у великих бывают проигрыши.

— Быть может, Александр утешается в обществе прекрасных наложниц, — возразила Марина.

— Тогда это проблемы Александра, — отозвалась Аня негромко.

— Какие же в этом проблемы?

— Венерические.

Мара улыбнулась про себя, ощущая, что внутри становится хорошо. Разговор, повернувшись между институтом и тем, как были дела, плавно перетек в свое законное, обрученное взаимным интересом русло. И девушки не стеснялись обсуждать то, чего хотелось, словами текущими через вечеринку, воспоминаниями, близкой и повторяющейся, теперь уже историей.

— Скажи, а он тебе нравится?.. — посмотрела на подругу Марина. Она достаточно доверяла той, от которой хотела откровенности.

— Нравится? — Аня пожала плечами. — А какая разница?..

— Не, ну я про то, что если он вдруг встречаться тебе предложит, ты согласишься?

— А что, тебе тоже хочется? — Аня улыбнулась, глядя в глаза.

— Нет. Серьезно говорю.

— Понимаешь, такие мальчики, как он, понятны с самого начала, — вздохнула Аня. — С ними хорошо потусить, потанцевать, выпить… И то много лучше не надо. Ты слышала, как он рассуждает?.. То да сё ему вынь да положь. Клубы, гламур, тачки. Он и на тебя будет смотреть так же, как на закуренную сигарету из новой пачки. А я так не хочу.

…Как на искорку, промелькнувшую мимо, дабы поймать ее только ради того, чтобы проверить обожжется он или нет.

— Да, ты права, — согласилась Мара. — Ему едва ли когда-то будешь нужна ты. То есть любая девушка, именно как человек.

— Это очевидно, — усмехнулась Аня, отпивая коктейль.

— Вот странно, — Марина оперла бутылку на колено, ее пальцы стали карябать этикетку. — Я хочу встретить человека, которому буду нужна я. Знаешь, чтобы никого, кроме меня, он рядом с собой не хотел. А почему? И что такое я?.. Мой характер? Моя внешность? Что это? Я не знаю… Непонятно, правда?

— Все понятно, на самом деле, — отозвалась Аня глухо. — Это называется любовь. Но говорят, и она проходит.

— Так я же еще хочу, чтобы никогда не прошла. Иначе для меня это не будет любовью вообще, — улыбнулась Мара почти грустно.

— Блин, — Аня сняла с лица очки и устало зажмурила глаза. — Столько вокруг людей. Смотришь, этот вроде умный, тот положительный, этот адекватный, с чувством юмора, симпатичный даже… И все равно чувствуешь: не твое. И чего-то не хватает. А чего, я объяснить не могу. Можно влюбиться, можно рыдать в подушку, только толку в этом нет. Все равно долго ты с таким парнем не будешь. Это как я с Пашкой. Я ведь с самого начала знала, что ничего из этого не выйдет. И чего?.. Верила, что ли? Да нет, не верила я ни во что… Не знаю даже…

— Цинично все, — произнесла Марина тихо. — В жизни выбирают человека, который выберется. Или девушку цепляют, какая подцепилась. А дальше начинается «стройка» отношений. Для того, чтобы просто иметь эти отношения. Выходит, по фигу с кем?.. Я не врубаюсь… Ради того, что ль, все делается, чтобы тупо не быть одному или чтоб другие не сказали, что ты одна?..

— У нас в школе для этого дружили, вспомни, — заметила Аня. — Такое впечатление, что люди, которые ненавидят друг друга, собираются специально для того, чтобы тусовка образовалась. А сами сожрать друг друга готовы.

— Мерзость…

— Факт.

Глаза Марины поднялись вверх, в темное-темное небо, в котором она очень желала бы звезду. Так хотелось оторваться вдруг от земли, от всего на свете и пойти по воздуху высоко…

Глава 25

На этот раз скорость Габри поразила даже его самого. Архангел муз как торнадо ворвался в уголок огненных ангелов с криком:

— Я здесь!!!

— Тише, ребенка не пугай, — молвил Михаил.

Начальник легиона, его помощница, архистратиг познания Уриил и четверо его ближайших соратников стояли кругом, не шевелясь, во владениях любви. Здесь все было ярким и сочным, оживляющим восприятие и мозг. Алые и оранжевые тона переплетались в цветах и изваяниях загородок, разделяющих между собой клумбы. Лавочки были раскрашены в стиле граффити, а стоящие величаво парковые вазы напоминали о моде на цветное стекло.

И хозяева этого места угадывались с первого взгляда на пламенную внешность. Ур в архангельском костюме из яркой ткани с традиционным плащом через плечо, а рядом с ним под стать ему женщины: рубиновая цветом волос, облаченная в длинное платье Зарина, первая и ближайшая, хранительница сердца архангела любви; рыжая, будто морковка на разрезе, и веснушчатая девушка, ее подруга Лиза; и два сыплющих искрами юноши с огненными волосами: Артем и Федя.

— Это Илюша, знакомься, — сказал Уриил, любовным взглядом поглаживая мальчика, который жался у его ног.

— Привет, Илюша!.. Меня зовут Гавриил, я — архангел творчества и вдохновения, и я очень… — представился Габри, радостно подходя к малышу.

Светло-карии, казавшиеся золотыми под солнечным лучом глаза страдальчески поднялись на высокого архистратига.

— Я не специально… Я больше не буду кидаться огненными шарами в архангелов… Честно… Верните меня в школу… Не надо меня в ад…

— Не! Ты не бойся, я не по аду, — успокоил его Габри. — Я больше по воздушным шарикам и игрушкам.

— Я знаю, — ответил Илюша осведомленно. — Это он всех отправляет в ад! — его палец указал на Михаила. — Я правда буду лучше учиться, отпустите меня…

— Кто тебе внушил эти глупости про ад? — Уриил наклонился над мальчиком, заглядывая в его жалобное лицо. Рука, блеснув рубином кольца, коснулась плеча ребенка.

— Вася… Мой друг… — Илюша домиком скосил глаза на архангела. — Он все знает. Он хорошо учится… Он сказал, что если я и дальше буду на уроках делать все не так, то архистратиг Михаил отправит меня в ад. Потому что он всех туда отправляет… — слезы огненными точками накренились на глазах Илюши.

— Замечательно, — промолвил Михаил. — А больше он тебе ничего не говорил?..

— Говорил… что если я буду все время полыхать на всех, то за мной придет дьявол и заставит меня жарить ему бар… барб… — Илюша не смог выговорить.

— Барбекю? — спросил Артем.

— Да!.. Прошу, пожалуйста, не отдавайте меня ему, — из глаз Илюши струйками побежали языки пламени. — Я старался, я изо всех сил старался… У меня не получается… — он окончательно разрыдался.

— Этот Вася — готовая муза, — Михаил взглянул на Гавриила. — Возьми на заметку, Габри: такая фантазия.

— Нет! Я ничего вам не сказал!.. Его не за что отправлять в ад! Он ничего не сделал!.. — Илюша затопал