Если сопоставить этнографические сведения о русах, имеющиеся в средневековых источниках, с археологическими памятниками салтовской культуры, то во многих случаях они будут полностью соответствовать друг другу. Например, такой важный признак, как погребальный обряд, описанный Ибн-Русте или у Гардизи, полностью соответствует катакомбным захоронениям салтовских могильников. Археологически подтверждаются и сообщения этих авторов о воинственности русов, о большой торговле, о наличии у них больших городов и т. д.

Если русы восточных авторов не славяне, то естественно возникает вопрос о взаимосвязях этих русов со славянской, Днепровской Русью. Вопрос этот очень сложный и несколько иного порядка. С нашей точки зрения, Днепровская Русь получила свое название от народа «рус», «рос», который имел самое непосредственное отношение к салтовской культуре».

Концепция Березовца в свое время не была поддержана лишь потому, что ее автор не смог объяснить, как возникло и попало имя «русь» в Приазовье. Наше исследование восполняет этот пробел. Имя «русь» принесли на берега Дона ваны-венеты – выходцы из Малой Азии. И именно страну донских росов, построивших систему белокаменных крепостей, восточные авторы именовали Русским каганатом.

Ни в одном регионе Восточной Европы нет такого большого скопления каменных городищ. По верховьям Северского Донца, Оскола и среднему течению Дона насчитывается 25 сохранившихся белокаменных крепостей. Из них наибольшее количество находится на Северском Донце – 11 развалин крепостей или замков. Приведем результаты исследования этих крепостей: «Добыча камня, его доставка к месту строительства и обработка являлись весьма трудоемкими процессами… Особенно трудоемкой была добыча известняка, который широко использовался для возведения белокаменных крепостей. По нашим подсчетам, для возведения стен Верхнесалтовского городища понадобилось 7 тыс. м3, Маяцкого – 10 тыс. м3, Правобережного – 12 тыс. м3 и Мохначевского – 14 тыс. м3 камня. Каменные блоки различных размеров обрабатывались с помощью долот и зубил» (Михеев В.К. Подонье в составе Хазарского каганата). Масштаб этих работ настолько значителен, что выполнить их мог только народ, обладавший уникальными строительными навыками.

Хазарский царь Иосиф, правивший в середине X века, в письме придворному кордовского халифа Абдаррахмана III Хасдаю Ибн-Шафруту писал, что хазары вели войну с народом в-н-н-т-р (в другом варианте письма в-н-н-тит), в ходе которой заняли его страну. При этом побежденные вынуждены были перейти большую реку и обосноваться на другом берегу. Уже упоминавшаяся арабо-персидская книга «Пределы мира», созданная в своей основе в первой половине IX века, «помещает» этот народ венендеров вблизи Азовского моря на правом берегу Дона, а располагающийся севернее Донецкий кряж там же поименован Венендерскими горами. Народ, корень названия которого пишется как в-н-н-д(т), это венеды (удвоенное «н» характерно для древнееврейского языка, на котором написано письмо царя). Малоазийские венеты прославились, как выдающиеся строители, их-то и следует считать создателями белокаменных крепостей.

Характерные отличия салтово-маяцких городищ – это обработанные блоки известняка, облицовочная кладка, отсутствие фундамента. Исследователи отмечают, что схожими признаками обладают и сооружения хазарской крепости Саркела. На основании этого они делают вывод, что хазары причастны и к строительству салтовских крепостей. Так ли это? О предыстории строительства Саркела подробно рассказывает Константин Багрянородный. Он сообщает, что в 830-е годы у Хазарии возник некий воинственный сосед, с которым справиться в одиночку она не могла. Поэтому хазарский каган направил в Византию посольство с просьбой о помощи в строительстве укреплений. Правивший тогда в Восточной Римской империи Феофил (829—843 гг.) согласился помочь. В Хазарию была направлена миссия, в составе которой были мастера – архитекторы и строители из Пафлагонии, византийской провинции на южном берегу Черного моря. В результате был построен Саркел. Но Пафлагония – родина малоазийских венетов! И Саркел, и салтовские крепости строили мастера, принадлежавшие к одной архитектурно-строительной школе. Другое дело, что пафлагонцы, помогая хазарам, предавали своих бывших соотечественников. И это не прошло для них даром. Строительство Саркела было завершено в 837 году. А тремя годами позже русы нанесли сокрушительный удар по Амастриде – важнейшему городу Пафлагонии.

На западе и северо-западе Русский каганат граничил со славянскими территориями. Древние источники упоминают о стране Вантит как об окраине славянских земель. Территориально ее границы попадают в пределы салтово-маяцкой археологической культуры. Вантит – или страна ванов – одно из названий Русского каганата (либо какой-то его части). Видимо, оно использовалось на начальном этапе его истории, а впоследствии заместилось именем Артания (Арса). Таким образом, обнаруживается еще одно звено в цепочке Русий – предшественниц Киевской Руси (смотри предыдущую главу):

Донская Артания выступает преемницей Средиземноморской Руси! И опять среди ее создателей и главных хранителей мы обнаруживаем племя ванов.

Е.С. Галкина в своей уже упоминавшейся книге соотносит русов с аланами. Одна из частей книги даже названа «Аланская Русь». Но доказательств этой точки зрения, на наш взгляд, явно недостаточно. Исследовательница совсем не рассматривает вопрос о народе «в-н-н-т-р» из письма царя Иосифа, а он-то и оказывается тем «неведомым» племенем, которое на протяжении тысячелетий хранило имя «русь». Какая-то часть алан, безусловно, могла входить в состав Русского каганата, но вряд ли их роль в нем была определяющей. Если Ваня, считай, визитка русского человека, то имя Алан у нас не прижилось. И это можно рассматривать как отражение вклада в дело строительства русского дома.

Народ венетов, населявший страну Вантит, известен русским летописцам под именем вятичей (переход корня «вент» в «вят» обоснован филологами). Они составляли основное ядро жителей, проживавших в Русском каганате. Отступление венедов-вятичей на правобережье Дона следует относить к рубежу VIII—IX вв., когда вследствие принятия иудаизма правителями Хазарского каганата резко переменилась проводимая ими политика. Во внешнеполитической области это вылилось в организацию военных походов с целью овладения важнейшими торговыми путями – «греко-варяжским» и «волго-балтийским». Традиционно хазароведы говорят о страшной гражданской войне, разгоревшейся внутри Хазарии в 30-х гг. IX в. Но к тому времени внутренняя оппозиция уже была разгромлена. Иудейским правителям не с кем было воевать внутри своей страны. Сопротивление коренного населения уже было сломлено, и победа новых хозяев страны законодательно оформилась знаковым событием – принятием новой религии. В 830-х гг. началась война между двумя каганатами, как раз о ней и писал хазарский царь Иосиф. Следует со всей определенностью сказать, что хазарским походам на племена полян, северян и радимичей предшествовала их война с азовскими (или донскими) русами – венетами-вятичами.

Ряд историков утверждает, что уже на первом этапе войны хазары овладели системой укрепленных городищ. Но считать так нет никаких оснований. Как раз наоборот, вятичи отбили эту первую атаку. Следствием этого стало то, что по заказу хазар византийцы вскоре построили на Дону крепость Саркел. Она задумывалась как противовес салтовским белокаменным укреплениям. Следовательно, ни о каком продвижении хазар за Дон в первой половине IX в. не может быть и речи. Другое дело – путь в Поднепровье, он был открыт. И именно в этом направлении, получив от вятичей «по зубам», двинулись хазары. Исследователи полагают, что где-то во второй четверти IX в. хазарам удалось завоевать Киев и принудить полян выплачивать им дань. Но вятичи по-прежнему оставались независимы. В 837—838 гг. салтовцы еще чеканили собственные монеты: это означает, что их торговая и хозяйственная деятельность отнюдь не была парализована военными действиями.