, а потом сгреб в свои лапы обе ее руки и что-то мысленно передал пальчикам-свирелькам.

Сдиагнозом тяжелое нервное истощение на фоне послеродовой депрессии Галина прошла четырехнедельный курс лечения в частной реабилитационной клинике.

С помощью контрастных минеральных ванн, душа Шарко, ароматерапии, тайского массажа и белковой диеты ее психоэмоциональное состояние вернулось к норме. Помимо этого с ней работали два психолога и остеопат, о чудесном даре которого в городе ходили легенды.

На третий день предписанного ей целебного голодания Галина узнала от своей матери о гибели Мигеля.

Недолго посомневавшись, мать выложила все сразу.

Раза три вставив «я так и думала» и не убирая с лица плаксивую гримасу, мать рассказала дочери все, что ей было известно о нелепой и страшной смерти коварного изменника.

Едва она ушла, в палату к Галине, больше похожей на номер хорошей гостиницы, прискакала одна из психологинь.

Под ее контролем Галина отстраненно погрустила, вяло поплакала, слегка разозлилась, а затем подумала о том, как, выйдя отсюда, она первым делом съест большой кусок вишневого чизкейка, такого, какой они с Мигелем любили заказывать на завтрак в Ницце.

Специалист по всем известным человеческим эмоциям, ставшая за эти длинные дни почти что подругой, тотчас отметила, что это воспоминание – прекрасная точка для позитивной фиксации в сознании образа покойного.

К концу сеанса поговорили и о суетном.

Выяснив у Галины все бытовые подробности, моложавая специалист с гладким, давно отучившимся отражать собственные эмоции лицом и красиво сделанной грудью, которая так и норовила выскочить наружу из тесной шелковой блузки, подчеркнула, что в сложившихся обстоятельствах тот факт, что пара не была расписана и что покойный не был прописан ни в одну из квартир, заметно упрощает пациентке жизнь.

Приобнявшись, они сделали селфи, и Галина немедленно разместила его в соцсети, обозначив психологиню просто именем, как подружку.

Чуть позже зашла медсестра и на всякий случай вколола Галине хорошую дозу успокоительного.

Пребывание в клинике оплатила Ольга.

Воскресным утром она отвезла сестру в эту тихую с виду, кишащую сплетнями, деньгами и изломанными судьбами лесную обитель.

Вечером того же дня птичка с опустевшими кредитками и пятьюстами фунтами в кармане упорхнула в Лондон.

Когда депозит, оставленный сестрой, обнулился, Галину моментально выписали и подарили на прощание золотую скидочную карту на все последующие (при необходимости) процедуры.

Через несколько дней после выписки подкорректированная Галина уволилась из клуба и, благодаря протекции Соломона Аркадьевича, была принята на должность помощника главбуха в крупную фармацевтическую компанию.

По дурацкому стечению обстоятельств ее новое место работы оказалось в том же офисном небоскребе, что и контора, в которой трудился Макс Разуваев.

Встречаясь в лифте или общей столовой, бывшие одноклассники делают вид, что не знакомы.

Бабулину квартиру в центре города сестрам пришлось продать.

Как-то раз, когда мать вышла от невропатолога и отправилась дожидаться приема у кабинета онколога, к ней подсела худая грустная девушка с глазами лани.

Они разговорились, и девушка рассказала удивительную историю о том, как знаменитая таролог, дав правильный совет, буквально выхватила ее подругу из лап смерти.

Недолго думая, мать взяла у нее номер телефона и, не откладывая, отправилась к гадалке.

Сердобольная ведьма с большими рыбьими глазами объяснила матери, что ей и дочерям необходимо как можно скорее избавиться от квартиры, которая выходит окнами на Дом правительства.

Сопротивлялась Галина недолго.

К тому же ей нужны были свободные средства: старик Соломон Аркадьевич, которому она нет-нет да позванивала, чтобы справиться о здоровье, дал несколько ценных советов, куда и как следует вкладывать деньги.

Она вложилась в биткоины.

Галина переехала к матери.

Вдвоем они продолжают растить и воспитывать Галининых детей.

Старшей Катюше исполнилось пятнадцать.

После окончания школы она планирует уехать в Лондон к тетке и почти каждый вечер, тайком от матери и бабки, переписывается с ней в соцсети.

Через знакомых, прилетающих в город, Ольга, к великому неудовольствию Галины, передает подрастающей племяннице свои немного поношенные, но страшно дорогие туфли с неизменно красной подошвой и поднадоевшие платья люксовых брендов.

Маленький Лу получает от жизни все самое лучшее.

В свободное время его мать зависает на сайтах элитной детской одежды и заказывает ее для сына целыми коробками.

Через год, чтобы Лу имел возможность с раннего детства свободно говорить по-английски, Галина планирует заменить молдавскую няню на филиппинку.

Также в ее планах на ближайшее будущее для Лу теннис, бассейн и школа живописи. С некоторыми преподавателями Галина успела созвониться и переговорить.

Родион видится с дочерью редко.

Он нашел приличную работу и вместе с молодой подругой много путешествует по миру.